– Боже! – с наигранной благодарностью воскликнул Гарри, силясь отдать должное еде, но на самом деле сгорая от страсти. – Такого замечательного чая я лет сто уже не видывал. Да еще приготовленного за столь короткий срок. Вашим жильцам несказанно повезло.

Миссис Моррис с самодовольной улыбкой принялась разливать чай.

– Не все мои постояльцы едят дома, милорд, но те, кто предпочитает мою стряпню, не дадут солгать – я всегда накрываю отличный стол.

Он скосил взгляд на Эмму, но та смотрела в другую сторону, не обращая на его беседу с хозяйкой никакого внимания. Румянец сошел с ее щек, кожа вновь стала молочно-белой.

– Мисс Дав обедает дома? – спросил Гарри.

– Раньше, когда она работала на вас, сэр, то не слишком часто обедала дома. Поздно возвращалась с работы, да. Но теперь, став секретарем этой замечательной женщины, миссис Бартлби, она печатает ее рукописи на дому и почти всегда ест здесь.

Гарри наклонился, взял с подноса печенье с тмином и начал жевать его, стараясь придумать, под каким предлогом удалить разговорчивую хозяйку из гостиной.

– Сахар? – спросила миссис Моррис, наливая ему чай. – Молоко?

– Спасибо, не надо, но, возможно… – Он нахмурился, осматривая поднос, словно искал что-то.

– Да, милорд? – Хозяйка подалась вперед, готовая угодить дорогому гостю. – Желаете чего-нибудь еще?

Гарри робко улыбнулся:

– Нет-нет, я не хочу доставлять вам неудобств.

– Никаких неудобств, что вы! – заверила она его. – Только скажите.

– В таком случае, может, у вас найдется лимон?

– Лимон? – Она посмотрела на поднос, потом на Гарри, и неловко рассмеялась. – Ну как эта глупая Хоскинс могла забыть о лимоне! Я тотчас же принесу.

– Вы так добры! – Он одарил ее своей лучшей улыб кой. – И так заботливы!

Эмма пренебрежительно фыркнула, Похоже, миссис Моррис ничего не заметила. Она волновалась, словно дебютантка.

– Я быстро. – Она поднялась, поправляя прическу, и выпорхнула из комнаты, снова оставив Гарри и Эмму одних.

Гарри подвинулся к Эмме.

– Итак, на чем мы остановились?

– У нее нет лимона, иначе она непременно принесла бы его вместе с чаем. Придется посылать Хоскинс к лоточнику на углу.

– Я надеюсь, что она пойдет сама. Это даст мне время раздеть вас. – Он заглушил ее протесты поцелуем. – Насколько я помню, я снимал с вас чулки. Так как ножки у вас длинные и красивые, это займет не одну минуту. Я стану снимать чулки медленно, очень медленно. И стяну их с ваших прелестных ступней и буду ласкать ваши лодыжки, и икры, и колени. – Он представил себе все это и почувствовал, как тело наполняется вожделением. Это просто невыносимо. Он открыл глаза.

Она смотрела на него, глаза – два огромных блюдца, губки раскрыты.

И он решил, что еще немного потерпит, Гарри склонил голову и поцеловал ее бархатное ушко.

– Думаю, пришел черед сорочки, – пробормотал он. – Я хочу увидеть вашу грудь.

Эмма протестующе пискнула.

– Вы не можете увидеть мою… – Она замолчала, потом попробовала заговорить опять. – Будет темно!

– Заниматься с вами любовью в темноте? Это грех, Эмма. Нет, только на свету, чтобы я мог видеть вас, – прошептал он ей на ушко, и от его горячего дыхания у нее побежали мурашки. – Чтобы я мог видеть, до чего дотрагиваюсь, видеть свои руки на вашем теле.

Пусть медленно, мучительно, но его стратегия срабатывала – дыхание Эммы участилось. Да и он тоже дышал далеко не ровно.

– Я сотни раз представлял себе вашу грудь, Эмма. – Он прикрыл глаза, подкрепляя свои слова поцелуями.

Тело горело, словно в огне.

– Тысячи раз. – Голос дрогнул, и Гарри понял, что теряет контроль над собой. – Он попытался протянуть еще немного. – Я буду снова и снова ласкать ваши грудки, целовать их. – Он взял в рот мочку ее уха и принялся легонько покусывать ее. – Сосать их.

Эмма судорожно вдохнула, отвела его руку прежде, чем он успел остановить ее, и вскочила. Но не бросилась к двери. Вместо этого подошла к окну, подняла оконную раму и набрала полные легкие освежающего вечернего воздуха.

Он хотел было подняться и подойти к ней, но услышал шаги миссис Моррис. Проклятие, а он и забыл о ней! Гарри в агонии рухнул на диван. Со скоростью молнии он расстегнул сюртук, снял его и в непринужденной манере набросил на колени. Гарри как раз тянулся к еде, когда миссис Моррис во второй раз вошла в гостиную.

– А вот и мы, – радостно объявила она. – Приношу свои извинения, милорд, но кухарка целую вечность искала лимон. В самом дальнем углу кладовки лежал, да.

Ее взгляд метнулся мимо Гарри, который жевал сандвич с огурцом, изо всех сил пытаясь быть любезным, к Эмме, жадно глотавшей воздуху открытого окна и судорожно обмахивающей себя веером.

– Эмма, вам нехорошо? – Миссис Моррис озабоченно свела брови.

– Со мной все в порядке, – сдавленно проговорила Эмма, еще быстрее обмахиваясь веером. – Просто… просто в комнате слишком жарко.

– Да, тут тепло, – согласилась хозяйка, опускаясь в кресло. – Вы правильно сделали, что открыли окно. – Она поставила на поднос блюдце с лимоном и с улыбкой взглянула на Гарри. – Эмма такая разумная. Очень милая, уравновешенная молодая женщина. Ее тетушка Лидия была моей лучшей подругой…

Он мог поклясться, что в настоящий момент Эмма не чувствовала себя ни милой, ни уравновешенной. Что до него самого, Гарри пребывал в жутком состоянии. Страсть проникла в каждую клеточку его тела, сердце стучало в груди набирающим скорость паровозом.

Он наблюдал за тем, как миссис Моррис наливает ему очередную чашку чаю, но уже ни за что на свете, даже ценой собственной жизни, не смог бы поддержать пустой вежливый разговор.

– Простите меня, миссис Моррис, – оборвал он ее похвалы в адрес дорогой, покинувшей наш мир подруги, тети Лидии, и бросил взгляд на Эмму, которая так и стояла у окошка с веером в руках. – Боюсь, мисс Дав перегрелась. Не думаю, что чай – напиток горячий, сами понимаете пойдет ей на пользу. Может, стакан воды?

– Мне не нужна вода, – долетел с другого конца комнаты голос Эммы.

– Вы действительно выглядите немного разгоряченной, – сказала миссис Морис. – Полагаю, стакан воды вам не повредит. Это отличная идея.

Гарри с энтузиазмом закивал и, когда хозяйка направилась к выходу, последовал за ней. Они остановились на пороге, Гарри склонился и прошептал что-то миссис Моррис. Она раскрыла от удивления рот, но выполнила его просьбу – вышла и закрыла за собой дверь.

Эмма, насупившись, смотрела, как Гарри идет к ней. Она бросила взгляд на закрытую дверь, потом снова на него.