Вернувшись в дом Ершова, я с изрядной долей удивления заметил, что в комнате появилась еще одна деревянная кровать. Понятия не имею, когда Савелий успел распорядиться и где вообще нашел это чудо столярного мастерства, но возможность провести ночь в человеческих условиях меня откровенно порадовала.

От командира базы Ершов пришел, как только на улице окончательно стемнело. Я все это время провел в медитации, так что хлопнувшую дверь услышал.

- Не спишь? - Савелий зажег лампу на столе.

- Нет еще.

- Поговорили мы с Корнеем. Убедил я его. В общем, месяц мы тебя натаскиваем, а потом испытаем наши силы на дворянчиках одних. Если все пройдет гладко, то еще через несколько недель повторим нападение. После этого отправим тебя в столицу. Так что все, завтра с первыми петухами встаешь и вперед - тренировки, тренировки и еще раз тренировки.

- Я тут с человеком одним познакомился - Игорь, кажется…

- К себе зовет? - перебил меня Савелий, чувствовалось, что мужчина устал и разговор хочет побыстрее закончить. - Обойдется. Как боец он конечно очень хорош, но вот лидер из него - слабый, хотя, другие не лучше. В общем, ты у нас сам по себе будешь. Все, давай спать. Сил уже нет никаких, Корней хуже неупокоенного духа - всю энергию из тебя высосет, пока переубедишь его.

Ершов, как и обещал, поднялся с постели, едва только первые лучи солнца пробились сквозь мутное оконное стекло. Мне, естественно, тоже пришлось подниматься.

С этого дня пошел отсчет первого месяца моего пребывания на базе повстанцев. Каждое утро я вместе с частью простых бойцов и магов отправлялся на полигон, расположенный неподалеку от поселения. Там, под присмотром командиров звеньев, молодые и не очень воины осваивали непростую науку убиения себе подобных.

Что интересно, тренировки посещали не все. В основном на поле я видел молодняк, в возрасте от четырнадцати до двадцати лет. Отряды, состоящие из опытных бойцов, на полигоне если и появлялись, то только для отработки каких-то совместных маневров, причем командовал ими лично Зимин. В остальное время они либо отдыхали на базе, либо исчезали куда-то на неделю-две.

Мои тренировки шли по индивидуальной программе. Для этой цели Ершов приставил ко мне хмурого дядьку лет сорока, сообщив, что он самый умелый маг среди всех одаренных поселения. Звали тренера Захар и первое время он относился ко мне с некой долей недоверия. Думается, роль няньки мужчине не особо нравилась, но через неделю, когда мы познакомились чуть ближе, отношение ко мне выровнялось. С глупыми вопросами я не лез, по десять раз одно и то же не переспрашивал, да и вообще, большую часть времени работал один, что Захар только приветствовал.

С утра до самого вечера я проводил на поле, осваивая новые заклинания, и с каждым пройденным днем все отчетливее понимал, что не против заниматься в таком темпе еще не один месяц. Заклинания, которые мы изучали были действительно полезными, да и общее представление о магии я подтянул. По прошествии двух недель, мне удалось освоить многослойную защиту, которую показывал Мирон, а также модифицировать “воронку”. Теперь она могла полностью уничтожить щит противника, не калеча при этом человека, спрятавшегося за ним. Зачем это может потребоваться? Ну хотя бы затем, чтобы не тратить магическую энергию впустую. Главное - пробить защиту, а уничтожить человека можно уже другим, менее ресурсоемким заклинанием.

Бесконечные тренировки выматывали меня настолько, что по возвращению на базу, я почти не мог разговаривать, и сразу после ужина уединялся в доме Ершова, чтобы хоть немного прийти в себя. Из-за такого поведения среди жителей поселения я вскоре прослыл человеком неразговорчивым и нелюдимым, у меня даже прозвище появилось: Молчун. Хорошо хоть не Тогуш, как меня назвал в первый день Игорь.

На то, чтобы немного оклематься после тренировки, как правило, хватало часа - двух, после чего я отправлялся в лес. Впервые выходя за ворота в одиночку, мне казалось, что это вызовет массу ненужных вопросов, но нет. Охраны или хотя бы караула возле выхода с базы не было, так что я беспрепятственно проникал за периметр. Отсутствие элементарных наблюдателей меня, честно говоря, несколько удивляло. Слишком беззаботно чувствовал себя Зимин. С другой стороны, не исключено, что безопасность лагеря обеспечивалась иным, неизвестным мне способом.

Причина, по которой я почти ежедневно выходил на вечернюю прогулку, сейчас с радостным “Мявом” носилась по лесу, пытаясь поймать какую-то пичугу. Шрам так никуда и не ушел, он постоянно терся возле базы, не попадаясь тем не менее на глаза людям. Ни разу за весь месяц я не услышал, чтобы хоть кто-то упоминал призрачника. За время, прошедшее с момента нашей первой встречи в Месте Силы, кот полностью заживил шрам на боку и заметно поправился, так что теперь только короткое ухо напоминало о той схватке.

Со Шрамом я виделся почти каждый день, и в какой-то момент решил ради интереса, определить экспериментальным путем границы сообразительности призрачника и вскоре с удивлением понял, что не могу нащупать эти самые границы. Кот меня понимал, в этом я уже убедился. Иногда хищник даже выполнял сложные поручения, типа “принеси вон ту шишку”, правда, делал он это, только если сам того желал. Единственная команда, которую Шрам выполнял моментально: “Прячься”. Одно короткое слово и призрачник тут же телепортируется куда-то в кусты.

Общение со Шрамом здорово разгружало меня после трудного дня и домой на ночевку я возвращался как правило во вполне сносном состоянии.

Так прошел почти месяц. Савелий, кстати, через неделю после нашего прибытия куда-то укатил, оставив меня жить одного, а вернулся только через десять дней и лицо у него при этом выглядело очень задумчивым.

- Война будет, - как-то раз огорошил меня Ершов, незадолго до отхода ко сну.

- Уверен?

- К этому все идет. Недавно сожгли еще одну заставу. В ответ отряд дворян вырезал несколько приграничных деревень в Каспийском княжестве. Накаляется обстановка.

- Это как-то повлияет на наши планы?

- Нет, - без раздумий ответил Ершов. - Через неделю собираем отряд из десяти самых опытных магов и выдвигаемся.

- Мы получается, ослабим княжество, убив несколько дворян, которые могли бы воевать против Каспийских. Тебя это не беспокоит? - спросил я.

- Арсений Вербицкий вместе с сыновьями и на войну? Нет, если верить людям, эти скорее к Каспийским присоединятся.

- Они против князя?

- Ну не его сторонники точно.

- Есть такая фраза: Враг моего врага - мой друг. Зачем уничтожать аристократов, которые конфликтуют с Александром Орловым?

- Даррелл, среди дворян тоже есть достойные люди - ты этому пример, но Вербицкие к ним точно не относятся, полгода назад они сожгли заживо семью из пяти человек, хочешь ты таких друзей? Я - нет. Этот род надо вырезать, чтобы не поганили землю княжества.

Больше мы к этой теме не возвращались. Отказываться от своих планов командование повстанцев не собиралось, а переубеждать их не имело смысла. Это их война, и я на ней всего лишь наемник.