издавал эти чудовищные звуки. Женщина прошла у нас под окнами с гордо выпрямленной спиной. Если бы не отвратительная побудка, она бы завоевала мою симпатию.

— Подъем! — заорала незнакомка.

Я от неожиданности отпрянула от окна и споткнулась о свою же ногу.

— Студенты! На плац! Ша-а-агом марш!

Джесс запоздало вынырнула из-под одеяла.

— Что там происходит? — спросила она.

— У нас появилась новая Берск. Одевайся!

— Причешешь?

— О нет, — сказала я. — Эта дюймовочка с замашками полководца из нас лепешки сделает, если не поторопимся. Ты слышала, как она рявкнула?

— Берск на нас не кричит, но ее гнева мы боимся больше, — заметила Джесс, торопливо натягивая рубаху.

Она последовала моему примеру и прыгнула в свободные удобные брюки. Я выбрала себе все максимально просторное, чтобы не сковывало движения. На плац не звали просто так. Само слово навевало определенные мысли.

Построение с утра пораньше грозило как минимум зарядкой, как максимум часовым распеканием нерадивых студентов. В общем, могло произойти что угодно.

— Давай-давай, — поторопила я Джесс. — Поверь мне, ты не захочешь прийти последней. Ставлю свои конспекты по некромантии на то, что будет показательная порка.

— Принимаю ставку. Думаю, в первый раз ничего особенного не случится.

Я неопределенно хмыкнула. Оптимизм Джесс радовал, но серая реальность быстро его во мне истребляла. Мы вывалились во двор одними из первых и пошли к плацу. На самом деле, это была самая простая вытоптанная полянка в парке, на которой мы иногда видели бегунов. В основном спортивной подготовкой занимались парни. Они выходили по вечерам на площадку и растили себе мышцы.

Или просто учились драпать от гекарогов.

Я с первого дня в Академии поняла, что нужно срочно поправлять свою физподготовку, но все время откладывала. Кажется, уже было поздно.

Решительная женщина посреди плаца лишь подтверждала мои опасения. Я заметила, что ее сиреневые волосы теперь были забраны в высокий хвост. Она постукивала по ноге… плеткой?! Я сглотнула. Джесс попыталась малодушно слинять, но я ее остановила.

— Не вздумай! Тогда точно хана…

А дальше начался цирк. Студенты вяло подтягивались к плацу. Парни не опаздывали, потому что им объективно легче собираться. А вот девушек на плацу появилось всего несколько. Мы ждали опаздывающих, стоя на ветру. Я уже жалела, что не накинула плащ перед выходом. Джесс начала на меня кровожадно поглядывать.

— Меня зовут Северия Цкаль, — сказала женщина, перебудившая половину Академии.

Поразительно, как в таком хрупком теле помещалось столько сил и воли. У таких дам обычно бывает нежный тихий голосочек. В моем мире лет пять назад ее бы наградили титулом “кавай”: огромные зеленые глаза, приятное открытое личико и исключительная миниатюрность. Если бы не плетка…

— Каждое утро теперь у вас будет начинаться с нескольких кружков по плацу, — продолжила Северия Цкаль.

— У нас в расписании пары, — пробурчал парень из нашей группы.

Я пожалела, что не стою где-нибудь на противоположном конце плаца.

— Говорить только после разрешения, — сказала новая претендентка на титул Железной Девы. — За глупые вопросы и болтовню двадцать отжиманий.

Я поняла, что лучше бы мне молчать в тряпочку. Потому что я смогу отжаться раза два, если не меньше.

— А девочкам? — спросила одна из опоздавших.

— Двадцать, — повторила леди Цкаль. — Приступайте.

Студентка неуверенно посмотрела на нас. Кажется, все начинали понимать глубину той жо… засады, в которой мы оказались. И это были еще цветочки!

— Опоздавшим двадцать кругов по плацу. Остальным десять.

Я испуганно икнула. Джесс снова попыталась свалить, на этот раз в обморок. Пребольно ущипнув подругу, я принялась выполнять задание. Джесс пару шагов тащилась за мной на буксире, а потом втянулась. Надо сказать, что бегала она лучше меня.

— Я ваш преподаватель по боевой подготовке. Обращаться ко мне можно “леди Цкаль”, “госпожа” или “леди Северия”. Последний вариант только для отличников.

Глава 52

Были в моей жизни моменты, которые я отчаянно хотела бы исправить. Может, объяснить прошлой себе, что это “начну со следующего понедельника” не канает.

Хотя обычно нас учит сама жизнь. Жестоко, но доходчиво.

На третьем круге я поняла, что зря ела печеньки на ночь. На шестом поняла, что готова отчислиться из Академии, и гори оно все синим пламенем. На девятом я едва переставляла ноги и проклинала тех, кто уже просто лежал в сторону цели. Хотелось растянуться рядом. Однако Северия Цкаль бдила и отвешивала адептам сомнительные комплименты.

Нереус трусил передо мной. Мы оба дышали как сутулые псины-астматики с тягой к самоистязанию. Джесс, красная как помидор, ждала нас на финише. Она оказалась в числе лучших. Если что, зарделась она не от гордости и удовольствия, а от приближающегося сердечного приступа.

— Эй, лорд черепаха! Встань с четверенек и беги как мужчина. А ты, в бальном платье, прекрати раздеваться! Раз ты всегда напяливаешь на себя сто юбок, привыкай таскать их на себе и убегать вместе с ними. Оставила сто улик да побежала! Тоже мне…

Северия была мрачнее тучи. Даже ее сиреневые волосы потемнели от негодования. Мы страдали, мы умирали от аритмии и жажды, но продолжали бежать. Как только нерадивый адепт останавливался, над ним материализовалась тучка и обсыпала его градом, дождевыми каплями, а напоследок и молниями.

Те, что сейчас лежали тряпочкой по всему плацу, сдались окончательно. Их уже потихоньку оттаскивали в лазарет старшие курсы.

— Адепты, вас даже моя бабуля обгонит, а она уже лет десять как парализована, — ворчала леди Цкаль.

Я придумывала способы насолить садистке, тем самым подбадривая себя.

Мирочка, ну еще кружочек, ну хоть капельку… А мы потом этой тучке зеленку в шампунь подольем. Будет все под цвет глаз. Мира, держись! Пробежим и пойдем к лорду Эарделю изобретать пурген, обещаю!

Десятый круг давался мне с трудом. Я безнадежно отстала от Нереуса и других парней, вяло перебирающих лапками в сторону финиша. Шаг становился все короче. Я просто волочила ноги по земле. Коленки подгибались.

Однако гордость просто не позволяла мне ударить в грязь лицом, в то время как Тина уже добежала до финиша. Может, она и была спортивнее.

Зато я — упорнее! А в жизни всегда важен не талант, а трудолюбие. Вода камень точит. Упорство и труд все перетрут. Что там еще есть мотивационного в русской культуре? Их орда. Нас рать.

Я пересекла черту, намеченную на земле магическим светом, и остановилась. Сердце колотилось где-то в горле. Ему вовсе не нравились такие резки смены нагрузки, поэтому я принялась ходить по плацу, не обращая внимания на судороги в районе икроножной мышцы.

— Сегодня пятерки получают… — сказал