Всего этого мой изможденный мозг не выдержал – плотина, сдерживавшая накопленную усталость, прорвалась. Меня просто смыло с капитанского мостика, штурвал управления выскользнул из рук. Я перестал контролировать доминатора и вернулся в свое тело, но этому уже не сопротивлялся. Отступить сейчас было единственным выходом. Наверное, такое испытывает человек, которого арканом выдернули из зыбучих песков…

#

Я чувствовал себя ныряльщиком, аварийно поднятым с большой глубины. В глазах было темно, голова гудела, руки тряслись крупной дрожью. Надо мной было уже заметно посветлевшее небо, на его фоне издевательски приветливо покачивались какие-то узкие длинные листья.

Издалека доносился шум боя: автоматный перестук, крики, редкие взрывы. Приподнявшись на локтях, я огляделся по сторонам. Рядом со мной на корточках сидела арлекинка, оставленная, видимо, для охраны. Та самая девица с пирсингом и фрактальными узорами на лице. Сиделка из нее была так себе – в мою сторону она даже не смотрела, пытаясь прожечь взглядом густые заросли, отделявшие нас от поля битвы. Нижняя губа закушена, пальцы на рукоятке тесака побелели. Заметив наконец, что я пришел в себя, она напряглась еще сильнее и нервно затараторила:

– Что там, пси? Что случилось? Подбили тебя, что ли? Как наши? Чья берет?

Говорить мне было тяжело, но я сделал вид, что просто сохраняю хладнокровие и не тороплюсь с ответом. С невозмутимым видом пожал плечами. Однако арлекинку это не устроило.

– Да не молчи ты, слышь?! Или язык откусил? Трясло тебя, конечно, нормально… Как припадочного! Думала, сейчас концы отдашь… Давай попробуй сказать что-нибудь!

Зрачки у нее были расширены, не знаю уж, отчего – от волнения, боевых препаратов или желания поскорее самой нырнуть в гущу сражения. Было видно, что еще чуть-чуть, и она схватит меня за грудки, чтобы вытряхнуть хоть слово. Пришлось с трудом разлепить пересохшие губы и ворочать тяжелым языком.

– Праздник в разгаре… Пока ничего не ясно…

– Мэй в порядке? Не ранили ее?

– Да не знаю, там не разберешь. Куча-мала… – Я попытался вспомнить, кто такая Мэй, но решил не тратить на это силы. Наверное, та властная азиатка.

– И что? Отсиживаться будем? Пока там наших кладут? – Арлекинка непроизвольно оскалилась и звякнула клинком, чуть вытащив его из ножен и нервно загнав обратно. – Что железка твоя? Не ковыляет больше?

Я сел. Пошевелил руками, потом ногами. Все затекло, но кое-как двигалось. Выбора не было: снова взять доминатора под контроль нечего было и пытаться, прятаться здесь тоже смысла не имело.

– Отковыляла железка… Придется на своих двоих туда топать. Только осторожно, на рожон сразу не лезь!

Сказал и сразу понял – пустые хлопоты. Никакие предупреждения ее не остановят – это не послушные каждому моему слову штурмовики. Арлекинка резко вскочила, словно отпущенная пружина, и воинственно выдохнула.

– Ха! Наконец-то!

Она бросилась вперед, я хромал сзади, на ходу приходя в себя и нашаривая на поясе кобуру, которая съехала куда-то набок. Нас оставили не так уж далеко от места боя – скоро мы увидели все своими глазами. Обстановка изменилась. Людей Рохо в строю осталось намного меньше: часть из них валялась в лужах крови, большинство, по-видимому, сбежало. Остальные были отрезаны от джунглей и отступали к кораблю.

«Красноликие» по-прежнему превосходили числом, но сейчас я им не завидовал. Обычная тактика арлекинок была проста: бросок гранаты, резкий срыв дистанции, град ударов клинком. Сейчас взрывов уже слышно не было, шел практически рукопашный бой – плотный, непрерывный, настоящая резня. Со стороны арлекинок – никаких прелюдий, никаких маневров, только постоянная атака. Они лишь пытались уклоняться от пуль за счет своих знаменитых кульбитов и шли вперед.

Для их врагов любая пауза между выстрелами значила удар клинком, перезарядка магазина – верную смерть. «Красноликие» отбивались прикладами, били в упор из дробовиков, кто-то сцепился с противником и катался по земле. Штурмовики держались во втором ряду и вели прицельный огонь по тем, кому удавалось вырваться из этой мясорубки.

Я пытался высмотреть Катарину, но с такого расстояния арлекинки в своих шутовских колпаках были почти неотличимы. Разве что Эдна выделялась плечистой фигурой: вот ударом мощного корпуса снесла с ног какого-то замешкавшегося мародера, оседлала его и в одно мгновение перерезала горло. Тут же кувырком ушла от выстрела с удивительной прыткостью. Что там было дальше, я не разглядел – отвлекла моя помощница. Не став долго созерцать происходящее, она издала боевой вопль и бросилась вдогонку соратницам. Я мысленно пожелал ей удачи.

Оставшиеся в живых слиплись в один самоуничтожающийся клубок, который катился к кораблю, где люди Рохо надеялись найти убежище. Теперь я мог как следует его разглядеть обычным зрением: это явно был не транспорт и не военное судно, скорее дорогая космическая яхта по индивидуальному заказу. Позволить себе такую роскошь в Федерации могли, наверное, человек десять, не больше. И стоил такой корабль примерно как средних размеров искусственный остров где-нибудь в Тихом океане. Со всей инфраструктурой и недвижимостью, конечно. Сейчас, правда, за него не дали бы и сотой части: корпус почти раскололся пополам.

С трудом сдерживая тут же накатившую тошноту и головокружение, я на несколько секунд перешел на пси-зрение. Бегло отсканировал поле боя и ближайшие окрестности в поисках противника. Помимо тех, кого я мог видеть и обычными глазами, вокруг поляны были разбросаны движущиеся в разные стороны отдельные точки. Судя по всему, это были бежавшие «красноликие». Еще несколько прятались внутри корабля, среди них светилось и яркое пятно Рохо. Внутри меня вдруг вскипела злость, как будто на горячую сковородку плеснули масла. Даже усталость как рукой сняло. Отлично! Теперь он никуда не денется. Он застал меня врасплох, когда я управлял доминатором, больше у него это не пройдет…

Когда я открыл глаза, «красноликие», прикрываясь друг другом, наконец добрались до входа. В завязавшейся здесь схватке они оставили еще двоих – один корчился у порога, пытаясь удержать вываливающиеся кишки, другой сделал несколько неуклюжих шагов в сторону и упал, заливая все вокруг алой кровью. Неподалеку рухнула и арлекинка, которой прикладом практически снесли челюсть. Из темного проема входа полетели пули, в ответ – пара гранат. После грохота взрыва на пару секунд воцарилась тишина, потом арлекинки по одной бросились внутрь.

Я наконец выдернул пистолет из кобуры и направился к кораблю на еще не до конца окрепших ногах, но уже решительным шагом. Штурмовики заметили меня и перестроились, ожидая приказа. Их осталось пятеро. У двоих были серьезные раны – они с трудом держались на ногах. Однако в глазах не было даже отблеска желания увильнуть от дальнейшего боя. Живое оружие приходило в негодность, но не сдавалось. Я снял пистолет с предохранителя, приказал начать зачистку корабля и вошел за ними следом.

Дым от взрывов уже рассеивался, внутреннее пространство освещали расставленные тут и там дешевые светильники на биотопливе. Часть из них вышла из строя, но даже в тусклом свете оставшихся было видно, что это не обычный транспорт для быстрой доставки человеческих организмов из одного конца Вселенной в другой. Тут действительно можно было жить. Даже сейчас. Лучшие материалы, относительно просторные помещения. Не то что на посудинах с экономией каждого сантиметра, вроде тех, что прибыли сюда, до отказа набитые беженцами. Да и принадлежавший «Кроносу» довольно комфортабельный «Хирон», на котором меня с остальными псиониками забросили на Утопию, выглядел в сравнении с этой яхтой обычной скотовозкой.