Хотела бы я знать, ему-то что за дело до моего истощения, но стоило признать — пусть лучше внеплановый урок, чем быть жертвой на алтаре.

— Каждая чаша внизу символизирует одну из стихий, а алтарь — дух, который властвует над всем, — журчал голос Темнейшего, завораживая. — Закрывай глаза. Вспомни свои ощущения, когда стояла на балконе. Тебе нужно почувствовать стихии и наполнить ими четыре чаши.

Четыре? Он сказал — четыре?! Распахнув глаза, я стала оборачиваться, решив, что темный кое о чем забыл. Но тяжелые ладони легли на плечи, удерживая на месте.

— Я призову огонь. Тебе нужно лишь вместе со мной направить его в чашу. Закрывай глаза и прислонись ко мне.

Темнейший притянул меня к своей груди. От бессилия я сжала кулаки. К чему все это?! Я же ни о чем его не просила, а теперь он взялся лично меня обучать. Зачем? Я бы подождала. Уж лучше с преподавателями на четвертом курсе и в Академии, чем не пойми с кем и в храме, нахождение в котором карается смертью.

— Расслабься, я тебя не съем. — Пальцы темного накрыли мои, разжимая кулаки, а потом заскользили по рукам вверх, чуть сжали плечи и заставили прижаться к нему вплотную. — Подумай о том, что чем скорее у тебя все получится, тем быстрее я верну тебя обратно.

Вот умеет он мотивировать! Не отнять.

Заставила себя закрыть глаза и не трепыхаться. Сжав зубы, медленно выдохнула и постаралась расслабиться. Вдох-выдох. Теплота, исходящая от сильного тела за спиной, отвлекала, но я постаралась воспринимать это как неизбежный дискомфорт. Хотя, если быть честной с собой, кривила душой. В храме было сыро и холодно, и я поневоле льнула к источнику тепла.

Руки Темнейшего оставили мои плечи в покое и опять пропутешествовали вниз, рисуя пальцами дорожки, легли поверх моих ладоней. Я порадовалась, что надела плотный халат, но по коже все равно побежали мурашки.

— Расслабься, — увещевали меня, и в голосе прозвучала странная мягкость.

Стало теплее, как будто сам воздух нагрелся вокруг нас. Думала, что мне кажется, но нет. Даже камень потеплел под босыми ногами. Только теперь осознала странность: несмотря на то, что в храме сыро и холодно, я не замерзла.

«Ладно, — сказала себе, выдыхая, — соберись! Ночь не бесконечна».

Бесполезно стараться понять мотивы Темнейшего, да и не время сейчас в них разбираться. Постаралась отрешиться от его присутствия. Как он там сказал: «умение чувствовать окружающие тебя потоки»? Вот я и замерла с закрытыми глазами, прислушиваясь к окружающему пространству.

Помогли занятия медитацией. Пусть я в данный момент делала не совсем то, но стоило настроиться на нужный лад, как погрузилась в измененное состояние, по-иному воспринимая действительность. Пустота внутри отозвалась тянущим чувством. На ее фоне острее ощущались окружающие нас потоки. Я была пустым сосудом в море энергии или сравнима с щепкой, которую увлекают бурные потоки реки жизни. На балконе мне удалось почувствовать лишь тень того, что сейчас. Здесь же энергия вилась вокруг мощными потоками.

— Дыши! — донеслось до меня, и, не задумываясь, я повиновалась, не давая потеряться и раствориться сознанию.

Тяжело быть песчинкой в творящемся хаосе движения энергий, но я балансировала. И чем дольше удавалось оставаться на плаву, тем яснее осознавала, что у этого движения есть особый ритм — ритм жизни, и мое сердце стало подстраиваться и биться в такт ему.

Я стала различать энергию воздуха и воды, земли, а также жаркие потоки огня. Все внутри наполнялось странной радостью от понимания сокровенного — осознания, что пусть они разные, но в то же время и очень похожи, переплетаются между собой и являются частью одного целого. Ох, не зря стихийников в Академии учат одинаково!

И биение этой первозданной силы, которая наполняет семена в земле, давая энергию для роста, зажигает искру жизни в утробе матерей, пронизывало и заряжало каждую клеточку моего тела. Я ощущала и была частью этого мира, огоньком среди моря таких же огней.

Удивительное состояние — чувствовать свое тело изнутри, каждую клеточку от кончиков пальцев до темени, слышать, как кровь бежит по венам… И обостренным восприятием я ощущала мужчину позади себя, ритм его сердца, которое билось с моим в унисон. Сила и мощь его внутренних потоков впечатляла. Для меня он был тьмой и огнем, заключенными в телесную оболочку. В этот момент я понимала, почему именно среди темных рождаются самые сильные маги огня — тьма уравновешивала огненную стихию, гармонично сосуществовала с ней.

Темные. Раньше не задумывалась о самом понятии тьмы, что она такое. Сейчас же воспринимала ее всем телом. Это не та тьма, что окутывает нас, стоит закрыть глаза. Нет. Тьма за моей спиной была материальной. Живой. Разумной. И не уступала по мощи окружающим меня потокам. Хотелось погрузиться в нее, понять. Казалось, вот-вот — и удастся узнать нечто важное, еще мгновение, и тьма поделится своими тайнами, стоит только чуть глубже проникнуть в нее, слиться с ней…

— Не туда, девочка, — послышался хриплый шепот. — Распредели энергию по чашам.

Властный, сильный голос остановил, не позволяя нырнуть во тьму, и в тоже время подчинил, давая толчок к дальнейшим действиям. Я теперь поняла, почему алтарь в центре олицетворял дух. Чувствуя потоки стихий и являясь их частью, силой воли направила в чашу энергию земли, наполняя ее. Затем воздуха, что нас окружал, концентрируя его во второй чаше. В следующей — воду. Огонь гудел за моей спиной, и мне потребовалось лишь усилие воли, чтобы заставить его перетечь в четвертую. Даже не глядя и не оборачиваясь, знала, что там вспыхнуло пламя.

Почти в трансе я открыла глаза, любуясь делом своих рук.

— Усиль поток, — раздался тихий приказ.

Повинуясь моей воле, вода полилась из чаши, стекая в желоб на каменном полу, воздух заклубился понизу, извиваясь вдоль стока. Раньше я не видела перечерчивающие пол линии, а сейчас стихии наполняли их, раскрашивая его причудливым узором.

«Колесо жизни», — пришло на ум сравнение.

Наблюдая невероятную по красоте картину, не верила, что это дело моих рук. Удивление рассеивало странное состояние, и я приходила в себя. Сияние пола угасало, а с этим приходило отрезвление. Я почувствовала, что всем телом прильнула к темному, а он обнимает меня. И если раньше это казалось правильным, наши сердца бились в унисон, и мы были как будто единым целым, то сейчас его руки, которые гладили и скользили по моему телу, вызывали совсем иное чувство. А он еще взял меня за подбородок и запрокинул голову, поворачивая к себе. Заглянув в его глаза, я как будто ухнула в ледяную прорубь, несмотря на жар горящего в них желания.

Откровенный мужской интерес заставил окаменеть. Я замерла, как мышка перед котом, испытывая нарастающий, парализующий страх. Стало плохо от понимания, что он вот-вот поцелует. Его близкое дыхание пробудило все самые ужасные воспоминания, которые, как я думала, мне удалось преодолеть. Вновь ощутила себя беспомощной игрушкой в руках того, кто намного сильнее. Так страшно не было даже тогда, когда поднималась на второй этаж к ненавистному Корнелиусу.