— Порджа… — с сомнением произнёс Джек. — Что-нибудь ещё?

— Скажу больше, когда доставлю его в лабораторию, — ответила миссис Сингх. — Но пока вы здесь, хочу посоветоваться. У меня возникли проблемы с динамикой растрескивания скорлупы Болтая.

— То есть?

— Вы меня знаете: я не успокоюсь, пока не получу ответы на все вопросы. Мы со Скиннером провели несколько тестов на страусиных яйцах. Он поставил их в ряд и выстрелил пулей двадцать второго калибра, а затем использовал полученные данные для постройки соответствующей модели разрушения яиц. Вообще-то мы занялись этим из любопытства, но у нас возникли проблемы при сопоставлении характера разрушений скорлупы Болтая с полученными данными. Похоже, выстрела и падения оказалось недостаточно. Я ищу другие свидетельства повреждений уже после удара о землю, но, поскольку у меня сто двадцать шесть фрагментов, разобраться будет трудновато. Видите ли, страусиные яйца похожи на пушечные ядра, так что тест может быть не вполне корректным. Узнаю больше через день-два.

— А что говорит анализ белка?

— Ничего определённого. Но лаборатория округа Оксфорд и Беркли не приспособлена для анализа яиц. Я отправила мазки с внутренней стороны скорлупы на птицефабрику «Солнечная долина» для всестороннего овологического анализа. Думаю, через пару дней получу результаты.

Джек поблагодарил её и вышел из-под тента. Дождь прекратился, но небо оставалось тёмным и грозило очередной порцией ливня.

— Что новенького, Мэри?

— Его жену оповестили, — сказала она. Вид у неё был все ещё немного бледный. — Один из родственников приедет и побудет с ней.

— Кто нашёл Винки?

— Собачник. Он заметил тело раньше, но сперва принял его за банальную кучу тряпья. Вызов поступил в десять тридцать.

— Выясните, когда Винки вернулся со смены, и поговорите с его сослуживцами. Узнайте, не хвастался ли он неожиданно свалившейся на него кучей денег.

— Это связано с убийством Болтая? — спросила Мэри.

— Возможно. Рабочая гипотеза следующая: мистер Винки видел кого-то в ночь убийства Болтая и попытался шантажировать убийцу; тот договорился с ним о встрече, а потом уложил Крошку Вилли-Винки спать навсегда.

— Но язык?.. Зачем такие мерзости?

— Оэспэшная работа вообще довольно мерзкая, Мэри. Такова её природа. А отрезанный язык — это почерк преступного клана Порджа. Подобным образом они расправляются с каждым, кого подозревают в стукачестве. Чтобы сказок не рассказывали — так они говорят. Обычно они мелко крошат вырезанный язык, чтобы всем собакам в городе досталось по кусочку.

— Что-то мне это напоминает.

— Классическое сказочное преступление. Дело в том, что мы со Звонном двадцать лет назад упрятали их за решётку. Но клан Порджа был очень силен — возможно, и до сих пор. Позвоните в Редингскую тюрьму и устройте нам встречу. Думаю, имеет смысл побеседовать с самим Джорджо Порджа. Какие новости, Тиббит?

— Да ничего особенного, сэр. Никто ничего не видел. Но говорят о каком-то белом фургоне.

— С кузовом «лутон»?

— Они не могут сказать точно.

Джек и Мэри отправили Тиббита опрашивать остальных соседей и молча двинулись к «аллегро». Джек, глубоко задумавшись, облокотился о машину.

— Вы раскопали что-нибудь на Соломона Гранди?

— Чист как стеклышко. Никогда ни по какому делу не проходил, ни с каким криминалом не связан, даже за превышение скорости штрафа не выписывали. Порывшись в архивах «Крота», я поняла, что в бизнесе он безжалостен, но ничего для нас нового я там не нашла.

— Чёрт. Винки работал в «Пан энд Пропалл», а Соломонов мотив убить Болтая тянет аж на два миллиона фунтов.

— Это для него мелочи, сэр, — сказала Мэри. — Гранди — девятый в списке богатейших людей страны. Помните, он сказал, что может позволить себе терять по паре миллионов в неделю в течение десяти лет, прежде чем это начнёт его беспокоить? Это правда, я проверяла. Его состояние превышает миллиард!

— Мог и соврать. На самом деле он довольно мстительный тип. Беда в том, что Бриггс запретил мне его допрашивать, пока Джеллимен не проведёт церемонию открытия Центра Священного Гонго.

— А почему бы нам тогда не побеседовать с его женой? Вдруг она о чём-нибудь да проболтается?

— Шутите? Это же прямой способ взбесить Гранди и Бриггса!

— Да не совсем, — возразила Мэри. — Гранди сам разрешил спросить у его жены, где он находился в ночь убийства Болтая, причём сказал буквально — «с моего благословения».

Джек улыбнулся. Мысль ему понравилась.

— Хорошая идея. Думаю, именно так мы и поступим.

Когда они отъехали, Мэри заметила, что с правого окна на пассажирское сиденье капает вода.

— А, — отозвался Джек, когда она указала ему на протечку, — это нормально.

БЕЗОБРАЗНЫЕ СЕСТРЫ ПОДАЮТ ИСК ЗА КЛЕВЕТУ

Сводные сестры принцессы Эллы требуют компенсации за многочисленные публикации, которые очерняют, порочат и бесчестят их. Представитель сестёр заявил: «Мои клиентки устали от постоянного их описания в виде психически отталкивающих мерзких гарпий, а потому решили подать иск против 984 издателей, которые продолжают повторять необоснованные обвинения, не проверив их правдивости». Представитель издательства «Бинкум-пресс», издателей «Сокровищницы волшебных сказок для детей», сказал нам: «Естественно, мы будем отстаивать свою позицию, но мы приняли меры к уничтожению полумиллиона экземпляров с обидной для истиц сказкой. После того как мачеха Белоснежки отсудила себе компенсацию, с нашей стороны было бы глупо не принять дело всерьёз, хотя нам не кажется, что в данном конкретном случае имеются основания для предъявления иска».

«Слепень», апрель 1992 г.

Резиденция Гранди представляла собой воздвигнутый над Темзой отреставрированный особняк эпохи Якова I, окруженный ухоженным дубовым парком, тянувшимся до самой воды. Главный фасад смотрел на юг, в противоположную сторону от городских кварталов. Дом составлял такую же важную часть архитектурного наследия окрестностей Рединга, как Касл-Пемзс и Бэзилдон-хаус.[47]Подъезжая по посыпанной гравием длинной дорожке к особняку, Джек и Мэри заметили элементы более ранней застройки. Церковь за особняком была явно старше самого дома, а амбары, пристройки и конюшни — и того древнее. Когда они въехали на задний двор, конюхи заботливо чистили холеных чистокровных скакунов, чьи тёмные бока лоснились даже в дождливый день.

Полицейские припарковали машину. Через парк в их сторону скакала женщина на большой гнедой лошади, из-под копыт великолепного животного летели большие комья мокрой земли. Перед дорожкой всадница придержала коня. Когда она подъехала ближе, Мэри разглядела длинную юбку в викторианском стиле и блузку со стоячим воротничком. Завершал костюм синий бархатный жакет для верховой езды.