— Рискнешь положить голову мне на плечо?

Ну, если по делу… Подкатилась ему под бок, перекинув одну руку через грудь. И прикусила губу — теперь его сердце глухо билось где-то совсем рядом с моим. А тепло его тела и запах волос вообще сбивали с толку. Хмыкнула. Так, дорогая, кончай мечтать! Принц под боком — это эфемера. Так что губы не раскатывай — ты лежишь тут по делу, а не чтобы его нюхать.

Приоткрыла глаз. Ага, косится на меня. А мне достаточно вытянуть губы трубочкой, чтобы коснуться его щеки. А под моей щекой — пряди его волос. Одно слово — соблазн. И что делать? Ясно, будем преодолевать.

Протянув руку, накрыла нас покрывалом. Уютнее как-то…

— Я готова. Что надо делать дальше?

— Попробуем настроиться друг на друга. Думай о чем-то, что известно мне, а я попытаюсь это увидеть.

Интересно. Мы опять говорим непонятно на каком языке, не подбирая слов. Элари, ага.

В голове немедленно возникли два образа — виляющий велосипед с Арвисом на нем и красная Маринкина мини-юбка. Ну, вот куда меня несет, а?

— Арвис, я попробую представить вид на Риоллею и залив от твоей подворотни на Дубовой улице.

И, сосредоточившись, постаралась припомнить море красных черепичных крыш, отсвечивающий серебром залив с белыми лепестками парусов, абрис стройного замка на фоне синих гор.

— Умница. Вижу, поймал. Попробуй что-то еще? Например, дом, на чердаке которого ты ночевала. Давай? — услышала я его голос в своей голове, вслух не было сказано ни слова. Чудеса какие!

Послушно вспомнила, как брела по улице следом за деловитой горожанкой с корзиной. Как увидела сквер, а за ним — запертый дом. Невольно вспомнились и чувство страха, и босые замерзшие ноги, и головокружение…

— Хватит. Чувствую себя гадом, что из-за меня ты сбежала в ночь.

— Проехали, все к лучшему, — попыталась простить я.

Вообще держать в голове какой-то образ, не сбиваясь на совершенно посторонние мысли, оказалось занятием, достойным героев и титанов. Попробуйте сами, если не верите, хотя бы секунд двадцать думать об одном и том же, не прыгая на посторонние мысли. Да тут еще то, что лежишь рядом с тем, кто нравится… ну вот и как призвать подсознание к порядку? Оно из своего темного далека подмигивает, показывает язык и корчит рожи… а я гоню мысли о том, что если он повернет голову — мы поцелуемся. Нет, ну зла на саму себя не хватает!

Гррр! Вот сейчас устрою себе профилактику романтики! Чтоб и мысли не было!

— Так, ты готов? Тогда начну с худшего.

И стала прокручивать в голове первые кадры «Терминатора-2» Джеймса Камерона. Вот Сара Коннор смотрит на детскую площадку, на качели и карусели, где играет под присмотром родителей малышня. Кричит, пытаясь предупредить… но ее никто не слышит. Затмевающая Солнце вспышка ядерного взрыва на горизонте. Ударная волна. И жар, от которого горит все, включая людей. И так до последних кадров, когда обгоревший скелет рассыпается прахом. А потом темнота, лязг гусениц, выстрелы среди руин, красный огонь фотоэлементов глаз роботов-убийц, охотящихся на последних людей…

Лежащий рядом со мной Арвис напрягся, можно даже сказать — закаменел.

— В твоем мире есть такое оружие?

— Роботов пока нет, это фильм, фантазия. А ядерные бомбы есть. Их взрывали. И получается именно так. И это еще не самое худшее…

Поведала про радиацию, убивающую и искажающую все живое. Про то, как Северный Ледовитый океан испарился во время ядерного взрыва в шестидесятых, показав дно. Попутно покрутила глобус, рассказав про размеры Земли, континенты, отметив, где жила я сама. Сообщила, что помнила, о численности народа на земном шаре, о городах и замках Европы, об американских и сингапурских небоскребах. Когда непонятно как перешла к рассказу об австралийских аборигенах, кенгуру и коалах — поняла, что меня занесло куда-то совсем не туда.

— Ничего, мне интересно, рассказывай.

— Знаешь, — отозвалась я, — вот если б дело шло о моем мире, Риоллея могла бы находиться в какой-нибудь Прибалтике или Германии. Но я не представляю вашу географию. Хоть немного похоже?

— Не особо.

— Жалко. А то было бы понятно, и куда плыть через море, и где искать полезные ископаемые… Ладно, давай к оружию. Есть стреляющее, есть взрывающееся, есть то, что травит. С чего начать?

Оказалось, знаю я не так уж мало. Правда, документальной хроникой я никогда не увлекалась, на военную кафедру не ходила… поэтому в части того, что показывала, уверена не была — все же в фильмах все не так, как на самом деле. Но сейчас моей задачей было устроить обзорную экскурсию.

Арвис приспособился направлять мои мысли, фокусируя воспоминания на интересных ему деталях. Я позволила ему это, полностью перейдя в пассивный залог. Сейчас я была зрителем, а рулил он. Пока не вздохнул:

— Все. Устал. Не могу больше. Ты сама как, жива?

Ну, глаза тоже слипаются. И мысли черные — вот что будет, если наши кошмары принести в этот светлый мир? Хорошо ли это?

— Мариэ, как вы так живете? — В его мыслеречи сквозила растерянность, даже отчаянье.

— Легко, — пожала я плечами. — Привычное становится обычным… И мы же воюем не каждый день. Ты просто насмотрелся за несколько часов жути, к которой я привыкала всю жизнь. Завтра проснешься, уже будет не так плохо.

— Мне сейчас уйти? Я могу перебраться вниз, в кабинет.

Ну и куда он пойдет? Середина ночи. Свое элари он, похоже, исчерпал до предела. Даже я чувствую его усталость. Да и мне не хотелось, чтобы он оставлял меня одну. Сейчас у нас общие кошмары, и проще пережить их вместе.

— Не выдумывай. Давай, залезаем под одеяло и спим. В том, что мы сейчас делаем, нет ничего личного.

И вправду нет. Даже немного жаль.

Лучший способ избавиться от фантазий — это осуществить их.

Б. Кригер

Проснулись, как и заснули — одетые. Но в обнимку. Подняла голову, взглянула на его лицо. Правильно никуда вчера его не пустила — опять под носом следы крови. Все же мужики — идиоты. Вот когда надрываются, что и кому они доказывают? Себе? Какие могучие и безмозглые?

Вздохнула и ткнулась в него носом. Вставать пока рано, можно еще немножко поваляться. Пока соображу, что бы приготовить на завтрак. Арвис завозился, переворачиваясь на бок, и попытался закинуть мне на живот колено. Пробормотал что-то неразборчивое, прижался теснее и снова затих.

Я рассматривала его из-под ресниц. Какой красивый излом темных бровей. И ресницы длинные, как у девушки. А на подбородке щетина вылезла. Потрогать хочется. Но лучше не надо. Мне нравилось быть с ним рядом, но это было, как бы выразиться… беспокойно. Хватит того, что от его запаха в голове ветер гуляет. Лучше подумаю о том, чем можно помочь.