Ангел в упор посмотрел на меня. И, признаюсь, выдержать взгляд голубых, пронзительных глаз было нелегко. Энджи знал, что я сделал. Догадался. Почувствовал, как всегда. Но больше ничего не говорил. Не упрекал. Тем более Атэр все более успешно овладевал магией. Естественно, примитивной, «энергетической», как я теперь ее называл. Но это лучше, чем ничего.

В тот день я сидел за столом в общей комнате и перечитывал последние записи в блокноте. Да, не получалось веселиться по-прежнему. Пять тысяч двести пятьдесят лет — срок немалый. Даже для демона-оборотня. Раньше мое чувство юмора было более глобальным, что ли. Всеобъемлющим. Это из-за присущего большинству темных оптимизма. Немного мрачноватого, саркастического, но очень жизнеутверждающего. Теперь я ощущал себя в этом мире гораздо сложнее, циничнее и, пожалуй, мудрее. К тому же узнал слишком много умных слов. Набрался от ангела, естественно. Книжная премудрость не нужна простому демону, но очень помогает оборотню, застрявшему в человеческом мире. Убить время, например.

Пару десятилетий перед последним рождением Атэра мы слонялись в землях Северной Анконы. Места здесь были дикие, не обжитые людьми. Полюбить эти каменистые утесы, поросшие колючим кустарником, могли только козы. А также их пастухи, но пока ни те, ни другие сюда не добрались. Дальше, в глубь материка, тянулись болотистые низины, западнее встречались небольшие песчаные пустыни и соленые озера. И только начиная с Гаэты глаза уставшего от дикости демона радовали плодородные, трудолюбиво обработанные крестьянами земли. Вот все это я и решил изобразить схематично на карте.

Вообще с искусством картографии за эти последние пять тысяч лет произошло не пойми что. Полнейший упадок. Человеческое население как будто разучилось чертить планы. Все, что мне удалось увидеть, было либо примитивно, либо неточно до отвращения. Впрочем, человеческие карты всегда были такими рядом с демонскими.

— Что ты делаешь? — прозвучал над ухом знакомый голос. Я не вздрогнул от неожиданности, хотя очень хотелось. Энджи перемещался совершенно бесшумно и мог возникнуть за спиной в самый неожиданный момент.

— Карту рисую. Человеческие никуда не годятся. Некоторое время он наблюдал за мной, а потом попросил неожиданно:

— А ты не мог бы… потом нарисовать мне такую же?

— С превеликим удовольствием. — Я заставил одну неудачную линию исчезнуть, полюбовался на свою работу и протянул руку за блокнотом ангела. Но едва мои пальцы прикоснулись к его золотистой книжечке, как меня ударило. Не физически и не ангельской магией. Меня словно вытряхнуло из собственной шкуры. Я увидел ярко-зеленый холм, заваленный мраморными обломками. Наверху бил родник. Вода красиво перетекала через белые камни, журчала и пенилась маленькими водопадами. Рядом с холмом росли деревья с кудрявыми кронами, в траве цвели неправдоподобно большие фиалки. Порыв ветра принес какой-то дивный, неземной аромат. Я вдохнул его полной грудью. Но в горле немедленно запершило, в носу зачесалось, я чихнул и очнулся.

Энджи все еще стоял рядом, глядя на меня удивленными глазами, и явно ждал объяснений. Я глубоко вздохнул и попытался описать увиденную мной картину. Глаза ангела стали еще круглей.

— Ты увидел кусок моего мира. Как это могло получиться?

Меня это как раз не заинтересовало. Удивило другое. — Кусок чего я увидел?

— Понимаешь, Гэл, у каждого ангела есть свой собственный мир. Такой, как тот захочет, какой сможет представить. И там будет все, что он пожелает. Леса, или море, или степь.

— А где он находится? В Тонком мире? Энджи отрицательно покачал головой:

— И да и нет. Это сложно объяснить. Он занимает какое-то место в пространстве, но очень тесно связан со мной. Он часть меня, и, если меня не станет, он тоже исчезнет. Я не могу создавать настоящие, материальные миры, которые существовали бы дольше, чем я. Но есть архиангелы, которые могут изменять материю. Лепить из нее пространства. Представляешь, какая мощь и энергия им доступна.

— Да. Сильны ребята.

В голове у меня крутилась какая-то еще не до конца оформившаяся мысль. Что-то про энергию. Давным-давно мой ангельский приятель подсказал мне, как увеличить магический потенциал. Мое невысшее демоническое происхождение не позволяло сплетать заклинания высокого порядка. Раньше это меня не беспокоило. Было легко останься одним из серых тупиц низшего уровня, но со временем собственная неполноценность начала угнетать. Эн-Фки нашел гениальное решение. Научил пользоваться необильной энергетикой Хаоса. Она вполне подходила для заклинаний, но управляться с ней было непросто. Может быть, стоит проделать то же самое и с Атэром?

На мой вопрос ангел отрицательно покачал головой:

— Он человек. Его тело не выдержит напряжения. Тебе самому это непросто. Представь, каково будет ему.

— Но в термах он вышел на мысленную связь со мной!

— Это ты вышел с ним! Открыл канал и дал немного своей силы.

— Я не собирался. — Обвинить меня в перекачке Атэру энергии ему не удастся. Тем более я этого действительно не делал. Хватало воспоминаний, как в одной из прошлых жизней я перелил в ученика слишком много. Человеческое тело действительно не выдержало. Оно просто сгорело. То еще было зрелище!

— Я знаю, что не собирался. Всего лишь слегка увлекся происходящим. Но ему надо развивать свои собственные способности.

— У него их нет. Ты же видишь. Он старается, но все без толку. Вот если бы…

Тут я замолчал, осененный невероятной идеей. Энджи прищурился подозрительно:

— Если бы — что?

— Ничего. Так, неудачная мысль. Не бери в голову. Естественно, я соврал. Мысль была удачной. В Атэра нельзя перекачивать ни мою, ни ангельскую силу. Это одинаково убийственно для него. Значит, надо научить мальчишку самостоятельно собирать энергию. Много энергии. Столько, чтобы ею можно было пользоваться автономно. Но стягивать ее так, чтобы она не причинила ему вреда. И кажется, я знал, как это можно сделать.

Когда мальчишка пришел ко мне в казарму на очередной урок фехтования, я спросил прямо:

— Хочешь научиться магии? Атэр вздохнул, опустил меч:

— Конечно, хочу. Но ты же видишь, у меня не получается. Вышло всего два раза: в термах, тогда я говорил с тобой мысленно, и потом с Энджи. Я зажег огненный шарик. Но после этого, когда пробовал сам, — ничего. Глухо. Меня это просто бесит.

Он с ненавистью посмотрел на свое оружие, убрал его в ножны.

— Вот что, Атэр. Идем со мной. Я кое-что скажу тебе. Я отвел его на край плаца, под одинокий платан. Подpoсток сел на землю, подобрал колючий шарик-плод и стал рассматривать его… словно невесть какую реликвию.

— Я могу научить тебя.

— Уже слышал, — буркнул он устало, — Бесполезно.

— А ну подвинься. И слушай.

Пока я рассказывал ему про сложность силового обмена, он продолжал пялиться на платановую шишку, потом заинтересовался, повернулся, а затем и вообще не отводил напряженно-внимательного взгляда.