– Джолия? – изумился Каркон. – Но она умерла много веков назад!

– Она жива… в том самом смысле, в котором живыми можно считать меня и моего отца, – ответил Ливио.

Джакопо Борио нахмурил изрезанный морщинами лоб:

– Значит, она тоже превратилась в призрака? Но в таком случае она здесь не одна. Наверняка Нине помогают и другие призраки.

– Эта история мне совсем не нравится! – закричал князь, грозно надвигаясь на Ливио. – Новая Эра Золотой Тьмы не потерпит вмешательства Нины. Она должна быть уничтожена! А с ней и все те, кто помогает ей! Твоя дурацкая техника обольщения абсолютно беспомощна. Я так и знал, что ты не справишься. Ты не захотел использовать Малвию Разумную, настоянную на голубиных мозгах, и вот результат: твоему голосу не хватило заряда обольщения. Какого дьявола близнецы добывали мозги восьми новорожденных голубят?! – вопил Каркон, сплёвывая зеленую слюну на змей-охранниц, ползающих у него под ногами.

Алвиз и Барбесса обнялись, вжали головы в плечи от страха, что князь обвинит их в том, что голубиные мозги оказались не того качества. Но они здесь ни при чём! Никогда еще им не удавалось отыскать восемь мозгов за такой короткий срок!

– Ты прав, мне надо было поработать над модуляциями своего голоса… – признал Ливио.

– Возомнил, что ты сильнее Голоса Убеждения! Да ты просто сопливый глупец, считающий себя умнее всех! Тебе еще многому надо учиться! Ты должен лизать пол и умолять меня простить тебя! – гремел князь с горящими глазами.

Он испытывал страшную досаду за то, что позволил мальчишке действовать самостоятельно. Тот вздумал занять место монаха без лица и тени, и это обернулось крахом.

Оба близнеца тоже сплюнули на пол в знак презрения к юному призраку.

– Ну так что? Что ты скажешь в свое оправдание? – строго спросил сына Джакопо Борио.

– Я же не мог предвидеть появления старой черепахи! – огрызнулся Ливио. – Даже вы удивились, услышав о ней. Хорошо хоть, что Густав Готембауэр своим боевым топором покалечил подругу Нины! – Ливио усмехнулся, откинул капюшон и с вызовом взглянул на Ческо.

При этих словах особенно острая боль сжала сердце Ческо, его пересохшие губы прошептали:

– Рокси… нет, нет… не верю…

Ливио взлетел к потолку и, словно летучая мышь, начал кружить вокруг своего соперника.

– Знаешь, еще немного, и я поцеловал бы твою Нину! Она влюбилась в меня. В следующий раз она от меня никуда не денется! – победно бросил он в лицо Ческо.

Ческо сжал зубы, чтобы не закричать. Сдержав приступ ярости и ревности, он подумал, что никогда в жизни Нина не дала бы поцеловать себя этому ублюдочному призраку.

– Я принял твой облик, но потом вернулся в свой и обольстил её взглядом. Теперь ты ничего не значишь для нее. Она на тебя и смотреть не захочет! – Ливио завис напротив Ческо, и сияние огненных браслетов утонуло в его бездонных зрачках.

– Это ты-то обольстил? – с презрением выговорил Ческо. – Ты же дым. Прах. Ты обманка. Ты мертцец… И я тебя не боюсь!

Ливио плюнул в лицо мальчику и засмеялся.

Джакопо Борио, гордый поступком сына, сделал ему знак спуститься. Юноша подчинился и уже через секунду сидел рядом с отцом.

– Отец, я хочу сделать еще одну попытку. Я поработаю над голосом и использую все магические приемы, которым ты меня научил. Нина не получит остальные цифры Золотого ряда. Клянусь!

Каркон подозвал к себе змей-охранниц и приказал им быть настороже:

– Хоть Нина и завладела двумя цифрами Золотого Числа, у Двери Каоса еще много отрицательной энергии. Я должен быть уверенным, что никто и ничто больше Двери не повредит. В помощь вам я включу систему тревоги, которая оповестит меня, если кто-то покусится на энергию Двери. Эра Золотой Тьмы наступила, и победа будет за нами!

Магистр Магикум взял со стола Пандемон и, любовно погладив алмазную букву К, последовательно нажал на семь красных жемчужин, вправленных в серебряную рукоятку меча. Из кончика лезвия вырвался язык фиолетового пламени. Оно смешалось с огненным свечением раскаленных браслетов на запястьях Ческо, и зазвучала громкая траурная мелодия – Песнь огненных браслетов.

Джакопо и Ливио застыли от неожиданности, а Вишиоло и близнецы зааплодировали.

– Нравится? – Каркон был удовлетворен произведенным эффектом. – Эта мелодия будет звучать бесконечно. Тот, кто попытается освободить мальчишку, будет испепелен и поглощен Дверью Каоса. И только в этом случае, предупредив меня о прибытии непрошеного гостя, песня прекратится, – сообщил он.

Громкая мелодия оглушила Ческо, но он был лишен возможности заткнуть себе уши. Вынужденное бездействие мучило его больше всего, и от отчаяния по его щекам покатились слёзы.

– Ну всё. Я ухожу в лабораторию К. – Каркон бросил последний взгляд на Ческо.

– Мы что, оставим здесь только змей? Может, мне тоже остаться? – спросил хозяина Вишиоло.

– Нет, ты пойдешь за мной. Со змеями останутся Алвиз и Барбесса. И чтоб не спускать глаз с мальчишки! Я хочу быть уверенным в том, что ни Нина, ни какой другой её дружок не преподнесет мне неприятного сюрприза, – проворчал Каркон, не оборачиваюсь. – А вы, – обратился он на ходу к Джакопо и Ливио, – вы отправляйтесь на виллу «Эспасия». Проверьте, не вернулась ли маленькая ведьма и, главное, нет ли там каких-нибудь призраков, которые ей помогают. Джолия меня мало беспокоит, она всего лишь старая и выжившая из ума черепаха. Но могут появиться те, кто поумнее. И не попадитесь на глаза мэру. После всего, что вы устроили сегодня утром в базилике, вам лучше обходить его стороной…

Ливио перебил князя:

– А как быть с дворцом Ка д'Оро? Ведь наши враги могут сунуться сюда!

– Могут, – согласился Каркон. – Охрана дворца – тоже ваше дело. А пока я хочу связаться с Густавом Готембауэром. Надо срочно узнать, чем все закончилось в Замке на Воде. – Последние слова князь произнес уже за порогом.

Очковые Змеи расположились вокруг Двери Каоса, их фосфоресцирующие глаза, словно фары, освещали всю комнату.

Алвиз обидчиво поджал губу:

– Какая жалость, что нас заставили сидеть здесь! Я предпочел бы тоже отправиться на виллу «Эспасия», потому что терпеть не могу эту мелодию!

– А я, наоборот, очень довольна! – Барбесса поправила свои тощие косички и бросила исподтишка страстный взгляд на Ливио. – Так приятно смотреть на этого дурака, висящего под потолком!

Юный призрак прошел мимо Барбессы, и она, преодолевая робость, сделала ему комплимент:

– Ты такой храбрый! Поспорю с кем угодно, что ты станешь намного сильнее Голоса Убеждения.

Ливио остановился и галантно поклонился:

– Спасибо, твоя поддержка делает мне честь.

Барбесса покраснела, прикрывая руками дефекты искусственной кожи лица.