– Бросьте, в самом деле, нашли тоже, кого хвалить, себя вон похвалите, ребенка! – наморщила лоб Роза Васильевна.

– Я бы без вас пропала, – серьезно сказала Ирэна. – Мне на работу выходить, а Данке месяц. Как с ней? Да невозможно! А Роза Васильевна рукава вон засучила и взялась. Мне уезжать в командировку, а у Данки грыжа, в больницу срочно. Кто с ней лег? Роза Васильевна! У меня собрание до ночи, я спокойна: Роза Васильевна и покормит, и уложит, и меня дождется.

А как я вас из отпуска вытащила, помните? Меня тогда к начальнику в восемь утра вызвали! Куда мне было Дану девать…

Роза Васильевна слушала это, отмахиваясь и что-то приговаривая. А я вдруг почувствовала укол совести. Смогла бы я закончить свой открытый урок без Розы Васильевны?

Может, помириться с ней перед летом… «Тетка она не слишком приятная, но раз уж Данка ее так любит…» – подумала я, застегивая куртку.

В этот момент к нам вышла Дана – в новом белом пальто, надетом задом наперед. Ирэна расхохоталась, а Роза Васильевна снова резко стащила перчатки и схватила Дану за рукав.

– Ты что одела, а? Как его одела, а? Одень как надо!

– Надень, – вырвалось у меня.

– Что? – не поняла Роза Васильевна.

Они втроем с недоумением уставились на меня.

– Говорить надо «надень», – еле слышно ответила я.

Роза Васильевна перевела взгляд на Ирэну и рявкнула:

– Во-от! А вы говорите, нянька хорошая, то-сё! Безграмотная дура у вас нянька!

Я вздрогнула. Зачем я только это сказала?!

– Поломойка и посудомойка, – завершила обиженно Роза Васильевна. – Надевайтесь сами, Ирэночка, а я пошла грязь драить.

Я боялась посмотреть на Ирэну, но та сказала довольно ласково:

– Маш, ничего… Роза Васильевна у нас тоже с характером. Вот. Держите. Это ваши деньги за сегодня. И бонус. Хорошего лета!

Так и не подняв голову, я взяла конверт, прошелестела «спасибо». Глянула на Данку: не захочет меня обнять?

Ведь хотела раньше… Но Данка была поглощена своим нарядом. Похоже, только меня волновало то, что мы не увидимся все лето…

– Адьос, – тихо сказала я и выбралась из этой квартиры, где даже воздух, пропитанный запахом средств для чистки ванны, казался тягучим и липким, как смола.

Возле алоэ я перевела дух, заглянула в конверт с «бонусом». Там лежала тысяча рублей.

– Знаешь что? – сказала я алоэ. – Пойду-ка и потрачу этот бонус на что-нибудь хорошее.

А Данки мне сразу стало не хватать…

Моя бабушка живет в Зеленограде. Точнее, они живут там втроем: Катя, Гуся и бабушка. Зеленоград не очень далеко от Москвы. Любая семейная встреча у нас начинается так:

– Двадцать минут, всего двадцать минут по пустой дороге, и вы у нас!

– Мама, ну какие двадцать минут, полтора часа ехали, сегодня суббота, пробки!

– Надо было приехать накануне, ночью, у вас ребенок большой, не то что у нас, потерпел бы!

– Мам, ты что, ну Коля же работает ночью…

И так далее, и так далее… Бабушка обожает всех учить.

Она всегда знает, кто и что не так сделал и как надо было делать.

Сегодня она открыла нам дверь и сказала:

– Нихао!

– Что? – опешила мама.

– Японский учите? – догадался папа, протягивая бабушке букет солнечно-рыжих тюльпанов.

– Аня, твой муж не знает отличия японского языка от китайского, – мрачно констатировала бабушка.

– Главное, что мой муж принес тебе, ворчунье, цветы и торт.

– Минуточку, – сказал папа. – Торт Машка принесла.

Я бы никогда не купил столько ежиков…

– Серьезно? – огорчилась мама. – Я думала, что ты…

– Нет-нет, – поспешно перебил ее папа. И добавил вполголоса непонятную фразу: – Пока неясно, решают…

Мама повернулась ко мне и спросила:

– Маш, ты теперь совсем без денег? Это же твои последние были!

– Ну а зачем работать, если не тратить, – пожала я плечами и водрузила на бабушкин подзеркальник большую круглую коробку с прозрачной крышкой, сквозь которую виднелась ярко-зеленая поляна и ежики-пирожные.

Бабушка проговорила что-то по-китайски, потом схватила меня за руку и притянула к себе со словами:

– Это моя девочка. Да.

Бабушка не только любит всех учить. Она еще обожает учиться сама. Ее крошечная квартирка ломится от энциклопедий, в сумке у бабушки всегда найдется свернутый в трубочку кроссворд или судоку, а единственная передача, которую она смотрит по «паршивому ящику», – это «Что? Где? Когда?». Иногда бабушка начинает вдруг учить какой-нибудь иностранный язык, «чтобы мозги не ржавели». Последний раз это был древнегреческий. Теперь бабушка занялась китайским. Пособия она скачивает из интернета, который любит гораздо больше «паршивого ящика».

Я предлагала бабушке начать учить вместе со мной испанский, но она презрительно ответила, что это язык для слабаков и маленьких девочек. «Заставить бы их с Беатрис какой-нибудь плюсквамперфект разобрать, – мрачно подумала я, – перестали бы они считать этот язык самым легким в мире».

– А где Гуся? – спросила мама, оглядываясь. – Гуся!

Не хочешь с нами здороваться, поздоровайся с тортом!

– Какой торт, он в планшете своем утонул! – отмахнулась бабушка.

– А Катя? – спросила мама.

Бабушка только посмотрела на нее, а потом перевела взгляд на вешалку. Под ней стояла небольшая серая коробка, заклеенная скотчем. Еще три коробки стояли возле тумбочки с телефоном.

– В комнате, – тихо сказала бабушка, а потом повернулась ко мне и сказала: – Так, Мария, разувайся и марш на кухню! Разговор есть. А вообще, могли бы и раньше приехать! Сколько от вас до нас, двадцать минут по пустой дороге?

Папа сложил руки рупором и воскликнул:

– Катя! Иди на помощь! Объясни вашей маме, что в субботу не бывает пустых дорог!

Но Катя не откликнулась, и я заволновалась.

Кухня была полна аппетитным запахом, слышно было, как в духовке плюется жиром на стены бабушкина фирменная курица, восседающая на бутылке. А бабушка подвела меня к подоконнику, засаженному кактусами, и спросила:

– Как дела? Преподаешь?

– Сейчас нет, каникулы, – промямлила я, а бабушка вдруг схватила меня за руку и сунула в нее деньги.

– Ты что? – испугалась я.

– Возьми, у меня больше нету, но я хочу, чтобы ты взяла. За Катю возьми, а то видишь, она даже выходить к тебе стесняется. Ты нашу Катьку выручила, но ты же не виновата, что она балда такая, попала в переплет, это я виновата, я ее такой дурындой воспитала, – забормотала бабушка. – Так что возьми, возьми обязательно, ты должна деньги за работу получать, а то бросишь работу, как Катька, и…