— Когда мне вернуться? — Митя аккуратно положил Степкину голову на подушку и поднялся на ноги.

— Я тебе смс-ку напишу, иди уже давай!

Голоса стали тише, затем раздался скрип закрывающейся двери. Степка уже почти ухнула в сон, как услышала грохот, чей-то крик, вроде бы шум драки.

— Тише ты, уймись! — шипела на кого-то Матильда, — она спит! Уйди пока!

— Пусти меня, ушлепок! Она моя! Моя! — проревел Гор.

— Твои в лесу грибы да шишки! — ответил Митя таким же рыком и дом задрожал.

«Воля к неволе приведет»

Разбудило Степку ласковое прикосновение к щеке. Она распахнула глаза и увидела в полумраке Митю, сидящего на корточках перед кроватью.

— Привет, — прошептал он, — как ты?

— Привет, — Степка села на постели, обнаружив, что одета в чужую сорочку, едва прикрывавшую бедра, — нормально, а ты чего шепчешь?

— Чтоб никто не услышал, конечно же.

— А почему?

— Панни, я спросить тебя хотел. Ответь только честно и сразу же уйду, — водяник быстро зашептал, — прости, тема деликатная, но уж какая есть. Ты хочешь, чтоб твой откат успокоил Гор?

— Не поняла?

— Он сейчас здесь вместе с сыном. Ждут, пока ты проснешься.

— И… что?

— Твой откат никуда не делся. Я слышал, как Матильда говорила, что когда зелье выветрится, все начнется с начала.

— Кому говорила? — нахмурилась Степка.

— Сыну. Он хочет забрать тебя.

— Что значит забрать, я что, авоська?

— Послушай, ты можешь выйти к ним и поговорить. Подозреваю, он схватит тебя в охапку и унесет, а ты не в том состоянии, что бы сопротивляться. Сейчас он там ругается с Никитой, тот немного тормозит его напор, но с лесником он долго не справится. В общем, я предлагаю тебе сбежать со мной. Обещаю, что не сделаю ничего без твоего согласия.

— Митя…

— Я не давлю. Я предлагаю помощь. Что бы ты не выбрала, это не повлияет на мое отношение к тебе. Вашу связь с его «зверем» только слепой не увидит. Но если тебе нужно время, чтоб подумать перед окончательным выбором, я к твоим услугам.

— Погоди, ты сказал, что откат вернется? — Степка из всего услышанного зацепилась лишь за эту фразу, — но что же мне делать? — едва не заплакала.

— Вернется и наверное скоро. И как с ним справиться теперь я знаю. Знает это и Гор, поэтому ждет тебя.

— И… как справиться? — Степка была рада, что в комнате полумрак и Митя не видит порозовевших щек.

— Тебе нужен оргазм… — сказал просто, не отводя взгляда.

— Блин, но…

— Но не обязательно от контакта с мужчиной, не бойся!

— С женщиной? — у Степки аж глаза расширились. А Митя прыснул со смеху.

— Зачем, есть способы сделать это самостоятельно. Ну или с чьей-то помощью… — и не краснеет гад.

— Ты предлагаешь тихо сбежать и заняться… онанизмом? — она все-таки выговорила это слово.

— Я был бы счастлив предложить свою помощь, но думаю ты откажешься. — улыбнулся.

— М-да, Гор бы мне выбора не дал… Я согласна, Митя, давай сбежим.

— Хорошо! — Митя поднялся на ноги и протянул ей покрывало, — замотайся в него, а то твоя одежда там, — махнул головой в сторону двери.

— А как мы уйдем?

— В окно.

Степанида замоталась в покрывало и подошла к окну. Митя уже оказался по ту сторону и помог ей выбраться. Как только она оказалась на улице, водяник подхватил на руки и стал тихо красться вдоль стены. Когда они проходили мимо окна гостиной, услышали обрывок разговора:

— Я любил ее, когда ты еще под стол пешком ходил! — резко бросил Гор.

— Ага! Знаю я твою любовь. Однолюб, но многоё***! — ответил Никита.

— Мальчики, что вы ссоритесь, как не родные… — это была Матильда.

«Стойкость горька, но плод ее сладок»

Пока Степка обдумывала, что могла бы значить фразочка сына, брошенная отцу, водяник успел донести ее до речки.

— Не испугаешься? Мы прыгнем, — шепнул на ушко, — держись за шею и закрой глаза!

Степка вцепилась в Митю, спрятала лицо у него на груди и задержала дыхание.

Прыжок был такой, как в первый раз, только продолжался немногим дольше. Мир окрасился в голубой цвет, тело объяло холодом и Степка тут же промерзла до самых костей.

— Все, успокойся, мы дома… — ласковый шепот заставил женщину облегченно выдохнуть и расслабиться.

— А… это не у меня дома, — Степка огляделась по сторонам и обнаружила, что они стоят у реки, вот только выглядела она иначе и берег был не таким, как в деревне. Вокруг все еще царила теплая погода, трава стелилась по земле зеленая-зеленая, а у воды плотной стеной росли ивы, что-то скрывая за густыми лианистыми ветвями. На улице был теплый вечер, ярко светили звезды, пели цикады.

— Это у меня дома, — улыбнулся водяник, — предлагаю отдохнуть до утра, здесь тебя никто не найдет. Я выделю отдельную комнату, не бойся…

Это его «не бойся», сказанное интимно-чувственным тоном, всколыхнуло волоски на затылке Степки и сердце пропустило один удар. Или два… Она заглянула в его глаза-омуты и на секунду утонула в них. И захотелось… очень захотелось, остаться…

— Н-ну хорошо… покажи свой дом… — выговорила через силу.

— Спасибо, я буду очень рад! — расцвел Митя.

— Только отпусти меня, — попросила, — я сама…

— Ладно, здесь тепло, не простудишься, — опустил ее на мокрую листву, придержал, чтоб не упала и взял за руку, крепко сжав ладонь, — пойдем…

И почему-то повел к воде.

— Эй, ты куда? — удивилась женщина, удерживая покрывало свободной рукой, чтоб не свалилось.

— Идем, увидишь! — Митя разгреб ветви ивы и в образовавшемся проеме показалась «тропинка» из листьев кувшинки, уходящая в даль, — ступай смело, не провалится. Я следом.

Степанида неуверенно наступила пальчиками на первый листок, потрогала. Не проваливается.

— Ничего себе… — пролепетала.

— Не бойся, — улыбнулся, — я сзади, держу тебя.

Теплые ладони обхватили талию и подтолкнули. Степанида сделала неуверенный шаг вперед, а ивовая занавесь тут же опустилась.

«Тропинка» была прохладной и устойчивой. Она немного пружинила под ногами, и казалось, что идешь по плотной траве. Водяник шел следом, придерживая за талию и направляя.

Сначала кроме воды Степка ничего не видела, но через несколько шагов ахнула и едва не сбилась с шага, хорошо, мужчина удержал.

— Митя! — воскликнула, — ты здесь живешь?