— Мы все выбились из сил.

— С таким успехом можно искать Сабрину целую вечность, — добавил Аларих.

— Можно продолжать поиски сколько угодно, но так ничего и не найти, — произнесла Шона, взглянув на Ястреба.

— Этого не может быть, — решительно заявил Ястреб, встречая ее взгляд. — Мы должны как следует обдумать все, что нам известно, и раскрыть все до единой тайны этих мест. Когда известна истина, легко найти все, что ищешь.

Шона вдруг почувствовала, как ледяные струйки потекли по ее спине. Ястреб намекал не только на исчезновение своей свояченицы. Он обвинял Шону — и всех Мак-Гиннисов.

— Меня пугает одно, — признался Алистер, по-прежнему думая о Сабрине, — мы можем продолжать поиски год, пять лет, десять — сколько понадобится, Ястреб! И после всех трудов мы можем обнаружить ее скелет в каком-нибудь углу, в который так и не удосужились заглянуть.

— Этого не будет, — заявил Аларих.

— Слава Богу, если ты прав, но почему ты так решил? — спросила Шона.

Аларих обернулся к ней.

— Я уверен: живая или мертвая, она появится в Ночь лунной девы.

К двум часам ночи Шона не сомкнула глаз, непрестанно вышагивая по своей комнате в башне. Дэвид так и не появился. Впрочем, сегодня у него были другие планы. Так сказал Ястреб, но не объяснил, чем собирается заняться Дэвид.

Ощущая полную беспомощность, Шона думала о Сабрине. Она предполагала, что Дэвид с помощью брата продолжит искать Сабрину всю ночь. Она должна уповать на него. И на Господа, убеждала себя Шона.

Она, пытаясь заснуть, старалась поверить, что Дэвид действует методично и обдуманно. Она уверяла себя: Дэвид сторонится ее вовсе не из-за того, что случилось в шахте, решив, что ее преступления невозможно простить, а тем более спасти ей жизнь. Наверняка он занят поисками истины. О том, чтобы заснуть, не могло быть и речи. Вышагивание по комнате не успокаивало.

— Дэвид, где ты? — произнесла она вслух, но, даже если Дэвид был где-то поблизости, он не ответил ей, а чувство пустоты внутри убедило Шону, что он ее не слышит.

В конце концов она набросила белый льняной халат поверх ночной рубашки с высоким воротом, сунула ноги в ночные туфли и вышла из спальни. Медленно преодолела первый пролет лестницы и застыла на площадке. Неподалеку находились хозяйские покои, рядом с ними — комната Сабрины. Дальше по коридору располагались комнаты Гоуэйна, Алариха и Алистера. Вокруг стояла тишина, только ветер посвистывал в башнях замка. Майер, Мэри-Джейн и остальные слуги помещались на верхних этажах, неподалеку от комнаты самой Шоны; в такой час в нижних помещениях замка наверняка не было ни души. И неудивительно — полночь давно миновала. Все двери заперты. Что творилось за ними, не знал никто. За исключением Дэвида, способного проходить сквозь стены. Шона бесшумно поспешила спуститься в большой зал. Графин бренди остался на подносе, на огромном дубовом столе, и Шона плеснула себе глоток. Газовые светца светильники в зале остались зажженными, в камине догорали угли. Потягивая бренди, Шона уставилась на огонь, помедлила и огляделась.

— Если ты здесь, выходи — нам надо поговорить! — заявила она вслух.

За спиной Шоны послышались шаги, и она обернулась, широко раскрыв глаза. Но к ней подошел не Дэвид. Из тени выступил Алистер с бокалом в руке.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Шона.

— Пью. А ты, кузина?

— Я спустилась посидеть у огня… и выпить бренди, — ответила она.

Алистер уселся у камина в кресло с высокой спинкой и вгляделся в пляшущие языки пламени.

— В странных местах мы живем, правда? Шона пожала плечами, наблюдая за ним.

— Здесь нет ничего странного. Это наш дом, а мы такие, какими нам суждено быть.

— Горцы! — Алистер отсалютовал ей бокалом. — Особый народ! Мы до сих пор мним себя великими вождями — теперь, когда Шотландия и Англия давно объединились, когда в остальном мире царят машины, а мы пытаемся покорить этот мир!

Шона приподняла бровь, уверенная, что Алистер уже перебрал бренди.

— Мне нравится, что я такая, какая есть, Алистер, — возразила она. — Мы — часть большого мира, мы неразрывно связаны с ним, пусть даже выделяемся своими клетчатыми килтами, волынками и прочим.

— Мы до изнеможения работаем в шахтах, — ровным тоном заметил он.

— Мы отвечаем за жизнь множества людей. Он улыбнулся, вновь подняв бокал.

— Великодушная леди! Слава Богу, что ты — леди Мак-Гиннис!

— Значит, это тебя задевает, Алистер? — осведомилась Шона.

Он покачал головой, раздвигая губы в своей самой очаровательной улыбке.

— Нет, ибо я не наделен твоим талантом руководить, кузина. Я люблю тебя, как подобает кузену, — всем сердцем и потому не питаю зависти. Не будь ты леди Мак-Гиннис, мой отец стал бы лордом Мак-Гиннисом, а вслед за ним — Аларих. Бог свидетель, живи мы в давние времена, дядя Лоуэлл боролся бы изо всех сил, чтобы отнять у меня титул, даже если Айдан не заинтересован в нем. В сущности, мне нравятся звуки волынок. Нравятся наши странные праздники, ветер, который воет по ночам среди скал и посвистывает в пещерах возле озера. Нравятся клетчатые килты и остальная одежда, легенды об оборотнях, морских чудовищах и тому подобное. Я хотел бы только…

— Что?

— Пустяки.

— Алистер, отвечай.

— Я хотел бы, чтобы Ночь лунной девы поскорее наступила и миновала. Чтобы нашлась Сабрина. Чтобы…

— Договаривай, Алистер.

— Здесь скрывается зло. И его надо искоренить.

— Зло… — повторила Шона, наполняясь беспокойством. Но Алистер вдруг зевнул и поднялся.

— Ладно, я иду спать, — небрежным тоном заявил он.

— Алистер, подожди минуту…

— И тебе пора ложиться, кузина. Разве ты забыла, что у замка есть глаза? Они все время следят за нами. И уши — они не пропускают ни единого слова… — Алистер наклонил голову, словно прислушиваясь.

— Подожди, Алистер, ты только что сказал, что хочешь искоренить зло. Что ты имел в виду?

— Силу, — помолчав, бросил он.

— Алистер, прошу тебя, давай поговорим…

— Я просто болтаю то, что приходит в голову, Шона. Пойдем, я провожу тебя в твою комнату.

— Я смогу дойти сама.

— Зато я засну спокойнее, если буду уверен, что ты лежишь в постели.

Шона вздохнула.

~ Хорошо.

Поднимаясь рядом с Алистером по ступеням, Шона искоса посматривала на него.

— Ты спускался только за бренди? — спросила она.

— Да, — подтвердил он, помедлил, пожал плечами и покраснел. — Нет, мне показалось, что снизу доносятся какие-то звуки — не похожие на обычные скрипы и шорохи.