содержит в себе множество защитных рунных цепочек, созданных в момент трансфигурации, а запитанных магией непосредственно от ношения. Помимо прочего, руки защищены ещё и костюмом из чудо-ткани — она сама по себе способна отводить негативную магию, пусть и не слишком сильную. От проклятий же на основе тёмной магии я защищён самим фактом существования себя-феникса и нашей связи — он буквально поглощает то, что может попасть по мне. Если я захочу, конечно.

— Вы уже провели свои диагностические мероприятия?

— Разумеется, — кивнул Дамблдор без тени улыбки на лице — только серьёзный деловой подход. — Однако мои навыки распространяются на сферы, далёкие от Тёмной Магии и тем более работы с душой, а теорией в таких тонких материях много не достигнуть. Те же специалисты, услуги которых мне доступны, по тем или иным причинам не могут заняться данной работой.

— Теперь вы хотите услышать моё мнение, как я понял?

— Это было бы крайне полезно. И не за просто так.

— Денег будет достаточно. Сочтём это обычной консультацией.

Дамблдор немного удивился, или по крайней мере изобразил удивление.

— Все мы — люди, — ответил я на невысказанный вопрос. — Даже могущественному волшебнику, способному лишь магией обеспечить себя абсолютно всем, что только приходит в голову, свойственны определённые интересы или слабости. Вы, к примеру, дали понять, что любите чай и сладости.

— Водится за мною такой грешок.

— Деньги — простой и эффективный способ достижения цели, какой бы она не была. Будь-то покупка чая и сладостей, или же путешествия по миру и дегустация чая и сладостей непосредственно в местах их изготовления. Можно, конечно, сделать так, что все окажутся тебе должны и сами будут приносить то, что тебе нужно, но ни к чему плодить сложности и сущности там, где в этом нет смысла.

— Значит, дело в этом?

— А возможно это просто эксперимент.

— И в чём же его суть? — не без интереса спросил Дамблдор.

— Возможно мне просто интересно, насколько эффективно можно монетизировать свои довольно необычные знания и умения.

— Вполне хороший эксперимент, как по мне, — кивнул Дамблдор, протянув диадему. — Но конкретно этот случай интересует, всё же, больше.

— Не обязательно брать в руки, — я вытянул руку над диадемой, инициировав комплекс диагностических мероприятий.

Да, мне уже всё известно о диадеме. Но я хотел провести пусть и повторно, но настоящую работу. Хоть и без визуальных эффектов. Однако, судя по лицу и взгляду Дамблдора, он обладает определённой магической чувствительностью, что практически невозможно без обширнейшей практики и довольно сильных воли и мозгов.

Вновь я практически десять минут с феноменальным упорством, фантазией и огромным разнообразием манипуляций проверял диадему. В конце концов решил использовать тёмную магию с примесью фениксовской энергии дементора сугубо для прощупывания души. Разумеется, подобное не может пройти мимо такого волшебника, как Дамблдор. И не прошло, но тот даже вида не подал что относится к этому как-то негативно или ещё что-то. Даже вроде бы мелькнуло некоторое понимание, мол: «Да, без этого никак, потому я и не совсем понял, что это за хрень в руках держу». Что-то из этой области.

По окончании диагностики, я полностью убрал, отправив себе-фениксу, весь негатив тёмной магии с примесью нечитаемой энергии дементора — из-за смешения с тёмной, иначе бы использовать не стал.

— Честно говоря, — Дамблдор заметил, что диагностика окончена, да и руку я начал убирать, — я лишь однажды встречал тёмного волшебника с таким поразительным контролем.

— Сочту это за комплимент.

— Тот волшебник плохо кончил, — покачал головой Дамблдор.

— Все мы сумасшедшие, но каждый по-своему. Касательно диадемы…

Дамблдор убрал старинный артефакт обратно в сумку и приготовился слушать.

— Для начала, она, судя по всему, настоящая. Ведь это — диадема Ровены Рэйвенкло?

— По крайней мере так многие считают, — кивнул Дамблдор.

— По крайней мере, эта диадема обладает крайне сложной магией, виляющей на эффективность ума, а возраст её около тысячи лет. Второе — кто-то своими неумелыми ручонками сломал структуру магии в диадеме, внедряя жалкий огрызок души. Отвратительно, как ни посмотри. И вещь хорошую сломал, и от самой манипуляции толку никакого.

— Душа? Стало быть, — похоже, Дамблдора интересовала сугубо одна сторона этой медали, а об испорченном артефакте он либо уже погоревал, либо ему плевать. — Том и вправду сделал это. Но почему вы сказали, что от манипуляции нет толку?

— Мои знания в области работы с душой пусть и не велики, но они есть.

— И что вам говорят ваши знания касательно этого случая?

— Душу крайне проблематично повредить, сломать, разрушить и прочее. Но не невозможно. Однако, если я понял то, что хотел сделать создатель крестража, как концепции, кроется в совсем иных манипуляциях. Душу нельзя рассматривать как нечто трёхмерное — она существует на куда больших мерностях. Правильное разделение, хотя это некорректное название, не делит душу, а скорее связывает с ней… что-нибудь. Например, какую-нибудь диадему.

— Не совсем улавливаю суть.

— Позволите небольшую иллюзию для наглядности?

— С радостью понаблюдаю.

Ещё бы. Я ведь знаю, что Дамблдор тоже большой любитель поработать со светом и его изменением — видел пару раз на праздничных пирах. А ведь это просто чары Люмоса, пусть и глубоко модифицированные. Я воспользуюсь тем же инструментом.

Без всяких лишних жестов, буквально на кончике указательного пальца, я создал простой полупрозрачный мягко светящийся куб.

— Представим, что этот трёхмерный куб отображает привычный нам трёхмерный мир. В этом кубе есть душа, но она не ограничивается тремя измерениями. Чтобы это увидеть…

Я превратил куб в простой плоский квадрат.

— Уменьшим мерность куба до двух измерений, а душу представим, например, трёхмерным сфероидом…

Полупрозрачный сфероид желтого цвета добавился в иллюзию так, что плоскость разделяла его на две одинаковые части.

— В пределах нашего упрощённого трёхмерного мира нам кажется, что душа, этот сфероид, находится в одном месте, — я указал рукой на получившийся круг на плоскости. — И в какой-то мере это так.

— Суть ясна. С такой визуализацией это не сложно, — кивнул Дамблдор.

— Теперь же о правильном разделении души. Смотрите…

Небольшая магическая манипуляция, и в месте пересечения с плоскостью сфероид, почти не изменяя внешней формы, превращается в этакий бублик. Как итог — два круга на плоскости.

— Теперь мы в пределах нашей импровизированной трёхмерности видим как бы две души. Вот только на самом деле это одна и та же душа, одновременно существующая в двух точках трёхмерного пространства.

— Хм…

— Визуализация не точная, ведь мерностей гораздо больше, и сколько конкретно — никто не скажет. Но тут важна суть. При таком разделении не существует как таковой связи между якобы разделёнными частями души — они просто не разделялись никогда. И если кто-то уничтожает материальный носитель с одной частью…

Сфероид разъединился в одной точке пересечения с плоскостью, и словно желе, перетёк и оказался в другой точке, но уже без деформаций.

— …душа вполне полноценно оказывается в другом. А вот то, что в диадеме, это самый настоящий отколотый кусок. Бессмысленно и беспощадно. Тот, кто придумал заклинание, двигался в