Удивительно, но по дороге к дому волхва, ему никто не попался по дороге. С тревогой в душе Морав толкнул дверь и оказался в полутьме. Приглядевшись, он увидел, что старик лежит на постели лицом к стене, укрывшись одеялом из барсучьих шкур, хотя на дворе был конец лета и стояла сухая теплая погода. Рогволд никак не отреагировал на то, что в жилище кто-то вошел. Да жив ли он?!

Морав бросился к ложу старика и осторожно потрогал его за плечо. С испугу ему показалось, что он уже не дышит, но вблизи юноша почувствовая хриплое дыхание старика. Похоже, старый волхв заболел, подумал он с тревогой, и заговорил:

– Что с тобой, отец?

Морав очень редко называл Рогволда отцом, только в детстве. Он больше называл его учителем. Но на этот раз это слово само сорвалось с его уст.

Волхв открыл глаза, какое-то время лежал, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя, а затем закряхтел и сделал попытку усесться, что у него могло не получиться, да помог Морав.

– Я знал… знал, что скоро увижу тебя, – сказал он, с любовью глядя на юношу. – Позавчера гадал на рунах… а они всегда правду говорят.

Морав упал перед ним на колени, Рогволод прижал его голову к своей груди, и они надолго застыли, обуреваемые своими мыслями. Но были они светлыми, радостными и полными надежд.

– Ты болен? – с тревогой спросил Морав.

– Увы. Предки мои уже призывают меня в страну вечного сна. Я слышу их голоса каждую ночь. А ночи, даже летние, светлые, почему-то стали бесконечно длинными. Мне уже осталось немного, но наша встреча подарила мне радость и добавила сил.

– Нет, тебе еще рано уходить в Навь! – в отчаянии воскликнул юноша. – Я излечу тебя! У меня есть очень сильное зелье, которое и мертвого поставит на ноги.

Это было правдой. На прощание наставник волкодлаков древлянин Мал сделал Мораву подарок – дал ему узелок с темными плитками удивительного вещества, которое юноша уже пробовал несколько раз. Всего лишь крохотный кусочек этой плитки после тяжелейших нагрузок, высасывавших из тела все силы, вызывал прилив бодрости и повышал настроение даже тогда, когда не помогало ни зелье Рогволда, ни колдовские ухищрения.

Как объяснил Мал, плитки эти из страны Инд, которая лежит на краю света, за далекими морями. Путь туда знают только купцы Востока, поэтому они ценятся на вес золота. Но, как сказал, посмеиваясь, Мал, чего нельзя купить по причине отсутствия средств, то можно отобрать с помощью оружия. Когда древляне ходили в походы на ромеев под предводительство кнеса Кенугарда Святослава, они первым делом в качестве трофеев взяли у тамошних купцов много бодрящего зелья страны Инд, которое называлось «ветилла»[77]. Бо́льшая часть плиток, конечно же, досталась вождю древлян и волхвам, но кое-что перепало и тем, кто понимал в них толк, в том числе и Малу.

Морав попытался разобраться, из чего состоит ветилла, но определил лишь то, что в ее состав входят листья какого-то растения, неизвестные ему орехи, незнакомое масло, мед, вапно[78] и множество восточных благовоний. Конечно же, это было не все, но познаний юноши не хватало, чтобы докопаться до истины. Главное, он точно знал, что ветилла утоляет жажду, снимает боль, добавляет бодрости и даже лечит некоторые болезни. А еще после жевания ветиллы слюна становилась красной.

Рогволд не стал упираться, и Морав дал ему кусочек ветиллы. И случилось то, что юноша и предполагал: старик, отбросив сомнения, кривясь и сплевывая красную слюну (поначалу он думал, что это кровь, но Морав быстро успокоил его), пожевал заморское зелье, быстро оживился, затем бодро встал, собрал на стол, чтобы накормить дорогого гостя, и даже выпил с ним немного сурицы в честь возвращения.

Насытившись, Рогволд практически излечился от своей хвори. Морав подозревал, что старик, по своему обыкновению, во время болезни голодал. Он убеждал своего ученика, что воздержание в еде помогает быстрее справиться с любой болезнью. Морав не спорил с волхвом, но сам так не думал: недуг недугу – рознь. Что одному человеку хорошо, то другому гибель.

– Худые дела у нас творятся… – Волхв задумчиво покрутил седой головой.

– Мор напал? – встревожился юноша.

– Хуже. Приближается большая война, а среди людей в тверди нет ни ладу, ни единомыслия, что так необходимы для победы.

– Снова варяги?…

– Они всего лишь беда, а к нам близится горе. На нас идет корсь[79]. По донесениям лазутчиков, рать неисчислимая. Если и сдюжим, то останутся в живых немногие.

– Но ведь с корсью мы всегда жили в мире и согласии!

– Жили. Издревле жили мирно, по-соседски. Но нашелся среди нас один дурень, который все поломал.

– Как мог один человек разрушить то, что успешно строилось многими поколениями? И кто он?

– В качестве примера, как один человек может разрушить мирное сосуществование двух народов, возьмем строительство дома. Вытащи нижнее бревно сруба, и стены сами рухнут. А что касается виновника наших несчастий, то он хорошо тебе известен. Это Гардар, сын вождя Яролада.

– Гардар?! На него похоже… Но каким боком он сцепился с корсью? Из-за чего?

– По причине своего высокомерия и слабого ума. Гардар ездил на торжище корсов в их главное поселение Гробин, что находится в устье реки Самегальзары[80]. Возвращаясь обратно – видимо, на хорошем подпитии, – он и его дружки поохотились в священном лесу народа корсь – убили там оленя, который принадлежал их главному божеству.