Он ощутил знакомую эмоциональную дисфункцию – иррациональное стремление во что бы то ни стало решить головоломку, словно это испытание, которое необходимо пройти. Частые полеты и долгое ожидание в аэропортах по всему миру так и не приучили Джастина к отчужденности, которую он испытывал в терминале. Это проявлялось в бесплодном желании исследовать обстановку, и единственным надежным средством исцелиться было покинуть аэропорт и вернуться в нормальный мир.

Зря он ушел от Мэтти и Тедди в попытке избежать тревожного ожидания в чистилище. Джастин взглянул на новые наручные часы. Прошло тридцать минут. А что, если уже объявили посадку на рейс в Лондон?.. Его охватило знакомое напряжение.

Он попытался вернуться тем же путем, каким пришел, перепутал эскалатор и очутился в той части аэропорта, откуда отправлялись экспресс-поезда в центр Парижа. Дорогу преграждали контрольные пункты, сотрудники ничем не могли помочь, а за их спинами маячил жандарм, и Джастин сразу понял, что лучше не настаивать. Перешел на другой эскалатор и вскоре очутился в знакомом месте, откуда быстрым шагом двинулся обратно, стараясь ориентироваться по сохранившимся в памяти вывескам, указателям и номерам выходов на посадку. Нашел лестницу, по которой спускался, поднялся на один этаж и вскоре очутился в нужном коридоре, который привел к залу ожидания. Джастин постоял у двери, чтобы перевести дыхание и стереть с лица следы тревоги, потянулся, расслабил мускулы и лишь потом потянул за ручку.

Атмосфера в зале изменилась. Пахло едой, большинство пассажиров сидело за столами. Тедди пересела из инвалидной коляски на скамью у стены, Мэтти устроилась на деревянном стуле напротив, а на низком столике между ними стояли блюда с холодными закусками, бокалы и бутылка вина в охлаждающем чехле. Когда Джастин вошел, обе ему улыбнулись, и Мэтти подняла бокал белого вина.

– Santé[19], Джастин! Угощение от «Куантас». Теперь это моя любимая авиакомпания.

– Когда принесли?

– Минут через пятнадцать после твоего ухода.

– Не сказали, сколько еще ждать?

– Меньше часа. За нами приедет автобус.

– Как вы себя чувствуете, Тедди? – поинтересовался Джастин. – Выглядите явно бодрее.

– Я хотела в туалет, мне надоело торчать в инвалидной коляске, а главное, я была до смерти голодная.

– Теперь лучше?

– Да, намного.

Тедди протянула ему тарелку. Джастин пододвинул свободный стул, взял два кусочка холодной жареной курицы, добавил зелени, картофельного салата, сладкой кукурузы, соуса и холодного риса. Мэтти налила ему стакан вина. Ели молча.

Через некоторое время сотрудники аэропорта унесли недоеденное и сообщили, что дополнительные рейсы в Лондон утверждены диспетчерской службой, хотя сколько еще придется ждать, неизвестно – вероятно, уже недолго. К вылету готовились два самолета, и, поскольку Тедди передвигалась на инвалидной коляске, ей, Джастину и Мэтти выделили три места в первом.

Они сидели лицом друг к другу и ждали. В зале стояла тишина – большинство пассажиров дремали, читали или смотрели что-то на смартфонах. Все, должно быть, чувствовали себя одинаково уставшими – долгое путешествие из Мельбурна, задержка, еще один перелет впереди…

Внезапно Тедди негромко проговорила, глядя Джастину и Мэтти в глаза:

– Прежде чем мы вновь сядем в самолет, хочу кое-что сказать. Я до сих пор вас не поблагодарила.

– Тедди, нас не за что благодарить, – откликнулась Мэтти.

– Если бы не вы, меня бы здесь не было! – энергично возразила Тедди. – Вы рисковали своими жизнями, чтобы мне помочь. Все думаю – ведь я едва не утонула!.. – Она на мгновение умолкла, захлебнувшись воздухом. – Такие вещи не забываются. Ужаса, какой охватил меня в больнице, я не испытывала со времен войны.

Она замолчала, уткнувшись взглядом в колени. Мэтти прикоснулась к ее руке, а потом посмотрела Джастину в глаза, и того охватило чувство дежавю. Неподалеку сидели люди, поэтому Мэтти наклонилась ближе и негромко спросила:

– А где вы были во время войны, Тедди? Вы, кажется, об этом не рассказывали.

– А с чего бы мне рассказывать? – удивилась та. – Это неважно.

– Ну же, Тедди! Мне важно. Вы были в Лондоне во время «Блица»?

– Мы же говорили с вами об этом, когда вы ко мне приезжали.

– Значит, вы воочию видели бомбардировки? Сотни смертей, страшные разрушения… Об этом вам напомнило наводнение?

– Да, – ответила Тедди, отводя глаза. – Но война не коснулась меня напрямую.

– Где именно в Лондоне вы жили? – упорствовала Мэтти. – Вы были одна? Как вы познакомились с будущим мужем? Большинству женщин в те времена приходилось работать – вам тоже? Сколько бомб упало в окрестностях вашего дома?

– Почему вы спрашиваете? Вы же помните, что я вам рассказывала.

– Вы рассказали мне не все.

– А вы не расспрашивали.

– Вот теперь расспрашиваю. – Мэтти заговорила настойчиво, но мягко, стараясь избежать конфликта: – Тедди, мы же с вами такое пережили вместе! Столько людей погибло, столько участников фестиваля! Вы ведь понимаете, что я желаю вам исключительно добра, и знаете, какая у меня работа. Вы прожили уникальную жизнь и прошли восхитительный карьерный путь.

– Вы ничего о моей жизни не знаете, – возразила Тедди.

– А хочу узнать и написать! Когда-нибудь вас не станет, но люди будут помнить ваши роли и захотят почитать, как вы жили, с какими знаменитостями были знакомы, как с ними работалось. У вас уникальная карьера! Если об этом не напишу я, напишет кто-нибудь другой.

– Ну и пусть. Я никогда не говорю о прошлом.

– Вы имеете право на личную жизнь, – вмешался Джастин. – Мы это признаем и вовсе не хотим в нее вторгаться.

– А она хочет, – возразила Тедди, указывая глазами на Мэтти. Та покачала головой. – Нет в моей жизни никакой страшной тайны. Просто я хотела начать с чистого листа и приняла решение оставить позади все, что до тех пор произошло. Мне тогда еще не было сорока, я всегда хотела сниматься в кино и добилась цели. Можно сказать, что по-настоящему я родилась в 1950 году. Это никого больше не коснулось, никому не повредило. Какое вам дело до моего прошлого, Мэтти? Вы спасли мне жизнь, я ваша должница и никогда об этом не забуду.

В коридоре за стеной послышалось движение и голоса, кто-то засмеялся, открылась и закрылась дверь в соседний зал. Джастин вновь ощутил мимолетность происходящего между ним, Мэтти и Тедди – из-за ожидания, подспудной тревоги, чувства анонимности и потребности разгадать загадку. Они не приехали, не уезжали, а ждали чего-то в микрокосме аэропорта, и минуты утекали бесцельно, вынуждая задавать вопросы.

Неожиданно Джастин спросил – довольно резко, сам того не желая:

– Тедди, что значит для вас имя Жанетт Маршан?

Тедди пораженно заморгала. Джастин отметил, какие у нее красные слезящиеся глаза – совсем как у него после долгого перелета.

Преодолев изумление, она напряженно выпрямилась.

– Естественно, я о ней знаю. Все в кинобизнесе знают, кто такая Жанетт.

– Она прилетела в Великобританию в 1949 году. Вы с ней не встречались?

– Нет, конечно.

– Почему «конечно»?

– Она исчезла сразу