уважения к тем, кто обеспечивал его едой, и я не удивилась бы, будь это взаимно. Если люди еще не утратили почтения к нему, это всего лишь вопрос времени.

– Что тебя привело к нам? – поинтересовалась госпожа Мэсси. – Тебя прислала корона?

Она полагала, что я работаю в замке, и еду, которую приношу, присылает корона. Никогда не давала ей повода думать иначе.

– Я хотела навестить Куперов. Не знаю, известно ли им, что произошло ночью в Перекрестке Крофта. Было повреждено несколько зданий. Уверена, лишние рабочие руки там не помешают.

Госпожа Мэсси кивнула.

– Это ужасно. – Она прижала корзину к округлому бедру и бросила взгляд в сторону города. – Но предстоящий Ритуал принесет… немного радости.

Я кивнула.

– Уверена, что принесет.

– Знаешь, я ведь никогда не бывала на Ритуале. А ты?

– Не было возможности, – ответила я. Было бы рискованно показываться на Ритуале, особенно в присутствии правителей. Но мне было интересно, что там происходит. – Уверена, там скучно.

Госпожа Мэсси рассмеялась, и по ее загорелому лицу побежали морщины.

– Не следует так говорить.

Я усмехнулась, но мое веселье быстро померкло, когда посмотрела на серые поля.

– Она расползлась с моего последнего прихода.

– Да. – Женщина убрала локон, выбившийся из-под кружева белой шляпы. – Кажется, движется быстрее. Наверное, нам придется собирать урожай раньше, чем он поспеет. Больше ничего не остается: деревянное заграждение, которое построил Уильямсон, не остановило ее, как мы надеялись.

Она слегка покачала головой и устало улыбнулась.

– Я так рада, что наш сын нашел работу на кораблях. Знаешь, до Уильямсона начинает доходить, что его сын не пойдет по его стопам, как сам Уильямсон пошел по стопам своего отца. Но здесь для нас нет будущего.

У меня сжалось сердце. Я крепче стиснула мешок, не зная, что сказать.

Если бы меня сочли достойной…

– Прости. – Госпожа Мэсси нервно засмеялась и прочистила горло. – Все это тебя не касается.

– Нет, все хорошо. Не нужно извиняться.

Она резко выдохнула, глядя на свою разоренную ферму.

– Говоришь, собиралась навестить Куперов?

Я кивнула, глядя на жалкий мешок с едой. По дороге я уже заходила в три дома.

– Вам что-нибудь нужно? У меня есть яблоки и картошка. Немного, но…

– Спасибо. Я признательна за твое доброе предложение, – сказала она, но ее спина была прямой, а рот крепко сжат.

Я переступила с ноги на ногу, сознавая, что, наверное, оскорбила ее. Среди рабочего класса много гордых людей, не привыкших и не желающих получать то, что им кажется подачками.

– Я не подразумевала, что вы нуждаетесь.

– Знаю. – Она слегка разжала губы. – И придет день, когда я отброшу гордость и приму такую щедрость. К счастью, мы еще до этого не дошли. Куперам это пригодится больше. Они уже давно не могут ничего вырастить – ни единой картофелины или боба.

Я посмотрела вперед, где невысокий пологий холм скрывал из виду дом Куперов.

– Как думаешь, Пенн еще не нашел новый источник доходов?

– Амарис недавно говорила, что они оба искали. – Она перевела взгляд туда же, куда смотрела я. – Но поскольку работники убегают на другие фермы и в город, они ничего не нашли. Думаю, решили переждать. Надеюсь, Пенн будет рад узнать, что где-то требуется помощь.

Теперь у Пенна был шанс найти временную работу – хоть какую-то пользу можно извлечь из того, что случилось ночью в Перекрестке Крофта. Я хотела спросить, что будут делать Мэсси, когда их постигнет та же участь, что и ферму Куперов. Станут ли держаться за свою землю, веря, что когда-нибудь ситуация исправится? Или бросят ферму, где их семья жила столетиями? Мэсси старше Куперов, но дело не в возрасте. Других источников дохода было не много.

Проклятие или нет, но что-то нужно делать. Я думала об этом не впервые. И даже не в сотый раз.

Я попрощалась с госпожой Мэсси и направилась к Куперам. На картошке и яблоках они долго не продержатся, но это хоть что-то, и я была уверена, что завтра смогу принести еще. Большая часть приготовленной сегодня для гостей еды останется нетронутой.

Мертвые деревья давно были убраны, но я все равно поразилась, когда дошла до вершины холма и не увидела ничего, кроме тонкого слоя пепла, покрывающего землю.

Когда впереди показался дом Куперов, я ожидала услышать смех их дочери и радостный визг сына – оба были слишком малы, чтобы в полной мере понимать, что вокруг происходит. Но единственным звуком оставался шорох сухой травы под ногами. Подойдя к дому, увидела, что входная дверь приоткрыта.

Я поднялась на крыльцо и позвала:

– Пенн? – Я толкнула дверь бедром. – Амарис?

Ответа не последовало.

Может, они в сарае. У них осталось несколько кур – по крайней мере так было, когда я приходила пару недель назад. А еще они могли пойти в город. Может, Пенн подумывает обратиться в судоходную компанию. Решив, что могу оставить яблоки и картофель на кухне, открыла дверь полностью.

В нос ударил запах.

Мое сердце забилось не от вони Гнили. Этот запах был сильнее и напоминал испорченное мясо. У меня все перевернулось внутри.

Я окинула взглядом кухню. На столе стояли догоревшие свечи. Газовые светильники на каминной полке давно погасли. В гостиной, где находились несколько стульев и потертый диван, тоже никого не было. В коридоре, ведущем в спальню, стояла корзина с аккуратно сложенными мячиками и тряпичными куклами.

Я уставилась на дверной проем, вцепившись в шершавый мешок.

Нет. Нет. Нет.

Замедлила шаги, словно шла через воду, но ноги несли меня вперед, хотя внутренний голос шептал, а потом кричал остановиться. Когда вошла в коридор, по коже побежали мурашки. Запах… я задохнулась.

Нет. Нет. Нет.

Дверь справа была закрыта, но слева – нет. Оттуда доносилось жужжание, тихое гудение, которое мне следовало узнать, но в тот момент я не догадалась. Заглянула в комнату.

Мешок с яблоками и картошкой выпал из онемевших пальцев. Даже не услышала, как он ударился о пол.

Жужжало множество мух. А запах исходил от…

Куперы лежали на кровати. Пенн и его жена Амарис. А между ними – их дети. Донован и маленькая Мэтти. Рядом с Пенном валялся пустой флакон, из тех, в которых целители смешивают лечебные снадобья. Я решила, что они лежали на кровати, как это часто бывало, – читали детям или просто проводили вместе время.

Но они не спали. Я это знала. Знала, что единственные живые существа в комнате – проклятые мухи. Знала, что кроме насекомых в этом доме уже некоторое время никого нет. Вот почему мой дар не