Самон Сальда помолчал какое-то время, обдумывая услышанное, и кивнул.

Этот разговор позволил самому Ривиодо привести свои мысли в порядок и окончательно принять решение, назревавшее в его голове все последнее время.

* * *

— Вы вызывали меня, мой господин? — церемонно произнесла Леат. В длинном черном платье с глубоким декольте и мехом на плечах. Как всегда, гордая и прекрасная.

— Вызывал. — Князь, оторвавшись от кипы свитков на столе, потер усталые глаза и отпил из чашки, но на этот раз не хоко, а бодрящий травяной напиток. — Присядьте.

Леат повиновалась.

— Много работы перед отплытием? — поинтересовалась она, но скорее из вежливости, чем из любопытства.

— В основном лишь ставлю подписи. Ваша семья неплохо наладила работу канцелярии, так что все действует отменно, как паровой механизм жителей Большой земли, и без лишнего вмешательства правителя. — Ривиодо внимательно посмотрел на женщину. — Не кажется вам, леди Леат, что Галатион привык к правлению Кэро настолько, что практически сросся с вашей семьей?

— Какая теперь разница? Кэро превратились в обычный клан, и далеко не самый сильный отныне.

Ривиодо кивнул, отодвинул бумаги и, опершись локтями на стол, пристально взглянул на женщину:

— Не стану ходить вокруг да около. Завтра я во главе своей армии отбываю на великий штурм. Когда вернусь и вернусь ли вообще — неведомо никому. Оставлять Галатион на произвол судьбы — значит подтолкнуть его к новому витку междоусобных войн. Рано или поздно посадники почувствуют силу, забудут о договоре, к которому вы так ловко сумели подтолкнуть их, и захотят полной власти. Отвратить их от этого шага можете вы и ваш сын. Я собираюсь подписать указ, по которому единым наместником Галатиона с правом наследования титула станет Кано-Кэро, а вы назначаетесь его регентшей до совершеннолетия. Что скажете?

Несколько минут Леат не могла ничего сказать, она лишь смотрела на князя, а ее и без того большие зеленые глаза стали просто огромными.

— За что такая честь? — пробормотала она наконец.

— Во-первых, у власти будет привычная всем семья, что хоть немного успокоит граждан, а во-вторых, я доверяю вам лично. Вы сможете утихомирить наместников.

— Доверяете? После того как я…

— Ну, может быть, свою жизнь я бы вам не вручил, но Галатион — вполне. Вы же не питаете неприязни ко всей стране?

— Нет.

Ривиодо улыбнулся:

— Однако назначение это так же опасно, как и почетно. Вам одной придется сдерживать всех. Справитесь?

— Не сомневайтесь, — твердо ответила женщина.

— Почему-то не сомневаюсь. Надеюсь, что теперь перестанете питать ненависть ко мне.

— Я никогда не испытывала ненависти к вам лично, мой господин… может быть, лишь на пару мгновений…

Князь расхохотался в голос:

— Довольно. Мне не нужна ваша благодарность, просто последите за Галатионом в мое отсутствие, хорошо?

— Конечно, Великий князь.

— Вы свободны, леди Леат. Вам еще предстоит все объяснить сынишке, а мне — подписать несколько бумаг, в том числе и указ о вашем с ним назначении.

Леат поднялась и деревянной походкой, так не свойственной этой женщине, направилась к выходу.

— Ах да, — добавил Ривиодо, — и передайте моему слуге, если встретите, пусть сварит хоко, я решил все-таки намахнуть кувшинчик напоследок. Когда мне еще представится возможность? На Большой земле в ходу другие напитки.

— Конечно, я ему скажу.

Когда Леат-Кэро прикрыла за собой дверь, Ривиодо опустил голову на руки и тяжело вздохнул. Действительно ли он поступает так из интересов страны или просто ищет расположения этой женщины? Эх ты, Ривиодо, никогда прежде ты не сомневался в том, вызваны ли твои действия лишь разумом или чем-то еще. Не было такой необходимости. И что теперь? С возрастом должна приходить мудрость, а не безрассудство ослепленного женскими прелестями юноши. Впрочем, какая теперь разница? Завтра он уйдет и больше никогда ее не увидит.

* * *

Ривиодо-Гре отправился в свои покои, лишь только стемнело. Завтра в путь. Необходимо как следует выспаться.

Маленькая комната была залита лунным светом, так что Ривиодо даже не стал зажигать лампаду. Раздевшись, он осмотрелся. Родные стены. Спальня Великого князя должна быть больше и богаче, но он отказался переезжать из фамильного дома в огромный княжеский особняк, роскошный и… мертвый, как и сам бывший князь. Он отправится на войну отсюда, из родного имения, как делал это много раз за свою жизнь.

Ривиодо взглянул на доспехи, висевшие на стене. Поножи, наручи, потертая черная кожаная куртка с кольчужными вставками и кучей ремней, старый округлый шлем с железной переносицей, облезлые ножны с обычным эспадоном внутри. Видавшие виды доспехи дополняли лишь новый роскошный синий плюмаж из бараньей шерсти на шлеме да золотые княжеские безделушки, так нелепо сверкающие среди серого железа. Тут же висели пояс с револьвером, патронташ и винтовка, захваченная еще в самую первую поездку на Большую землю. Сальда подарил ему еще две новые, но эта по-прежнему оставалась любимицей.

Уже завтра. Он уйдет и, возможно, никогда уже не вернется.

Ривиодо прошлепал босыми ногами на балкон. Холодный осенний ветер неприятно обволакивал обнаженное тело. Лунная дорожка пролегла по морю и суше от самого горизонта прямо к нему, точно приглашая в путь. Ну как можно отказаться от такого приглашения? Гре никогда особо не увлекался религией, но сейчас ему показалось, что сам бог-мудрец Драмидо благословляет предстоящий поход.

Внизу в порту горели огни. Солдатские палатки исчезли, все воины были уже на кораблях, темнеющих на горизонте одним бескрайним пятном.

Завтра.

— Не жалеешь? — раздался позади тихий голос.

Ривиодо обернулся. В комнате стояла Леат. Лунный свет четко вырисовывал фигуру через тонкую ткань длинной белоснежной ночной рубахи.

— Может быть, немного.

Он подошел к ней и остановился, заглянув в глаза.

— Я хочу, чтобы ты знал, Ривиодо, я пришла не из чувства благодарности, не из корысти или чего-то еще, я пришла, потому что сейчас действительно хочу быть здесь. С тобой.

— Спасибо, что сказала. Это важно для меня, — прошептал князь. Но действительно ли это было важно, он и сам не знал. Главное, здесь, сейчас, с ним.

Леат улыбнулась. Не так, как обычно, без натянутой вежливости, ехидства или чего-то иного. Очень искренне и нежно.

Ривиодо поцеловал ее. Она ответила. Мужчина подхватил женщину на руки и понес в постель. Что может быть естественнее в этом мире?

* * *

Лунный свет сменился алым восходом.

Ривиодо-Гре поправил ремни, проверил крепость застежек и удобство движения, вскинул винтовку и взял под мышку шлем.