— Вау, — буркнул Томас. В замкнутом пространстве подземной кладовой его возглас тут же заглох.

Поначалу юношу ошеломило такое количество оружия, но вскоре он с облегчением заметил, что бóльшая его часть была покрыта толстым слоем пыли.

— Большинство так и валяется без применения, — сказал Минхо. — Но кто его знает, а вдруг пригодится... У каждого из нас всегда с собой парочка острых ножей.

Он кивнул на большой деревянный сундук в углу, под откинутой крышкой которого до самого верха громоздилась беспорядочная куча ножей всевозможных размеров и фасонов.

Оставалось только надеяться, что этот склад оставался глубокой тайной для большинства приютелей.

— По-моему, хранить столько этой дряни просто опасно, разве нет? Что, если бы Бен, прежде чем свихнуться и накинуться на меня, сначала наведался сюда?

Минхо вытащил из кармана связку ключей и позвенел ею:

— Ключи есть только у особо выдающихся личностей.

— Всё равно...

— Кончай скулить и выбери себе парочку. Убедись, что они удобны и остро заточены. Потом мы отправимся на завтрак и заберём с собой ланч. Прежде чем мы выйдем в Лабиринт, я хочу показать тебе Картографическую.

Томас ошалел, услышав, что скоро ему предстоит посетить загадочный бетонный бункер — он сгорал от любопытства с того самого момента, когда впервые увидел, как исчезают за грозной стальной дверью возвращающиеся из Лабиринта Бегуны. Он выбрал короткий серебристый кинжал с эбонитовой рукоятью и нож с длинным чернёным лезвием. Впрочем, при мысли о том, для чего ему в Лабиринте может понадобиться оружие, его энтузиазм несколько остыл.

Через полчаса, сытые и при полной выкладке, они стояли перед клёпаной стальной дверью Картографической. Томас пританцовывал от нетерпения. Солнце уже светило во всю свою мощь, и приютели суетились вокруг, готовясь к очередному трудовому дню. В воздухе стоял запах жарящегося бекона: Котелок и его команда сбивались с ног, стремясь набить едой десятки голодных молодых животов.

Страж Бегунов отпер дверь и принялся вращать колесо-рукоятку, пока изнутри не послышался отчётливый щелчок. Минхо потянул на себя, и тяжёлая стальная плита с громким визгом отворилась.

— Только после вас! — с насмешливой галантностью поклонился Минхо.

Томас безмолвно шагнул внутрь. Любопытство смешалось в нём с некоторой опаской, и ему пришлось напомнить себе, что неплохо бы опять начать дышать.

Воздух в тёмной влажной комнате пах плесенью и медью. Запах меди был так силён, что вызывал в памяти далёкое туманное воспоминание о вкусе однопенсовых монеток в том нежном возрасте, когда дети тянут в рот всё, что ни попадётся под руку.

Минхо щёлкнул выключателем, и под потолком замигали лампы дневного света. После того как они разгорелись, обстановка комнаты стала видна в мельчайших подробностях.

Прежде всего, Томаса поразила простота этой обстановки. Картографическая представляла собой квадрат со стороной в двадцать футов, ограниченный гладкими бетонными стенами. Точно посередине стоял деревянный стол, а вокруг него — восемь стульев. На столе, напротив каждого стула лежала аккуратная стопка бумажных листов и несколько карандашей. Кроме того в комнате находилось ещё восемь сундуков, по два около каждой стены, очень похожих на тот, в котором хранились ножи в оружейном подвале, вот только их крышки были плотно закрыты.

— Добро пожаловать в Картографическую! — сказал Минхо. — Другого такого замечательного места не найти.

Томас был слегка разочарован — он-то ожидал чего-то куда более внушительного. Он глубоко втянул в себя воздух:

— Вот только жаль, воняет здесь как в выработанном медном руднике.

— А мне нравится. — Минхо выдвинул один из стульев и сел. — Присаживайся. Хочу, чтобы пара интересных картинок прочно запечатлелась у тебя в извилинах, прежде чем мы уйдём в Лабиринт.

Томас послушался. Минхо взял лист бумаги и карандаш и принялся рисовать. Томас подался вперёд, чтобы лучше видеть. Страж начертил большой квадрат, который занимал почти весь лист, потом разлиновал его на квадраты поменьше, так что рисунок напоминал теперь поле для игры в крестики-нолики: три ряда одинакового размера квадратов. В среднем Минхо написал слово «ПРИЮТ», наружные квадраты пронумеровал от одного до восьми, двигаясь от верхнего левого угла по часовой стрелке. Напоследок он там и сям отчеркнул маленькие отрезки.

— Это Двери, — пояснил он. — Тебе известны только те четыре, что выходят из Приюта, но есть ещё четыре штуки — в самом Лабиринте, и они ведут в секции номер один, три, пять и семь. Они всё время остаются на одном и том же месте, вот только путь туда меняется каждую ночь, когда в Лабиринте движутся стены. — Он окончил рисунок и пододвинул его к Томасу.

Томас был воистину очарован удивительной стройностью структуры Лабиринта и внимательно изучал рисунок, пока Минхо продолжал объяснять:

— Итак. У нас есть Приют, окружённый восемью секциями Лабиринта, каждая из которых — квадрат, замкнутый и не имеющий выхода наружу, хоть мы играем в эту игру уже два года. Единственное, что где-то как-то похоже на выход — это Обрыв, да и то только если не мечтаешь упасть и убиться на фиг. — Минхо постучал по карте. — Стены двигаются во всём чёртовом сооружении каждый вечер — как раз тогда, когда закрываются Двери. Вернее, мы так думаем, потому что, сам знаешь — шум стоит страшный, а мы никогда не слышали грохота в другое время.

Томас поднял глаза. Обрадовавшись, что может добавить ценный кусочек информации, он подтвердил:

— Я не видал, чтобы что-нибудь двигалось в ту ночь, когда мы застряли там.

— Прямые коридоры, которые сразу за Дверями, — они никогда не меняются. Только те, что глубже.

— А, вот оно что. — Томас вернулся к грубому наброску карты, пытаясь представить на месте карандашных линий каменные стены.

— У нас всегда имеется самое меньшее восемь Бегунов, включая Стража — по одному на каждую секцию. Целый день мы проводим в своей секции, запоминая рисунок коридоров. Всё же надеемся, несмотря ни на что, отыскать выход. А потом возвращаемся и зарисовываем то, что видели — по отдельному листу на каждый день. — Минхо кивнул на один из сундуков: — Вот почему эти гробы под завязку забиты картами.

У Томаса возникла неприятная и пугающая мысль:

— Я что... заступаю на чьё-то место? Кто-то погиб?

Минхо помотал головой.

— Нет. Ты же только на обучении. Наверняка кому-то из нынешних Бегунов скоро захочется взять отпуск. Расслабься, уже довольно долго никто из Бегунов не погибал.

Тоже мне утешеньице! Оно растревожило Томаса ещё больше, но он постарался не подавать виду и указал на секцию номер три:

— Значит... Чтобы обежать эти квадратики, нужен целый день?

— Веселишься? — Минхо встал и шагнул к сундуку за своей спиной, присел на корточки, откинул крышку и прислонил её к стене. — Иди-ка сюда.