После прогулки по саду Лиза немного замерзла. Так приятно вернуться в теплый дом, устроиться на диванчике, выпить горячего и сладкого чая! Она аккуратно повесила шубку на плечики, погладила нежный пушистый мех, словно лаская его… Поначалу ей было немного стыдно каждый день носить эту вещь, которая стоила сумасшедших денег, но постепенно Лиза стала привыкать. В конце концов, если уж так сложилось в ее жизни, что стало доступно все самое лучшее, то глупо тащить привычки из прошлого, когда она была жалкой серой мышью и вынуждена была отказывать себе буквально во всем.

Лиза сняла сапоги, слегка подосадовав про себя на то, что элегантная обувка, сотворенная руками итальянских дизайнеров, тонковата для русской зимы. Хоть и не так долго она гуляла, а ноги замерзли… Надо согреться, и побыстрее! Она натянула теплые шерстяные носки, щелкнула кнопкой навороченного электрочайника, похожего на миниатюрный космический корабль, насыпала в специальную кружку для заварки с ситечком немножко ароматного китайского чая и, зажмурив глаза, с наслаждением втянула пряный и терпкий цветочный запах. Даже такие мелочи способны доставлять много радости…

Лиза вспомнила, что в кухонном шкафчике стоит нераспечатанная коробка ее любимого швейцарского печенья. Борис такой внимательный… Стоило один раз заикнуться, что ей нравится «Травот», и вот, пожалуйста – печенье есть всегда, и запас пополняется регулярно.

Лиза удобно устроилась на широком низком диване, укрыв ноги пушистым пледом. Она прихлебывала чай маленькими, осторожными глоточками, откусывая тающее на языке печенье, и долго смотрела в окно. Вот так, наверное, в прежние времена ждали женщины своих суженых.

Боря, Боря… Ну где же ты? Возвращайся скорее!

Борис Агапов очень спешил. Поначалу он планировал задержаться в Мауру хотя бы на пару дней, насладиться экзотикой и солнцем, но теперь ему было не до этого. Едва успев решить свои насущные проблемы, он тут же распрощался с Айзеком и забронировал билет на ближайший рейс.

За несколько часов, проведенных здесь, он успел передумать много всякого. Еще лет пятнадцать назад сам перелет из зимы в лето казался чудом, а теперь он едва замечал все, что его окружало. Ну, море, ну, пальмы, подумаешь… Со временем все приедается. За обедом он брезгливо морщился, очищая лангуста, прихлебывал легкое белое вино, почти не ощущая вкуса, и смотрел вокруг с плохо скрываемым раздражением. Тропическая красота казалась какой-то ненастоящей, словно открыточный пейзаж. Легкий бриз касался его лица, но теперь дыхание моря не казалось ему, как раньше, теплым и ласкающим, а, наоборот, раздражало, как слишком приторная сладкая еда.

Да и до красот ли ему было? Борис напряженно думал только об одном: когда, в какой момент пропал этот проклятый телефон? Он точно знал, что еще с вечера положил его в портфель, в особое отделение. А что дальше? Как ни старался, Борис не мог вспомнить этого и потому страдал.

Он помнил, как ехал в аэропорт, как неожиданно нахлынули воспоминания о давно забытом и похороненном… Некстати, ах как некстати! И не стоило, конечно, так напиваться. Дальше – полный провал.

Но ведь телефона-то нет! А значит – кто-то взял его. О том, что мог потерять его и сам, Борис почему-то вовсе не думал. Поначалу он грешил на нового водителя. Не нравился ему этот парень, ну не нравился! Хотя, с другой стороны… Трудновато ему было бы вытащить этот чертов аппарат, не отрываясь от баранки! Кто еще? Охранник Костя, что живет в загородном доме? Но тот предан ему много лет и повязан выше маковки. С чего бы вдруг?

И тут Бориса осенило. Ведь есть и другой человек, который в последние месяцы был близок к нему – пожалуй, ближе, чем кто бы то ни было!

Лиза. Сейчас он впервые задумался о том, что ее появление рядом с ним совпало с «проблемной» полосой. Это случилось довольно давно, еще в августе… Как раз тогда и появились первые симптомы неблагополучия!

С девушкой его познакомил Лёсик Пустерман. Ох этот вечный Лёсик, поставщик свежего женского мяса! Мерзкий тип, но куда же без него? Конечно, он дал поручение своей службе безопасности проверить девушку – и результат даже его удивил. Лиза оказалась чиста, как слеза новорожденного младенца! Родилась в Москве, всю жизнь прожила в маленькой квартирке на окраине вдвоем с мамой, закончила Институт культуры и пять лет проработала в библиотеке… Порочащих связей не имела – как, впрочем, и никаких других тоже. Помнится, он тогда еще умилился – остались ведь в природе порядочные девушки!

А вот сейчас – задумался. Такая короткая и «правильная» биография стала казаться не слишком хорошо срежиссированной легендой. Неправдоподобной какой-то. С чего бы красивой девице вести такую жалкую жизнь? Ей ведь не шестнадцать лет, не восемнадцать, даже не двадцать… Откуда же взяться первозданной наивности?

Конечно, эти вопросы надо было задавать себе гораздо раньше! Но сейчас память услужливо подсовывала все новые и новые странности и нестыковки, на которые он раньше не обращал внимания.

Например, Лиза никогда не просила у него денег. Поначалу приходилось чуть не силой заставлять взять хоть что-то! К тому же девушка явно много читала и говорила слишком уж правильным, книжным языком. И серенькое платьице, в котором он увидел ее в самый первый раз в кафе, – явный перебор. Такие разве что в сундуке у кого-то могли сохраниться – или в реквизите «Мосфильма»!

Так, спрашивается, кому и зачем понадобилось устраивать эту не слишком удачную инсценировку? Точно сказать нельзя, можно только гадать… Очевидно лишь одно – эти люди что-то знают о нем! Иначе как объяснить такое стопроцентное попадание в его маленькие слабости? Ведь Лиза была почти его идеалом! И так похожа на Лену…

Вот и ответ, вот и разгадка! Подготовить агентессу такого высокого уровня под силу лишь очень мощной структуре. Конечно, он успел раньше, спасибо интуиции, теперь большая часть его капиталов спрятана надежно. С такими деньгами можно спокойно жить в любой точке мира и даже заслужить репутацию «непримиримого борца с режимом». В конце концов, чем он хуже других беглых олигархов вроде Утинского или Дерезовского! Но клеймо маньяка-убийцы – совсем другое дело. Эдак придется всю оставшуюся жизнь сидеть на этом чертовом Мауру и носу не казать. Ни в одну приличную страну его точно не впустят. А впустят – так выдадут.

И что теперь делать дальше? Сидеть со своими миллионами, словно мышь под метлой? Ну уж нет!

Остается последний шанс – нанести упреждающий удар. В Москве его ждут только через два дня, можно еще успеть… Пусть это рискованно, но Борис принял решение – он вернется! Вернется, чтобы узнать правду – если это даже будет стоить ему жизни. Конечно, он должен сыграть на опережение и ударить, когда противник этого не ждет, и, может быть, даже уйти без потерь…

Но эта мерзкая тварь, которая сумела так ловко провести его, уж во всяком случае должна получить свое. Знала же, на что идет!

Николай сидел в своем кабинете, зачем-то перебирая бумаги, перекладывая папки с места на место. Неизвестно какая по счету сигарета догорела почти до самого фильтра. Еще немножко – и пальцы обожжет… Сизый дым повис в воздухе, и язык противно пощипывало от никотина, но, едва затушив сигарету, он сразу же потянулся за новой.