На первой странице листа письма имеется штамп канцелярии ПВС со входящими датой и номером. Экземпляр письма Рогова, находящийся в архивном деле, написан на бумаге со штампом ЦШПД, а на одной из страниц имеется машинописная надпись: “Начальнику Белорусского штаба партизанского движения т. Калинину”. Это говорит о том, что письмо комиссара было отправлено из ПВС для ознакомления в ЦШПД и БШПД.

В БШПД быстро отреагировали на письмо, и 14 января 1943 года появился приказ о денежном награждении восьми партизан группы. В своем письме Рогов представляет в списке на награждение 12 партизан, и в нем нет фамилий командира и комиссара похода. Руководство БШПД решило наградить лишь 6 человек из списка, дополнив его Киселевым и Роговым. В список на награждение комиссар внес фамилию женщины-партизанки, разведчицы Баси Либерман, сопровождавшей группу, но в приказе БШПД среди партизан, отмеченных денежным вознаграждением, ее нет.

В Москве в БШПД Киселева ознакомили с письмом Рогова и с приказом о награждении. Несомненно, Николай Яковлевич понял взаимосвязь между этими документами, что не могло его не насторожить, ведь он не ожидал подобного отношения к их группе со стороны руководства БШПД. Напомним еще раз, что перед началом похода на военном совете отряда “Мститель” отправлявшие их через линию фронта твердо обещали при условии выполнения приказа отметить членов группы правительственными наградами и даже званием Героя Советского Союза.

Встреча Киселева с Пономаренко должна была состояться через несколько дней, и, возможно, Киселев надеялся на обсуждение вопроса о награждении участников группы при личной беседе. Но, как известно, встреча не состоялась, а беседы с заместителем Пономаренко Эйдиновым и начальником отдела кадров Романовым вопроса не решили.

Ответ Романова Николай Яковлевич впоследствии процитировал в одном из писем следующим образом:

Возможности продолжать в январе 1943-го заниматься проблемой награждения Киселев не имел. Давали знать о себе ранения и контузия, и вскоре, в конце января, Киселева направили в госпиталь, где он лечился до августа 1943-го. После завершения лечения его уволили из рядов Красной армии по состоянию здоровья. И следующие обращения о награждении относятся к 1944–1945 годам и продолжаются почти до конца 1940-х.

В то же время комиссар отряда Рогов, перешедший линию фронта в другой группе и без Киселева, продолжал писать в различные инстанции, настаивая на принятии решения о награждении партизан группы. В письме на имя Пономаренко в марте 1943-го он подробно описывает, что сделали партизаны отряда Киселева для спасения людей и вывода их через линию фронта, а также многочисленные обращения в БШПД.

Однако сколько бы командир и комиссар отряда и куда бы ни обращались, ответ был отрицательный:

Письмо секретарю ЦК КП(б) Белоруссии Рогов завершает просьбой ответить на вопросы о награждении:

В эти же дни, в январе 1943-го, находясь в БШПД, Киселев встретился с Серегиным, бывшим начальником штаба отряда “Мститель”, с которым он был хорошо знаком. По его просьбе Серегин написал характеристику, а подпись удостоверил начальник отдела кадров БШПД Романов. Это была первая характеристика, в которой перечислялось сделанное Николаем Яковлевичем во время пребывания в партизанах. Это единственный, вплоть до окончания войны, официальный документ, доказывающий участие Киселева в борьбе с врагом на оккупированной территории после побега из немецкого плена.

Сверхподозрительность сотрудников особых отделов партизанских штабов и органов госбезопасности была хорошо известна. И подобный документ имел большое значение для Николая Яковлевича. Лишь в 1945-м справку-характеристику Киселеву прислал бывший комиссар партизанской бригады “Народные мстители” Иван Тимчук.

Характеристика на политрука Киселева Николая Яковлевича, члена ВКП(б) с января 1940 года, п/б № 3331666