серьезно отнестись к данному предупреждению о диверсиях. В том числе на борту наших кораблей! Николай Оттович, — обратился он к командующему Балтийского флота, — вы, как человек более всех присутствующих вхожий в коллектив временно гостящих у нас германских моряков, обязательно донесите наши опасения на сей счет до их адмиралов и офицеров. Я же со своей стороны, по завершении настоящего совещания, составлю пару писем, одно из которых вы заберете с собой для последующей передачи командующему Флота Открытого Моря, а второе будет направлено Вильгельму II, дабы он тоже со своей стороны озаботился судьбой своих моряков и линкоров. Британцы те еще затейники и вряд ли успокоятся, пока существует реальная угроза их морскому владычеству. А Россия как раз сейчас осталась единственной таковой, что действительно чревато началом очень грязной игры со стороны наших островных союзников. Потому проявляйте бдительность и требуйте того же самого от своих офицеров! Возможно даже следует на время выгрузить большую часть боезапаса на берег, во избежание, так сказать, случайных подрывов. Но о том думайте сами. Вы адмиралы, вам виднее, — очень удачно переложил он более чем непростое решение на плечи присутствующих военных моряков. Ведь, случись какой инцидент, отговориться неготовностью ни у кого из них уже не выйдет. Следовательно, теперь им всем требовалось найти золотую середину между сокращением боеготовности кораблей и их обереганием от не иллюзорных действий диверсантов.

— Но, пока давайте продолжим обсуждение текущего вопроса, — вернулся к главной теме разговора Николай Александрович. — Александр Васильевич, — на сей раз он сосредоточил свое внимание на персоне вице-адмирала Колчака, который лишь четыре месяца как принял на себя командование Тихоокеанским флотом по причине смерти адмирала Эбергарда. Этот несостоявшийся «Верховный правитель России и верховный главнокомандующий Русской армии»[28], обладал, как достаточным боевым опытом, так и необходимой энергичностью с толикой жажды власти, чтобы стать превосходным помощником младшего брата императора на Дальнем Востоке. Великолепный специалист по минной войне и действительно гениальный стратег мог принести куда больше пользы именно там, нежели служа в ином другом месте. — Ваша очередь высказываться о судьбе германских дредноутов. Мы вас все внимательно слушаем.

— Увы, но вынужден констатировать, ваше величество, господа, — поочередно он обозначил поклон всем присутствующим, — что флота под моим началом, как такового, нет. Ни один из базирующихся на Дальнем Востоке кораблей я не могу считать полноценной боевой единицей. За исключением разве что нескольких охотников за подводными лодками, да самих субмарин, которых там имеется крайне малое количество. Все мои крейсера представляют собой неплохие «учебные парты» для новых поколений военных моряков, и смогут прослужить в этой роли еще не один десяток лет. Но и только. Кидать их в бой против современных легких крейсеров и дредноутов — смерти подобно. Николай Оттович тут только что говорил, что ему видятся анахронизмом линкоры вооруженные 12-тидюймовой артиллерией. И я не могу не согласиться с ним в этом вопросе. Все обстоит именно так. Вот только оба линейных крейсера Тихоокеанского флота, располагают вовсе 10-тидюймовыми орудиями главного калибра. Потому я буду согласен забрать все, что мы сможем отстоять для себя из числа немецких кораблей с турбинными силовыми установками. Любой из них всяко будет мощнее и современнее корабля соответствующего класса в переданном под мое начало флоте. С учетом же возросшей силы США, считаю необходимым иметь на восточных границах нашей империи не менее полудюжины дредноутов при двух авианосцах и дюжине легких крейсеров. Меньшими силами там уже совсем скоро нечего будет делать. Все же, помимо Владивостока, Цусимы и Ляодунского полуострова, я несу ответственность за охрану наших островных владений.

— И это тоже было ожидаемо, — только и смог что согласно кивнуть в ответ монарх. — В связи с чем у меня возникает вопрос к командующему Балтийского флота. Николай Оттович, если мы переведем линкоры типа «Севастополь» обратно в Черное море, вам хватит оставшихся линейных крейсеров для сбережения Балтийского моря и Санкт-Петербурга, учитывая тот факт, что такого противника, как Германия, у вас более не будет? Вы сидите, сидите, — помахал он ладонью вновь начавшему подниматься для ответа адмиралу.

— Скажу так, ваше величество. Немцы для нас были не только соперниками и противниками в водах Балтийского моря. Но также они являлись той пробкой, что не позволяла Гранд Флиту дойти до наших берегов. Все мы помним, кто заявился на рейд Кронштадта, когда все наши корабли бились против японцев. И кто, пусть и давя на нас, все же выполнял в тот момент роль противовеса британским броненосцам. — Быстро обведя всех взглядом и получив от каждого едва заметный кивок, он продолжил излагать свою мысль. — От германского флота теперь мало что останется. В этом можно вовсе не сомневаться. Немцам сильно повезет, если обеим Германиям позволят сохранить за собой хотя бы по паре линкоров. Стало быть, совсем исчезнет противовес. Но вот английский-то флот никуда не денется. Более того! Получит совершенно свободный проход к нашей столице! Поэтому отвечу я так. Либо все, либо ничего! Если вы заберете линкоры, то забирайте и линейные крейсера тоже, поскольку англичан они уж точно не остановят даже с помощью сил ЦМАП и сохранившихся броненосцев. Лишь зря погибнут в таковом противостоянии. Нас, можно сказать, забросают шапками. И ничего мы с этим поделать не сможем.

— Интересное мнение. Благодарю, — вклинившись в сделанную Эссеном паузу, император дал понять адмиралу, что пока следует остановиться. — А с позициями Черноморского флота у нас такая же беда?

— Нам одновременно, и легче, и тяжелее, — тут же отреагировал великий князь. — Пока османы с болгарами сохраняют нейтралитет, четырех линкоров и, пожалуй, четырех линейных крейсеров с имеющимися авианосцами будет вполне достаточно для надежного блокирования Дарданелл. Мы просто-напросто сможем встречать каждый отдельный британский линкор на выходе из пролива и расстреливать его едва ли не в упор всеми орудиями. Не говоря уже о применении мин и подводных лодок. Вряд ли они согласятся потерять треть своих дредноутов только для того, чтобы ворваться в Мраморное море, а после еще потерять столько же для прорыва в Черное море, где их будут ожидать стаи превосходных субмарин. Но стоит только нашим соседям войти в сговор с Лондоном и предоставить места для устройства полевых аэродромов, откуда смогут действовать бомбардировщики с торпедоносцами, как наша оборона посыплется. Какие-то потери Гранд Флит, конечно, понесет. Однако отнюдь не критические. Тогда как нам придется прижиматься к своим берегам и пытаться укрываться за минными заграждениями, дабы не оказаться полностью уничтоженными. Кстати, учитывая ту скорость, с которой ныне продвигается развитие аэропланов, я сильно сомневаюсь в возможности англичан прорваться к Кронштадту. Мы их просто накроем в Финском заливе, когда и если их линкоры сунутся в единственный подходящий им по глубине судоходный канал. Потому если вопрос стоит в