– Уб – бит! Убит, бард!

Крики волной полетели от стены к стене:

– Как?! Почему?!

– За что?

– Что ж это творится?

И только один голос задал нужный вопрос:

– Где?

Человек, которого усадили на скамью и насильно влили стакан какого-то местного пойла, раскачивался, уставясь в одну точку. Пока голоса толпы проникли в его сознание, прошло некоторое время. Наконец, он встряхнулся.

– Да вон там, за плетнем, так и лежит, болезный. Горло вскрыто, что твоя рыба потрошённая. От уха и до уха.

Толпа повалила на улицу поглазеть на мёртвого барда. Всё было, как и сказал селянин: тело несчастного барда лежало прямо у невысокого, покосившегося палисадника. Ненужная сломанная кукла с оборванными нитями судьбы. Пёстрая, лоскутная одежда выдавала музыканта издалека. Но удивительно, что даже наёмники никогда не трогали бардов, а тут убийство.

Паола обратила внимание, что народ заметно занервничал. Вот пробежал староста деревни, и тут Паола услышала тонкий свист, будто кто-то подзывал собаку. Что-то в этом звуке привлекло её инстинкты, и она обернулась, чего раньше катастрофически не делала. Звук шёл сверху, и вампирша подняла голову. Тварь притаилась у конька, на самом верху крыши. Отсюда она напоминала очень худого человека с содранной кожей, чьи поры сочатся не красной человеческой кровью, а тёмной, грязной водой. Густой до такой степени, что напоминает грязь. Издав еще один смешок, напоминающий скрежет железа по стеклу, тварь выпрямилась и, задрав голову, издала громкий не то рёв, не то вой. А затем спокойно спрыгнула вниз и, выпрямившись, снова посмотрела на замерших в гротескных позах местных:

– Добрый вечер, – нежным голосом произнесла она.

Глава 16

Когда первый шок от явления бестии прошёл, народ стал в ужасе разбегаться, оглашая округу нестройными криками. Паола быстро приняла решение бежать, так как чувствовала, этим исчадиям не интересны людские тела и души. Они пришли за ней! Все остальные жертвы этого вечера должны стать приятным дополнением к главному блюду. Не огрызаясь, вампирша развернулась и задала стрекача, успев схватить за руку мальчишку. Бежали, не разбирая дороги, полностью доверяя ночному зрению Паолы. Но уже спустя полчаса, когда со всех сторон их окружали деревья и густой подлесок, затрудняющий бег, она решила драться. Лучше было встретить противника на своих условиях, чем играть в привычную ему игру. Однако, бег наугад имел свои недостатки. Она абсолютно не понимала, куда их занесло.

Со всех сторон, куда ни глянь, её окружал хвойный лес, опавшие иголки которого так дивно скрадывали звуки шагов. Приложив палец к губам, она движением глаз и пальцев попыталась объяснить Хоуку, что она затевает, но мальчишка в этот раз проявил согласованную бестолковость. Плюнув себе под ноги, вампирша одним движением запрыгнула на самую нижнюю ветку росшего тут же старого игольника. Слившись с корой так, что казалась просто уродливым наростом, Паола стала ждать. Ощущение опасности, приближающейся с ледяным спокойствием, лишало её душевного равновесия. Она знала, что исчадия могут распространять вокруг себя ауру смертельной опасности, тлетворно действующей на любого, даже подготовленного бойца. Страх, безразличие и апатия принимали столь необъятные формы, что руки переставали держать меч. А её расчёт строился на эфемерной надежде, что мальчишка сможет пару мгновений отвлекать на себя их внимание, сопротивляясь их давлению.

Глянув вниз, она увидела, что Хоук уже почувствовал на себе действие приближающихся охотников. Двуручник смотрел вниз, а юноша устало опирался на него с видом измотанного дорогой путника. Взгляд потускнел, одна из рук безвольно болталась вдоль туловища. И вот наконец показались загонщики – твари, схожие с кроковолками сид’дхов. Они смыкали круг, беря жертву в кольцо. С ощеренных пастей капала тягучая зловонная слюна, которая, падая на землю, шипела, разъедая материалы этого мира. Больше всего они напоминали освежёванных псов, вместо шкуры которым прилепили чешую с шипами прямо на кровоточащую плоть. Длинные крысиные хвосты заканчивались не шипом, как можно было бы предположить, а трещоткой. Лязгая крепкими челюстями, они крались к одиноко стоящему путнику, припадая к земле, словно игривые щенки.

К чести Хоука, отметила вампирша, он даже не шелохнулся, продолжая безучастно смотреть в одну, одному ему видимую, точку. Паола насчитала пятерых «загонщиков», но отсутствовал «хозяин», та бескожая тварь, убившая несчастного барда ради забавы. Об участи оставшихся в местечке живых людях, она подумала вскользь, отмечая, что исчадия почти не задержались в Чертополохе. А это еще раз доказывало, что на этот раз твари прибыли исключительно за ней. Тем временем Хоук, окружённый «собаками», спокойно вглядывался в ту сторону, откуда они прибежали. И дождался. Сначала ветер донёс смрад разлагающейся плоти, от которого слезились глаза, а желудок просто сходил с ума, сжимаясь, словно пытался спрятаться.

Паола перестала даже дышать, чтобы не выдать своей позиции даже вздохом. Но вот зашуршали ветви, и тут же их внезапный посетитель, горделиво расправив истекающие чёрной жижей плечи, вступил на поляну. Словно давая себя внимательно рассмотреть, он двигался нарочито медленно, не таясь. «Самоуверенный ублюдок», – подумала вампирша, продолжая прикидываться корой и ветками. Уже хоть какая-то информация о противнике. Тем временем «псы» расползались в стороны, чтобы не прикоснуться к плоти хозяина, образуя что-то наподобие коридора.

– Милый юноша, – пропел тонкий нежный голосок, до невероятия не вязавшийся с внешностью пришельца. – Мне не нужна твоя никчёмная жизнь. Скажи, где прячется твоя спутница, иначе из твоей головы я сотворю себе чашу. А из кожи сошью новый плащ.

Тварь произносила эти слова с нотками скучающего аристократа и от этого становилось еще страшнее. Но Хоук не подал виду, лишь сменил положение ног. Его взгляд блуждал где-то над головой исчадия.

– Ты, верно, от страха язык проглотил, человечек?! – в голосе чудовища зазвучали нетерпеливые нотки. – Я вырву твои глаза и скормлю их тебе же, если ты не откроешь свой поганый рот!

Хоук перевёл взгляд на говорившего и неожиданно плюнул ему под ноги:

– Заткнись! Не видишь, я размышляю, – при этих словах юноша сделал шаг назад, становясь вполоборота, словно собрался уходить и передумал в последний момент. Видимо, давно выходцу из потустороннего мира никто так не хамил, так как он даже не сразу нашёлся, что ответить. А когда придумал, Хоук был еще на пару шагов дальше. «Кровоточащий», как стал называть его про себя юноша, не отличался глубиной мысли, а исторг из себя поток слов на неясном языке, от которых трава почернела на пять шагов во все стороны.

– Да я тебя! – начал было он, бросаясь за Хоуком, но в этот миг на плечи ему свалилась Паола. В буквальном смысле слова. Полыхнувшие Когти почти полностью вошли в тело твари. Чёрная жижа закипела, испаряясь с его тела. Вампирша, наученная горьким опытом общения с исчадиями, тут же выдернула их и одним взмахом отделила голову от тела.