разрешались так, как следовало бы в соответствии с указанным регламентом. В частности, повторимся, никогда не соблюдалась предусмотренная в регламенте численность членов Св. Синода; кроме того, среди них не было архимандритов и игуменов – представителей черного духовенства, не имевших епископского сана.

Обратимся к некоторым цифрам. Если на 1826 г. в составе Св. Синода, как уже говорилось, было 10 человек, то на 1827 и на 1828 гг. – 11, на 1829 г. – 8, на 1830 и на 1831 гг. – 9, на 1832 и на 1833 г. – 8, на 1834 и на 1835 гг. – 9, на 1836 и на 1837 гг. – 8, на 1838 г. – 9, на 1839 г. – 10, на 1840 и на 1841 гг. – 8, на 1842 г. – 9, на 1843 и на 1844 гг. – 12, на 1845, на 1846 и на 1847 гг. – 13, на 1848 г. – 14, на 1849 и на 1850 гг. – 11, на 1851, на 1852 и на 1853 гг. – 10, на 1854 и на 1855 гг. – 11. Эти «технические» данные приведены лишь с одной целью: показать, что в работе Св. Синода никогда не учитывалось строго определенное число членов, которые должны были бы его составлять.

Однако следует ли из этого, что в Св. Синод назначались случайные люди, которыми обер-прокурору легко было манипулировать?

В том-то и дело, что так сказать нельзя. Вопрос тем более некорректен, что обер-прокурор не был и не мог быть лицом, самостоятельно определявшим стратегию государственного отношения к «первенствующей и господствующей» конфессии империи. Он должен был четко следить за беспрекословным исполнением синодалами самодержавной воли в делах, касавшихся Православной Российской Церкви, на которую, как и на любую государственную институцию, в эпоху Николая I распространялись принципы охранительной идеологии.

Возвращаясь в личному составу Св. Синода следует отметить, что его большинство пребывали в «церковном правительстве» годами, и именно они определяли его «лицо», если угодно – были «приводными ремнями» проводившейся при поддержке православного государства церковной политики (хотя, понятно, не они определяли эту политику). Конечно, определенное число иерархов, пребывавших в николаевское тридцатилетие в составе Св. Синода, назначались и на короткое время. Но много ли было таких, и что они представляли собой? Попытаемся разобраться.

За тридцать лет в разное время в состав Св. Синода на один только год назначалось 10 человек – 9 архиереев и белый священник. Этим священником был П. А. Маджугинский, о котором уже шла речь. Он являлся членом Св. Синода по должности обер-священника армии и флота. Как только протопресвитер лишился должности, его перестали назначать к присутствию. Помимо отца Павла, в течение одного года пребывали в Св. Синоде архиереи: Авраамий (Шумилин) – 1826 г.; Аркадий (Федоров) – 1855 г.; Иаков (Вечерков) – 1850 г.; Игнатий (Семенов) – 1849 г.; Иоанн (Доброзраков) – 1852 г.; Никодим (Быстрицкий) – 1832 г.; Николай (Доброхотов) – 1851 г.; Смарагд (Крыжановский) – 1854 г.; Феодотий (Озеров) – 1855 г. Учитывая, что два епископа (Иаков и Игнатий) скончались вскоре после назначения, а два епископа (Аркадий и Феодотий) были назначены к присутствию на 1855 г., т. е. на год смерти императора, получается, что лишь 5 архиереев в николаевское время пребывали в качестве синодальных членов лишь в течение одного года. Почему их более не назначали – вопрос отдельный, требующий анализа в каждом конкретном случае. Не на все вопросы можно найти обоснованные ответы. К примеру, епископ Аркадий, строгостью восстановивший против себя духовенство Оренбургской и Пермской епархий, где служил в 1828–1851 гг. (на него даже писали жалобы), тем не менее получил назначение в Св. Синод. К тому времени, проходя епископское служение уже в качестве Олонецкого архиерея, он был широко известен как успешный борец с расколом старообрядчества[488]. Быть может, это обстоятельство и послужило причиной его назначения в Св. Синод (хотя и пробыл он там только в течение года).

Для нас же важнее отметить иное: большинство церковных деятелей николаевского времени заседали (или числились) в составе Св. Синода в течение многих лет, иногда – в течение десятилетий. Постоянными членами Св. Синода, в соответствии с установившейся еще в XVIII веке традицией были митрополиты трех важнейших кафедр, а с XIX века – и Экзарх Грузии. Они пребывали синодальными членами пожизненно. Но были в николаевскую эпоху иерархи, не имевшие митрополичьего сана, однако регулярно назначавшиеся к присутствию. Не ошибемся, если скажем, что это были духовные лица, которых в ведомстве православного исповедания рассматривали в качестве кандидатов на занятие высших церковных должностей, представители которых именовались постоянными членами Св. Синода.

Приведем примеры: митрополит Филарет (Амфитеатров) до того, как получил Киевскую кафедру, назначался к присутствию в Св. Синод в конце 1820-х гг.; архиепископ Никанор (Клементьевский) с 1843 г. неизменно назначался к присутствию, а в 1848 г. стал митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским. Точно также архиепископ Исидор (Никольский) в 1845 г. оказавшись членом Св. Синода, в 1858 г. стал митрополитом Киевским, а в 1860 г. – митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским. С 1827 г. в составе Св. Синода пребывал архиепископ Григорий (Постников), до 1855 г. сменивший последовательно Калужскую, Рязанскую, Тверскую и Казанскую кафедры. В дальнейшем, уже в царствование Александра II, он стал столичным митрополитом и первоприсутствующим членом Св. Синода[489].

В целом, члены Св. Синода – архиереи за свою жизнь переводились с одной кафедры на другую в среднем три раза (хотя бывали случаи, когда архиерей менял до семи кафедр – митрополит Серафим (Глаголевский), или пребывал всегда на одной кафедре – митрополит Иосиф (Семашко)). Большинство членов Св. Синода, что вполне естественно, родились в семьях духовенства (причем два – в семьях униатских священников, один из которых, отец Иосифа (Семашко), принадлежал к дворянскому сословию). Один член Св. Синода был сыном грузинского царя, еще один – сыном грузинского владетельного князя. Сыном дворянина был и протопресвитер П. В. Криницкий. Происхождение двух других протопресвитеров – П. А. Маджугинского и Н. В. Музовского, точно установить не удалось, хотя можно предположить, что и они по рождению могли принадлежать как к дворянскому, так и к духовному сословию.

Все синодалы указанного времени имели богословское образование, являясь выпускниками духовных школ – Московской, Санкт-Петербургской и Киевской духовных академий, Московской Славяно-греко-латинской академии, Киево-Могилянской духовной академии, Троицкой Лаврской семинарии и т. д. Среди них были выдающиеся ученые-богословы, имевшие ученые степени докторов (8 человек) и магистров (12 человек), два архиерея – митрополиты Евгений (Болховитинов) и Филарет (Дроздов) – являлись действительными членами Академии наук. Среди синодалов более всего было выпускников Санкт-Петербургской духовной академии – 13 человек, два человека – в столичной семинарии, до 1788 г. называвшейся Славяно-греко-латинской, а после (и до 1799 г.) – Главной (или Александро-Невской), т. е. тоже в Санкт-Петербурге; один архиерей и один белый клирик – в Новгородской духовной семинарии, имевшей высшего начальника в лице столичного митрополита. Восемь человек, присутствовавших в Св. Синоде в 1826–1855 гг., получили образование в Москве (в академии либо в Троицкой Лаврской семинарии). Все это неудивительно, интереснее отметить, что в николаевскую эпоху