— Не знаю, о чем ты размышляешь сейчас. Но если вдруг решишь податься в бега, помни: от совести еще никому не удавалось скрыться. А совесть у тебя есть, это видно по твоим стихам.

Данте с тяжелым вздохом поднялся со скамьи:

— Спасибо, отец.

Глава девятнадцатая. Две подруги

Итак, она звалась Джеммой Донати. Сведений о ней не многим больше, чем о Беатриче деи Барди, но бесспорность ее существования никогда не подвергалась сомнению. В итальянской википедии можно найти ее точную дату рождения — 3 марта 1265 года, но дальше в статье выражены сомнения в подлинности этой даты. Год смерти приблизителен и выглядит как 1329–1342. Такой временной интервал имеет следующие объяснения: в 1329 году Джемма официально жаловалась на флорентийские власти, которые в процессе конфискации имущества Данте прихватили часть ее приданого. Странно, что жалоба случилась так поздно, спустя 27 лет после изгнания ее супруга и через восемь лет после его смерти. Это могло произойти из-за изменений в законах, которые довольно часто случались в городе-государстве. Но более вероятно, что Джемма уже неоднократно жаловалась и раньше, просто не в столь высокие инстанции. Вторая граница, по которой обозначают дату ее смерти, нотариальный акт от 9 января 1343 года, где она упоминается как покойная.

Джемма была дочерью рыцаря Манетто Донати и кузиной Корсо, Форезе и Пиккарды Донати, имена троих последних встречаются в текстах Данте. Невестой Данте она официально стала в 1277 году, о чем сохранился акт нотариуса Оберто Бальдовини от 9 января. Здесь тоже фигурирует девятка, столь любимая нашим героем, только этого факта он не пожелал заметить. Брачный союз супруги заключили значительно позже, в 1291 или 1292 году. По поводу количества детей поэта есть разночтения. Традиционно признаются трое: сыновья Якопо и Пьетро (в будущем комментаторы творчества Данте) и дочь Антония, ставшая монахиней в монастыре Святого Стефана города Равенны, где нашел приют в изгнании ее отец. Навряд ли случаен тот факт, что в монашестве она избрала себе имя Беатриче.

Идут споры о существовании еще одного сына — Иоанна. Если он и вправду жил на свете, то, скорее всего, родился у четы Алигьери первым. Речь об этом сыне впервые зашла в 1940 году, когда был найден аттестат об образовании от 20 мая 1314 года на имя Джованни Алигьери. Найденный документ тогда не опубликовали, и он был забыт до 2016 года, когда в очередной раз опубликовали архив, связанный с Данте.

Все эти документы и акты, подлинные и сомнительные, далеко не столь интересны, как хотя бы небольшой намек на личность и характер Джеммы. Какой она была женой великому поэту? Ведь он делил с ней кров не менее десяти лет, а может, и больше.

Традиционно принято считать, что Данте в браке не повезло и поэт якобы был вынужден терпеть вечное брюзжание приземленной женщины, коей спешат вывести Джемму. Итальянский поэт XIX века Витторио Имбриани создал довольно отталкивающий портрет. Боккаччо тоже говорил о конфликтах между мужем и женой и что их отношения окончательно испортились из-за изгнания Данте. С этого времени супруги, по-видимому, не встречались, но комментаторы тут же трактуют этот факт как «не желали встречаться». Правда, современный итальянский исследователь Марко Сантагата (род. 1947) вовсе не так категоричен, как выросший в эпоху романтизма Витторио Имбриани, видевший в каждой жене философа, которая не казалась ему музой, невыносимую Ксантиппу Сократа. Сантагата подчеркивает, что Данте всегда проявлял особую любовь к родственникам своей жены, несмотря на то что именно ее род обрек поэта на пожизненное изгнание.

На самом деле, нет никаких прямых указаний на несчастливый брак нашего героя. Да, он женился по расчету, но в те времена это считалось более чем нормой. Скорее, вызывало удивление обратное. Касаемо духовной близости, да, Джемма не была поэтессой, но, если уж на то пошло, ею не была и Беатриче. Джемма не выказала себя декабристкой и не поехала с мужем в изгнание. Зато она смогла, скорее всего, с большими усилиями сохранить их детям приличный уровень жизни, которого они были бы лишены в скитаниях. Она не встречалась со своим супругом после изгнания, возможно даже действительно не хотела встречаться. Но по какой причине? Было ли ей неприятно его видеть или она просто боялась, что ее упрекнут в связях с осужденным на смерть преступником, которым являлся Данте в глазах правителей своего города. Ведь если верно второе, то могли пострадать (и пострадали бы!) в первую очередь дети. А если бы конфликт между супругами действительно был таким глубоким, как его представляют, Джемма постаралась бы воспитать своих детей в неуважении к отцу, благо это нетрудно в условиях, когда его открыто обвиняют во многих неприглядных вещах, в том числе в растрате государственных средств. А ведь они не только глубоко уважали его, но и выросли его абсолютными единомышленниками. Не всякие дети способны настолько глубоко понять творчество своего отца, чтобы профессионально его комментировать. И Антония, дочь Данте, тоже явно была знакома с «Божественной комедией», во всяком случае, она знала о существовании Беатриче и, возможно, даже считала ее идеалом, иначе зачем выбрала для себя стезю непорочной монастырской жизни под именем отцовской музы?

Если попытаться составить портрет Джеммы исходя из этих косвенных данных, то получится не только идеальная жена, уважающая своего мужа, но и личность с очень твердым характером. Она совершенно незаметна, пока супруг успешен, но как только случается беда — она смело берет на себя функции главы семьи и у нее получается вырастить здоровых и успешных детей, почитающих своего отторгнутого обществом отца.

Думается, за все это ее можно назвать героической женщиной. Скорее всего, она любила своего мужа и, даже возможно, ценила его поэтическое творчество, но вряд ли была по достоинству им оценена, раз он не написал о ней ни строчки… Хотя и тут не все столь однозначно. Конечно, отсутствие у поэта стихов с посвящением может означать отсутствие всяких чувств к данному объекту. Но может означать и другое: нежелание афишировать свою семейную жизнь. Или даже так: таинство брака тоже давало поэту нечто очень ценное, но об этом было не принято говорить стихами. Возможно, он сам считал моветоном воспевать жену, и еще вопрос: осталась бы Беатриче его музой, будь она более досягаема? В книге Михаила Дубинского «Женщина в жизни великих и знаменитых людей» подобная мысль присутствует: «Данте о ней не говорит ни слова ни в одном из своих стихотворений — обстоятельство, свидетельствующее, что нежных чувств он к ней не питал, а смотрел, как на обыкновенную подругу жизни, с которою