– Чисто!

Страж и Пеха влетели внутрь, едва не зацепив носилками дверной косяк. Бандиты, прикрывая их, вели шквальный огонь по стремительно приближающимся мутантам.

– В угол его, на койку клади! – рявкнул Бриг Дыму. – страж, забейся куда-нибудь и не отсвечивай, если жить хочешь! Курт, Бык! Быстро внутрь! Баррикадируемся!

Затрещали доски, отрываемые от высоких стеллажей на крохотной кухоньке, протестующе скрипнул солидный стол, когда его подхватили четыре крепкие руки. Через несколько минут все оконные проемы были хоть и хлипко, но забаррикадированы.

– Всем перезарядиться! К окнам! Держим оборону. Близко не подходи, м-млять, куда лезешь? – Бриг сграбастал Пеху за воротник и рывком вернул назад.

– Дайте ствол, – проговорил сидящий в углу рядом с Софтом Дым.

– Чего? А тебе больше ниче не дать? – прорычал Бык. – Я могу, попроси только.

– Ствол дайте, болваны. У вас одно окно открытым остается. Или вы думаете, они вокруг не обойдут? – Дым мрачно, исподлобья смотрел на бандитов.

Пеха повернулся к Бригу:

– Страж прав. Надо дать. Нас слишком мало. Если твари разом кинутся – не сдержим.

Бриг на секунду задумался, потом резко махнул рукой.

– А, хер с тобой! Все равно в одной лодке сидим. Без нас не вылезешь. Дайте ему что-нибудь! – обратился главарь к подчиненным.

– Мне что-нибудь не надо. «Грозу» мою отдайте. – Так же мрачно произнес страж.

– Не, он совсем охренел! – взвился Бык. – Бриг, дай я ему зубы посчитаю, а?

Хлипкая баррикада, закрывшая окно, застонала и зашаталась. Курт подскочил к окну, приподнял автомат над головой и выпустил очередь в узкую щель. Одновременно заскрипело из другой комнаты, тонкая доска сухо стрельнула, ломаясь, и упала на пол.

– Бык, млять, да отдай ты ему его гребаный автомат, мать твою так! Потом заберешь! Своим пользуйся! – Бриг кричал, выбегая в другую комнату, вскидывая оружие на бегу.

Быка перекосило.

– Н-на, сука! – скинув с плеча ремень, он бросил автомат в Дыма, явно целясь в голову. Сталкер чуть отклонился, поймал оружие и невозмутимо проговорил:

– Спасибо!

Бык, задохнувшись от злости, только швырнул стражу под ноги подсумки с магазинами, и шагнул к окну, взяв из угла свой «калашников» с выщербленным ложем. Дым быстро проверил оружие, подхватил с пола подсумки и метнулся в комнату, окно в которой пока не было под охраной.

«Мертвый Лес – одно из белых пятен на карте Зоны. Территория практически не исследована в силу повышенной опасности локации. Ни один из отрядов, углублявшихся на территорию Мертвого Леса, на базу не вернулся. Что там именно происходит, какие опасности ждут – неизвестно. Зарубите себе на носу, девочки. Каждая смерть одного из вас – это целая гора писанины и головной боли для отцов-командиров. Поэтому, если кто-то по своей тупости забрел в Мертвый Лес, он числится пропавшим без вести. Мы не проводим спасательные операции в лесу. Ни для кого. Запомните это и держитесь оттуда подальше».

Из вводного курса лекций для новобранцев Изоляционных Сил

Мне снился странный сон. В этом сне я почему-то не мог двигаться, а правый бок жгла боль. Меня постоянно качало и подбрасывало, временами казалось, что сквозь будто заложенные уши доносятся обрывки разговоров. Потом движение прекратилось, а через некоторое время к боку прижалось что-то холодное. Не как лед, а как… Пожалуй, нельзя даже подобрать определение этому ощущению. Единственное, что я мог сказать точно – что с этого момента мне стало значительно легче. Холод словно вливал в меня новые силы, в боку будто тянуло и щекотало. Такое состояние продолжалось довольно долго, а потом над самой головой загрохотали автоматные очереди, и я проснулся. Рывком сел, захлопал глазами, пытаясь навести фокус, и несколько раз глубоко вдохнул. Любить твой Майкрософт! Где это я?

Деревянный потолок, деревянные стены, большое окно, кое-как прикрытое досками.

Автоматы продолжали грохотать. Я увидел со спины очень крупного мужчину, стоящего у окна. Жутко матерясь, мужик всаживал пулю за пулей в узкий просвет между досками, из которого тянулась… клешня? Щупальце? Ветка! Пули, видимо, ложились в цель – тот, кто находился за окном, громко верещал, не прекращая, тем не менее, попыток проникнуть внутрь. Стрельба велась и в соседней комнате, и где-то в глубине дома. Ё-мое, да что ж здесь происходит? Где Дым, и кто эти люди?

– Помогите! – раздался вопль из соседней комнаты. Я метнулся туда, с удивлением отмечая небывалый прилив сил, и лишь успел подхватить оружие из рук пробитого толстой веткой бойца. Вошедшая в районе груди, ветка вылезла из спины. Тут же, разрывая плоть, возникла вторая. Ветви дернулись, и с треском разорвали тело на две половины.

К горлу подкатил ком, но я подавил тошноту и бросил взгляд на оружие. Допотопный «калаш» с деревянным прикладом, с длинным магазином от пулемета. Семь – шестьдесят два. Отлично! То, что нужно! Конечно, будь у меня выбор, я бы предпочел хотя бы чуть-чуть более современную модель, но дареному «калашу» радуйся и без обвеса. Я радовался. Подскочив к окну, я высунул ствол автомата и открыл огонь.

Кто-то запищал, и шаткий щит, наспех собранный из досок разной ширины и толщины, содрогнулся от мощного удара. Одна доска треснула, и я едва успел отшатнуться от свистнувшей ветки. Черт, да что ж это за фигня такая? Кто это? Выстрелив еще несколько раз, я отскочил в глубь комнаты, чтобы выйти из зоны досягаемости твари и разглядеть ее получше.

Хм. Неудивительно, что толку от стрельбы было мало: существо, ломящееся в окно, было надежно укрыто широкими наростами на ногах, вроде щитков. Атакуя, монстр умело прикрывался ими, пряча уязвимое красноватое тело. Пули или вязли в жестком хитине, или рикошетили от него. Даже семь – шестьдесят два. Да, так далеко не уедешь. Патроны имеют свойство кончаться.

Будто подтверждая мои слова, откуда-то из глубины дома раздался выкрик:

– Пустой!

Черт, так мы все патроны расстреляем и тогда твари возьмут нас вообще без проблем. Надо что-то придумать.

Я выпустил еще пару коротких очередей, отгоняя мутанта от окна, и принялся оглядываться по сторонам.

Маленькое помещение в бревенчатой хате служило кухней. Впрочем, понятно это было только по печи, выложенной в углу, – все остальное было сорвано, сломано и пущено на заграждения для окон. Недалеко от печки стоял ржавый бак средних размеров, в другом углу – целая батарея пустых бутылок. На фига хозяин их хранил? Стоящая у печки керосиновая лампа навела меня на мысль, и я огляделся внимательнее. Пластиковая пятилитровая банка, покрытая пылью и заброшенная в дальний угол, привлекла мое внимание сразу же. Хотя не будь тут лампы – стал бы я искать что-то подобное? Нет, конечно! Подхватив банку, я отвернул крышку, и мне в нос ударила густая керосиновая вонь. Керосин! Любить твой Майкрософт, но это же великолепно!