Но бутыль с самогоном решили не починать. Зато надумали ехать на дачу не утром, как планировалось раньше, а прямо сейчас. Причина: не терпелось поскорее истопить хваленую баньку и перебить стоявший во рту привкус импортного «Чивас Ригала» отечественным самогоном «местного розлива». Повод: некуда определить почетного гостя в тесной двухкомнатной квартирке. Ну ни ложиться же на самом-то деле двоим мужикам вместе на старом диване, где обычно спит Саша!

– Что подумает Лидка, увидев утром такую картину: два мужика, значит, в одной постели? А подумает: или ночью нажрались как эти… или… того… – Александр хохотнул и разделил по стаканам остатки «Ригала». – Значит, заметано. Едем сейчас. А то, что выпимши за рулем, не смотри. Выпимши – это не пьяный. Да и ехать чуть больше двадцати километров. А ментов на дорогах там не бывает.

И он отправился в гараж за машиной.

Муха своим каллиграфическим почерком написал Лиде – жене Александра – записку. Извинился. Обещал, что еще обязательно свидятся. И, прихватив дорожную сумку с продуктами и кое-какими вещами, спустился вниз и встал возле подъезда, дожидаясь, когда подъедет Саша на своем «Жигуленке».

На улице опять шел густой снег.

Казалось, что ближе к утру похолодало еще сильнее.

В этот момент в одной из квартир в соседнем подъезде Конфетка наконец дозвонилась до Знахаря.

* * *

Она растерялась. Ситуация была из разряда тех, что называются непредсказуемыми. И более того, экстремальными. Свете опять предстояло принимать решение. При этом в условиях цейтнота. Она предпочла бы провести еще один бой с местными доходягами, но сейчас все было, как говорится, без вариантов.

«Как удачно, что я вышла из дома именно сейчас. Не пятью минутами позже, – была первая мысль, промелькнувшая у нее в голове. Вторая мысль: – Ну и что из того? Единственное, что я теперь знаю, что прокурор опять куда-то свалил. Но куда, на этот раз отследить не смогу. Не на чем. Он на машине, я на ногах, и здесь ничего не попишешь. Может, напасть на него и его дружка прямо сейчас, отрубить обоих и спокойно дожидаться Дениса?» Но у Конфетки на этот счет не было никаких конкретных инструкций – следить за Мухой, и все, – и она опасалась своим нападением на прокурора и его приятеля лишь напортачить, а потому решила: «Черт с ними, пусть убираются. Надеюсь, недалеко, и когда прикатит назад мухинский кореш, будет несложно его допросить – выяснить, куда отвез прокурора. Знахарь, скорее всего, так и поступит, и все возвратится на круги своя. Прокурор никуда не денется. Еще ничего не потеряно. Эх, и чего ж этому мудаку было не пуститься в путь десятью минутами позже, когда здесь уже был бы Денис с пацанами!.. Все, короче, заметано: пока оставляю Муху в покое; пусть валит, куда хочет».

Вот так решила Конфетка.

Жизнь распорядилась иначе.

«Нива» еще не успела тронуться с места, как дорожка вдоль дома осветилась светом фар, и Света увидела медленно приближавшуюся… Кажется, это была «восьмерка» или «девятка». А, ладно, ни один ли хрен, какой марки была эта машина! Главное то, что вдруг, откуда ни возьмись, появилась она, подкатила прямо к Конфетке – вернее, к подъезду, у которого та стояла, – и остановилась. Как по заказу.

Все-таки «восьмерка». Синего цвета. Основательно перемазанная грязью. Пассажирская дверца открылась, и наружу вылез невысокий мужчина в длинном черном пальто. Обошел машину и остановился, ожидая своего спутника. Или спутников? Нет, похоже, в «восьмерке» оставался всего лишь один человек – водитель, который пока выходить не спешил.

«Это мое, – тут же решила Света. – Это перст божий, подарок судьбы. За все время, пока торчу здесь, я не видела ни одной машины, которая бы находилась в движении. И вот как раз, когда она нужнее всего, эта „восьмерка“, словно по вызову, тут как тут. Останавливается под самым носом… Карета подана, госпожа! Остается всего лишь ее захватить».

– Карета подана, госпожа – прошептала Конфетка и непроизвольно сделала крадущийся шаг к синей «восьмерке».

«Нива» наконец тронулась с места. Времени на захват машины оставалось в обрез.

«Интересно, кто за рулем? Надеюсь, не шкаф. Ну! И чего он не выползает наружу? Какого черта там возится?!»

«Нива» свернула на дорожку, ведущую к Таллиннскому шоссе, и начала медленно переваливаться на ухабах. Конфетка видела, как мечется широкий луч света фар, как скачут вверх-вниз два задних габарита.

Водительская дверца «восьмерки» наконец отворилась, и из машины вылез еще один мужичок. Чуть повыше своего спутника. Не отличающийся крепким телосложением. Отлично! Сейчас она их! Беззаботно помахивая сумочкой, Света пошла к «восьмерке».

Ее пассажир с интересом уставился на девичий силуэт в серенькой шубке, безуспешно пытаясь определить в темноте, кто это такая. Водитель нажал кнопочку на брелке сигнализации.

«Восьмерка» мигнула фарами и коротко вякнула.

«Нива» почти добралась до Таллиннского шоссе.

На предисловия не было времени. Да их и не требовалось. Более того, они лишь навредили бы. Неожиданность нападения – половина победы. Конфетка крутанулась вокруг оси и на удивление плотно впечатала широкий каблук модного сапожка в челюсть пассажира. Есть контакт! Еще не восстановив равновесие после удара, она уже знала, что второго удара не потребуется. Противник выбит надолго. «Надеюсь, у него хороший дантист», – цинично подумала Света, разворачиваясь к водителю. Она была уверена в том, что и с этим не возникнет никаких геморроев. Накернит раз ногой, заберет ключи от «восьмерки», и только ее и видели. У прокурора снова появится хвост.

Но ее первый удар водитель умело сблокировал. И не растерялся ведь от внезапности разбойничьего налета и непомерной наглости незнакомой налетчицы! Ему хватило доли секунды на то, чтобы сконцентрироваться и, удачно отразив первую атаку, принять боевую стойку «Хацуджу дачи».

– Ты что, сдурела?! – удивленно спросил он с заметным кавказским акцентом.

– Черт! – процедила Конфетка в ответ и, подпрыгнув, еще раз попыталась достать его ногой.

Кавказец, не суетясь, отклонился назад и отбросил в сторону, чтобы не мешала, барсетку. Он наконец осознал, что все, что сейчас происходит, не какой-нибудь розыгрыш, а самое что ни на есть серьезное нападение. И, хочешь не хочешь, отбиваться придется. И не просто отбиваться, а мочить эту сумасшедшую стерву, дабы в следующий раз разборчивее подходила к выбору жертвы.

Водитель «восьмерки» шагнул вперед и вдруг без какой-либо подготовки попытался провести сложнейший удар «Ура-маваши гири».[15]Сблокировать его удалось только чудом и в самый последний момент.

«Проклятье! Собиралась напасть на джигита, а оказалась против настоящего нинзя! – с раздражением подумала Конфетка. – Вот уж не думала, что в этой деревне… Только бы не поскользнуться! Только бы не подвернулся каблук! Только бы мужичок не попробовал убежать! Не догоню ведь, и плакала моя грязненькая „восьмерка“». Готовя очередную атаку, она резко шагнула вперед – кавказец отступил. Еще шаг вперед – еще отступил. От машины они удалились уже метров на двадцать.