– Ну какая дружба в конкурсной обстановке? – усмехнулся Макс. – Знаешь, что мне кажется странным? Ну, в самом доме?

– Он весь идиотский, – буркнула я, – вспомнить хотя бы единственный сортир под крышей! Ладно, пусть один туалет, но почему не разместить его около душевой? Или, на худой конец, в коридоре второго этажа, поблизости от спален?

– Здесь отсутствует гостиная, – неожиданно произнес Макс.

– Ты о чем? – не поняла я.

Муж почему-то понизил голос.

– Дом сдают под свадьбы, юбилеи и всякие двухдневные мероприятия. Торжества проходят в большом зале, там ставят столы, устраивают танцы, а на возвышении играет оркестрик и выступают нанятые артисты. Но где телевизор?

– Телевизор? – переспросила я. – Зачем он?

– Кино смотреть, – уточнил муж.

– И много ты встречал людей, которые во время пьянки включают информационные программы? – хмыкнула я.

– Сколько я ни жил в гостиницах, и больших, и крохотных, там всегда есть местечко с диваном, креслами и теликом, – не успокаивался муж, – и в ресторанах-кафе тоже.

– Вспомни про жадность старика, – сказала я, – небось он посчитал, что подобное развлечение лишнее. Спорю, в жилой половине хозяев спартанские условия.

– Анна, Наташа и Антон жили в чуланчиках с минимумом мебели, – согласился Макс. – Сейчас там спецбригада осматривается. А вот сам Михаил Матвеевич обитал в отлично обставленных апартаментах: ковры, хорошая мебель, шелковое постельное белье, холодильник с деликатесами.

– Вы вошли на половину старика! – обрадовалась я и тут же сникла. – Но, похоже, Кати там нет.

– Нет, – ответил Макс. – Сейчас самым тщательным образом осматриваем весь дом. Но ты не дала мне договорить. Мать Антона зовут Нина Егоровна, вот только…

Дверь в спальню распахнулась без стука, в комнату влетел взъерошенный паренек и громко сказал:

– Там ребята вроде нашли кое-что, кажется, подвал!

– Толя, – остановил юношу Макс, – для начала познакомься с Лампой.

– Здрассти, – опомнился вошедший.

– Лампа, это Анатолий, – представил его Макс, – мой новый помощник, пока находится на испытательном сроке. Толя, это Лампа, ведущий детектив от нашего агентства на этом деле.

– Очень рад, – кивнул Толя, – о вас все говорят!

– Да ну? – удивилась я. – Не являюсь ни поп-звездой, ни актрисой из сериала. Какой смысл обсуждать обычную женщину? Насколько знаю, в доме нет подпола. Я вынудила Антона устроить для меня экскурсию по зданию. Он показал мне все чуланы, кладовки и в конце концов рассказал про личные апартаменты старика, но муж Наташи утверждал, что дом стоит на цельном бетонном фундаменте.

– Нет, – возразил Анатолий, – там есть люк, только он тщательно заделан. Вскрывать?

– Конечно, – кивнул Макс.

Я встала и хотела направиться к двери.

– Вам лучше туда не ходить, – заботливо сказал Анатолий, – шуму будет! И грязи!

– Верно, – согласился Макс, – посиди в спальне.

– Думаю, в подвале хранится нечто очень интересное, – протянула я, – иначе почему Антон отрицал наличие в доме этого помещения?

– Герасим предположил, что люк заварили давно, – вмешался в нашу беседу Толя.

– Вероятно, Антону были известны не все тайны дома, – вздохнул Макс, – кое о чем он и понятия не имел. Как только поднимем крышку, я тебя кликну. Лучше поболтай пока с Сандрой, порасспрашивай про Катю.

– Ладно, – согласилась я, собралась пойти искать девушку и притормозила на пороге:

– Все тут очень странно.

– Да уж, – кивнул Макс, – мне здание все больше и больше напоминает…

Муж замолчал.

– Что напоминает? – спросила я.

– Так, ерунда, – отмахнулся Макс.

– Мы упустили какие-то детали, – протянула я. – В столе Груздева найдена история болезни его приемной дочери, страдавшей с пятнадцати лет биполярным расстройством. Девочку лечил друг Михаила Матвеевича и, как мы думаем, бесплатно. Но лекарства! Что она пила?

– Ноофазол![15]– отчеканил Макс. – По бумагам выходит, что она его принимала много лет, а когда доктор умер, лечение прекратилось. Я навел справки, врач существовал в действительности, и он покойник.

– Наверное, препарат дорогой, – протянула я, – странно, что Михаил Матвеевич его вообще покупал!

– Ну он же не совсем дурак, – нашел объяснение Макс, – небось понимал, что дочь может проявить агрессию, заботился не о ней, а о своем спокойствии!

– Антон упомянул, что в последние дни у Наташи стало резко меняться настроение, – вздохнула я. – Не понимаю, по какой причине старик не пошел в аптеку.

– Денег пожалел, – ответил Макс.

– Не захотел себя обезопасить? – протянула я. – Раньше приобретал ноофазол, а сейчас пожалел денег? Это нелогично.

– Вероятно, доктор давал приятелю таблетки бесплатно, – предположил Макс. – Иди, поболтай с Сандрой.

Конкурсантка обнаружилась на кухне, она стояла спиной ко входу и рылась в холодильнике.

– Привет! – воскликнула я.

Девушка дернулась и уронила коробочку с плавленым сыром.

– Извини, не хотела тебя напугать, – произнесла я.

Сандра захлопнула дверцу.

– Всё нормально. Просто я нервничаю.

– После того, что здесь случилось, это не удивительно, – кивнула я. – Вас, наверное, забыли покормить обедом.

Сандра кивнула:

– Еды тут вообще мало дают. Я не в упрек говорю, мне-то чем меньше, тем лучше, я быстро поправляюсь. Но на нервной почве всегда на жрачку пробивает. Прямо стыдно: все аппетита лишились, а у меня желудок бунтует!

– Ешь, пожалуйста, – улыбнулась я, – не обращай внимания на других. Это индивидуальная реакция организма, она неконтролируема.

Сандра вытащила из ящика нож, достала из хлебницы не особенно свежий батон, соорудила бутерброд и протянула мне.

– Берите.

– Нет, спасибо, – отказалась я, – я как раз лишаюсь в момент стресса всякого интереса к пище. Катерина как себя вела при стрессе? Зажевывала неприятности, заедала их пирожками или начинала пить одну воду?

Сандра вцепилась зубами в ломоть хлеба, щедро намазанный маслом, и с набитым ртом проговорила:

– И откуда мне это знать?

Я решила сократить прелюдию к разговору и сразу расставила все точки над «i».

– Вы ведь вместе снимали квартиру?