– Прикиньте, там эмбрионов выращивают, – взбудоражено перебил его Макс. – Улучшают арийскую расу, – хмыкнул он.

– А мы… в коридоре нашли человека, которого разорвали на куски, – сдавленно поведала им Вика.

– Из чувака просто нереальный фарш сделали, – живописно добавил Рома.

Лиза предложила тут же сообщить кому-нибудь о найденном растерзанном теле, однако остальные лишь скептически покачали головой.

– Там есть еще она дверь, со знаком радиации, – вспомнил Андрей.

– Как мы туда попадем? – засомневался Рома, когда Андрей сообщил, что Анина карточка для той двери не подходит.

– Как-нибудь, – ответил Андрей неуверенно, разведя руками. – Раздобудем другую карточку…

– Какую другую карточку? – хмуро спросила вошедшая в библиотеку Даша.

Приоткрывшая дверь после нее Елена возмутилась:

– Это что за ночные сборища? За нарушение дисциплины будете наказаны. Жду всех в классе ровно в восемь утра.

Даша решительно вышла из библиотеки первой, друзья понуро поплелись по своим комнатам. Елена окинула каждого из них ледяным взглядом, затем еще раз с подозрением посмотрела в библиотеку, после чего сама закрыла в ней дверь.

* * *

Алиса, Митя и Юра Веревкин, уже переодевшиеся в пижамы, тайком спустились на кухню проведать Джека. Они пробирались гуськом, друг за дружкой, прячась за остывшей плитой со стоящими на ней вместительными кастрюлями, опасаясь быть застигнутыми в этот поздний час кем-нибудь из взрослых, особенно – строгой Галиной Васильевной.

Однако кухня оказалась пуста. Дети заглянули во все углы и на всякий случай даже под стол, но Джека нигде не оказалось. И на подстилке, специально положенной для Джека недалеко от входной двери, его тоже не было. Дети недоуменно озирались. Внезапно с улицы до них донесся его тревожный лай.

– Это Джек! Он на улице! – обрадовался Митя.

– Мамочки… Он там совсем беззащитен… – огорченно протянула Алиса, присев на пол рядом с подстилкой.

– Надо его найти и спасти, – решительно предложил Митя. Юра и Алиса согласились, все вместе они побежали по своим комнатам одеваться. Быстро натянув куртки, они вышли во двор школы и стали звать Джека.

– Джек, ты где? – позвал собаку Юра.

– Джек, миленький, вернись! – тоненьким голосом умоляла Алиса. Однако Джек больше не подавал голоса, словно нарочно спрятался от детей. – А вдруг Джека уже съел оборотень? – предположила Алиса, когда они дошли до ворот.

За воротами раздался невнятный стон.

– Джек? – неуверенно спросил Юра. – Джек, это ты?

С другой стороны ворот, придерживаясь руками за металлические прутья, стоял обритый человек в длинном белом халате. Он издавал стон и мычание, явно силясь что-то сказать, рассеянным взглядом глядя в сторону оторопевших детей.

– Оборотень! Это оборотень! – закричали дети и со всех ног кинулись в школу. Мужчина обессиленно осел на снег, скользя голыми руками по холодным прутьям ворот.

Вбежав в школу, дети столкнулись с Тамарой и стали ей наперебой описывать оборотня, которого только что видели у ворот:

– Тамара Алексеевна, Тамара Алексеевна! Скорее закрывайте двери! – крикнула Алиса, подбежав к Тамаре и схватив ее за руку.

– Он идет сюда! – заполошно воскликнул Юра.

– Тихо, тихо! – нахмурилась Тамара. – Во-первых, кто – он? Во-вторых, что за игры такие посреди ночи, – возмущенно спросила она.

– Это не игры! Там самый настоящий оборотень! Настоящий-пренастоящий! Он очень-очень худой и лысый, – срывающимися от испуга голосами рассказывали дети, – и в странной пижаме.

Тамара поджала губы и кинула короткий понимающий взгляд в сторону двери. После чего взяла за руки детей.

– Значит, так. Вы сейчас пойдете в свои комнаты и быстро ляжете под одеяла, – потребовала она. – И никому ни звука! А то другие ребята тоже захотят посмотреть, а это очень, очень опасно! – устрашающе заявила Тамара, слукавив напоследок. – А вашего оборотня мы поймаем, я обещаю.

Дети взбежали по лестнице так торопливо, словно оборотень все еще гнался за ними, мог настигнуть в любую минуту, и лишь под одеялами они были бы по-настоящему защищены.

Убедившись, что дети приняли ее предупреждение за чистую монету и разбежались по своим комнатам, Тамара нахмурилась и торопливо пошла в сторону медицинского кабинета. Из-за этого «оборотня» у нее возникли неожиданные проблемы.

* * *

– Нет! Нет, не трогайте меня… – забормотал Денис, когда в изолятор, отодвинув ширму, проник сотрудник лаборатории. Следующий за ним сотрудник нес в руках шлем со множеством проводов. – Не подходите ко мне! – закричал Денис. Шлем надели ему на голову и начали закреплять ремнями.

– Не трогайте меня! – кричал Денис. – Фашисты! Сволочи!

Сотрудник лаборатории затянул ремни шлема у Дениса на подбородке, Денис в последний раз вскрикнул… и очнулся. Его трясла склонившаяся над ним Лиля.

– Проснись, мальчик! – просила она. – Проснись!

Денис сел на кровати, все еще тяжело дыша после кошмара. Округлил глаза при виде сидевшей напротив него Лили:

– О! Ты очнулась!

– В каком смысле? – не поняла его восклицания Лиля. – Я что, долго спала?

– Больше двух недель, – поделился с ней новостью Денис.

– Так не бывает, – недоверчиво покачала головой Лиля.

– Бывает, – категорично возразил Денис и добавил, объясняя: – Если ты в коме…

Лиля огляделась, с тоской глядя на унылые голые стены изолятора. Она совсем ничего не помнила. Даже имени Дениса.

* * *

Поздно вечером Головенко зашел в палату 101 навестить Марию перед сном. Мария лежала на каталке, пристегнутая ремнями, и скользила по Головенко безучастным ко всему взглядом.

– Наконец-то все твои гости разъехались и мы снова можем побыть с тобой наедине, – нависая над Марией, издевательски улыбался он.

– Пожалуйста, отпустите меня, я хочу уйти, – едва сдерживая слезы, попросила Мария.

– Маш, ну что ты, ты действительно хотела бросить меня? Но я не готов расстаться с тобой, – Головенко оперся руками на койку и пустился в откровения: – Ты знаешь, об этой комнате не знает никто! Это будет наш с тобой маленький секрет. Кстати, не такой уж я и злодей, каким ты хотела меня выставить. – Головенко приподнял пальцами крестик с Машиной груди и растроганно сказал, глядя на него: – Разрешил тебе носить подарок сына… ты должна оценить мое великодушие…

Великодушие Головенко высоко оценил Володя, наблюдающий всю эту сцену по своему ноутбуку через встроенную в крестик, принесенный им Марии, крошечную камеру наблюдения.

– Попался, сволочь, – прошептал Володя, сжав кулаки.