И апофеоз – у Барабанова на горизонте появилась невеста – Земфира. Богатое приданое, сама, думала, женюсь, если Моня зафордыбачит. И расчески, и заграничные корма (филе лосося), витамины. А клетка! В такую и я помещусь, если понадобится. С отдельной спальней.

Привожу фрагмент нашей переписки с хозяйкой.

«Фира пока что не очень ручная, – пишет она мне, – но девка спокойная! Собачий корм не ест, только все вареное, либо творожки. Ей уже около девяти месяцев! От глистов недавно прогнали, скоро прививки будем! Переноска есть! Предложите цену, и мы это обсудим…»

На цене не сошлись, а жаль.

Завтра на такси попру эта благолепие к автобусу, погрузимся и поедем.

19 августа

Бугрово

Юля – Марине

Вернулась в деревню, но не смогла сразу написать. Со всеми обняться, приголубить. Ирма держит мою ладонь во рту и при этом хочет завыть победно, но с трудом может это совместить. Аисты защелкали клювами, амазон Марсель устроил гостеприимный срач с таким количеством порванных бумажек, опрокинутых стульев, огрызков яблок и с оборванной шторой, что я до сих пор не могу понять, что у него там была за вечеринка.

Хорь Антон, как вцепился страстно в хориную девочку Хариту, так и не отпускает. Таскает ее за шкирку за собой. Холеный и, как говорят зоологи, ярый самец. Мы даже сейчас их разделили.

Горячий привет от Марты с Боцей. Движения их полоскательные, так бабы полощут белье в реке, размашисто, маятником обеими передними лапами туда-сюда. Пальцы у них цепкие, пятки шершавые, ладошки тоже.

Ешь бутерброд, и они настойчиво тянут лапы – поделись. Сами, конечно не поделятся. Сидят, как ребята, свесив ноги, лапы просунув в дырки клетки. Кувыркаются там, валяются, играют.

Старьевщики и барахольщики, игрушки – тряпочки, мой старый лыжный ботинок, акварельная кисточка, гусиное перо. Когда Боца вертит перо, похож на Пушкина, размышляющего над строкой.

Пьет – держит стаканчик сам.

Меня нет, жалобно поскуливает и зовет: «Аоу?»

22 августа

Бугрово

Юля – Марине

Пишу сейчас про енотов, как их не видно в вольере днем, а из окошка их домика торчат только пятки, две пары перекрещенных пяток, нога на ногу. Спят, выставив ноги наружу, как истинные американцы, те – положив ноги расслабленно на стол, а еноты, соответственно, выставив их в окошко. Пишу про то, как они пожимают руки, словно футболисты перед матчем, какие они пронырливые карманники (если подарить пистолетик, они умудрятся выстрелить!), и многое что еще пишу. Кажется, поймала настроение.

Боцман с Мартой усядутся по-турецки и перебирают – что в моей котомке? Ягоды (крыжовник, вишню), печенье, сухарики, это деликатес, обычно мы едим простые полезные продукты – творог, кефирчик, яйца. Спиночки – прямо, и вишенку подносят ко рту, грызут сухарь. Пятки голые черные, хрустят сухарем, задрав головы от удовольствия к небу.

Недавно нажрались краски (дочка у Вероники оставила, не подумав, на улице). Сожрали все, включая и тюбики. Наутро я собирала в совок палитру – зеленые, синие, желтые какашки, лимонные, охра, кобальт, стронций…

Разнообразие в помете, в буднях, в содержимом совка.

27 августа

Бугрово

Юля – Марине

Завтра отдаю Боцмана. Грустно конечно, но надо это сделать. Отдаю Иннокентию Владимировичу, он наш друг, бывший главный ветеринарный врач Питерского зоопарка, помогает нам советом, если что. Сейчас курирует какой-то частный хороший зверинец-зоопарк, тоже в Питере. Попросил енота. Говорит, там Боцману нашли невесту.

Марта с Боцей брат и сестра, и создавать семейную пару им не положено.

А у нас, я надеюсь, подружатся Марта и Барабанов. Тем более, Барабанов отличается роскошным окрасом, сам бог велел, чтоб у такого расписного красавца образовалось потомство. Пора ему остепениться, небось, надоела холостяцкая жизнь.

Марта и Боца у нас уже взрослые, погрустят и переживут.

Хотя сердце, Марин, конечно, не на месте, но как сумеречный самурай я уже приняла решение.

29 августа

Бугрово

Юля – Марине

Не хотела вас огорчать, Марин, но мне просто не с кем поделиться. Вчера я отправила Боцмана в Питерский частный хороший зоопарк, который курирует наш давний друг ветеринарный врач Иннокентий Владимирович. Мы давно уже думали об этом.

Я поснимала Боцу перед отъездом. Он хорошо зашел в переноску. И я была рада за него, потому что там отличные условия. Вот, говорила, Боцман, увидишь райских птиц (а там есть и редкие попугаи, и райские птицы).

Вчера мы отправили Боцу, а сегодня утром позвонил Иннокентий Владимирович и еле-еле сказал: Боцман умер, в дороге у него остановилось сердце.

Я стараюсь даже не думать об этом.

Иннокентий это установил, потому что, когда все случилось, утром сделал вскрытие. Он сам чуть не плачет и очень переживает, а у меня, Мариночка, нету слов. Никто и подумать не мог, что так случится.

Жил в любви. И переезд был задуман для него, ведь Боцу ждала невеста и очень хорошие условия. Иначе не отдала бы ни в какие руки. А я еще обещала Боцману, подбадривая, что он там увидит райских птиц.

И вот он их все-таки увидел.

6 сентября

Бугрово

Юля – Марине

Золотая и дорогая моя Марина! Под синим, синим сентябрьским небом вам пишу. В саду, где падают яблоки с деревьев. Могут попасть и по голове, во всяком случае, кошкам попадают. У нас уже несколько котов (у Али особенно), ударенных яблоками. Котам это придает бодрость, тут же они начинают носиться, будто угорелые, а до удара яблоком спят, пригревшись на солнце.

Наши будни. И слава богу, Мариночка, что мы так живем не каждый день! Мы с Андреем уехали на другой конец нашей области, почти в Гдов – опять лосенок. Трехнедельный малыш, а мама на совести охотников. Везем. И тут звонит Вероника (она оставалась на зоопарке): вышли волки!

Вольеры дикой свиньи и волков разделяет забор, так Чунин (дикой свиньи) жених Монгол выбил доски в их общем с моими волками заборе, и Ирма с Разбоем к ним зашли. Но никого, слава богу, не обидели! Просто пометили, понюхали, посмотрели (свиньи гостеприимно и скромно вжались в уголок). Тут прибежала Вероника, Ирмушка кинулась за ней в свой вольер, а за Ирмой – Разбой.