«От командира гидрографического судна “Гидролог”

Командующему флотом адмиралу Касатонову

Начальнику гидрографической службы

капитану 1-го ранга Букову

Копия — командиру Керчь-Феодосийской

военно-морской базы вице-адмиралу Сергееву

3—4 ноября гису “Гидролог” при испытании гидро­графического комплекса площадной съемки на глубине 1800—1850 м в районе между параллелями 44°12' и 44°14' меридианами 35°57' и 36°00' обнаружил затонувшие судна. Предположительно это лидер “Харьков”, эсминцы “Бес­пощадный” и “Способный”. Дальность обнаружения кора­блей 6—7 км, координирование по радионавигационной системе “Марс” и космической навигационной системе. Более подробные данные после камеральной машинной обработки. Окончательное подтверждение возможно под­водным аппаратом.

Председатель государственной комиссии

капитан 1-го ранга Раскатов

Главный конструктор Каевицер

Командир гису “Гидролог” капитан 3-го ранга

Бербенев

Контр-адмирал запаса Митин

5 ноября 1992 г., борт гису “Гидролог”».

Из воспоминаний участника поисковой операции контр­-адмирала в отставке Л. Митина:

«При расчете маневрирования гису на поиске были учтены данные из разных источников о предполагаемом месте гибели кораблей, которые, кстати, сильно различались между собою. За основу были приняты фактические сведения о местах обнаружения и подъема членов экипажей погиб­ших кораблей. Читатель, очевидно, обратил внимание, что в “Хронике” употребляются не географические координаты, а цифровые квадраты. Они использовались во время войны как для дополнительной скрытности местоположения, так и для упрощения работы с картой и передачи данных. Все Черное море было разбито на квадраты, точнее прямоуголь­ники, через десять минут по широте и пятнадцать минут по долготе. К примеру, квадрат 1775 располагался между параллелями 44°10' и 44°20' и меридианами 35°45' и 36°00'. Квадрат 1776 по широте был таким же, но располагался правее, т.е. восточнее, между меридианами 36°00' и 36°15'. Квадраты 1875 и 1876 были южнее упомянутых, между параллелями 44°00' и 44°10'. После анализа мест подъема членов экипажа было рассчитано наиболее вероятное, в том числе и с учетом возможного в этом районе и при той погоде течения и ветра, местоположение погибших кораблей. Этот район располагался между параллелями 44°10' и 44°15', меридианами 35°45' и 36°00', он частично захватывал ква­драты 1775, 1776, 1875, 1876.

Но маневрирование гису при поиске предусматривало обследование гораздо большего района, чтобы исключить все возможные ошибки в предполагаемых координатах кораблей. Поиск сложился удачно, и уже на первом галсе были обнару­жены подводные цели, которые можно было классифицировать как большие корабли, но, для надежности, гису обследовал данный район. Кроме того, он “окружил” место обнаружения подводных целей галсами со всех направлений, разных дистан­ций и разных углов наблюдения. Классифицированы эти подво­дные цели достаточно надежно, в том числе и с использованием вычислительной техники. Лежат они на большом расстоянии друг от друга, в 1,5—2 милях. Один из кораблей представляет собой двойную цель — это эсминец “Беспощадный”, который перед гибелью разломился на две части.

Известно, что командиру отряда капитану 2-го ранга Негоде было предъявлено обвинение в том, что он не отпра­вил, пока еще можно было, неповрежденные эсминцы в базу. Но, глядя на запись эхографа, где корабли лежат близко друг от друга, невольно возникает мысль, что никто из них не бросил товарища в его и свой смертный час... И это вызывает чувство глубокого уважения к погибшим героям!»

Погибшие корабли — это наши братские могилы на поле былых сражений. Они священны и достойны поклонения, а потому по старой морской традиции в местах гибели кораблей всегда приспускаются боевые флаги и опускаются на воду венки живых цветов с матросской бескозыркой, как последнее «прости»...

Мой учитель Валентин Саввич Пикуль, сам прошедший войну на эсминцах Северного флота, а потому, как никто другой, остро понимавший весь героизм и трагизм войны на море, оставил нам свое пронзительное стихотворение «Марш мертвых команд»...

Это марш и лежащих на дне Черного моря «Харькова», «Беспощадного» и «Способного»...

Это марш их доблестных офицеров, мичманов и матро­сов...

История нашего флота знает немало случаев, когда моряки спасали своих товарищей, жертвуя своими жиз­нями. Именно так, в соответствии с лучшими традициями, поступили и черноморцы 6 октября. Не их вина, что высшее начальство заведомо послало их на гибель, а затем не пред­приняло ничего реального для спасения их кораблей. Чтобы глубже понять степень мужества героев «Харькова», «Беспо­щадного» и «Способного», познакомимся с воспоминаниями лейтенанта Балтийского флота А. Лукашевича, в которых он описывает события на Балтике осенью 1914 года: