По случайности примерно тогда же угодил в передрягу и Пол: за четыре дня до двадцатиоднолетия его остановили в Уолласи за превышение скорости. Поскольку на счету Маккартни это было уже третье нарушение за год, его вызвали в суд, где битломания пока еще была не властна: ему запретили год садиться за руль, оштрафовали на 25 фунтов, а в напутствие председательствующий магистрат, ольдермен У. О. Халстед, добавил: «Пора, наконец, преподнести вам урок». К счастью, за пределами Ливерпуля никто об этом инциденте не написал.

В августе, когда «йе-йе-йе» из «She Loves You» раздавалось из каждого транзисторного приемника, в прессе появился первый репортаж, посвященный лично его особе. New Musical Express напечатал «Крупный план с битлом Полом Маккартни» — интервью, которое битловский корреспондент газеты Алан Смит взял на крыше лондонского отеля «Вашингтон», где параллельно проводили и фотосессию. Смит обрисовал его как «учтивого, да притом с юмором» парня и привел несколько игривых комментариев от коллег по группе:

На самом деле именно Джон часто впадал в такое состояние в Гамбурге: амфетамины, курсировавшие по его организму, буквально не давали ему закрыть глаза. Но у Пола это говорило о другом — неусыпном бдении во имя успеха.

22 ноября, в день убийства президента Кеннеди в Далласе, Parlophone выпустил второй альбом группы, With the Beatles. Собрав полмиллиона предварительных заказов, он сразу оказался на вершине британского альбомного хит-парада, одновременно покончив с семимесячным всевластьем в чартах Please Please Me. По итогам продаж он разойдется тиражом в один миллион — больше, чем любой альбом, ранее выпущенный в Британии, за исключением записи мюзикла Роджерса и Хаммерстайна South Pacific («Юг Тихого океана») в исполнении оригинального состава.

With the Beatles («С Beatles») принес с собой радикальную перемену имиджа группы, отражавшую совсем иной демографический портрет тех, кто теперь был «с ними». На обложке Please Please Me четыре жизнерадостных парня явно рабочего происхождения улыбались, глядя вниз с лестницы штаб-квартиры EMI на Манчестер-сквер, и на общем фоне привлекательность Пола была едва заметна. Теперь же миру предстали фигуры в водолазках с серьезными, наполовину затемненными лицами на сплошном черном фоне — не столько поп-музыканты, сколько квартет студентов парижской школы искусств. И эта атмосфера больше всех подходила Полу, в прошлом несостоявшемуся студенту-художнику. Тень, проникавшая на освещенную половину лица, дополнительно подчеркивала изящность черт, углубляя впадину над верхней губой и выделяя ямочку на подбородке, в то время как его глаза смотрели прямо перед собой — круглые и бесконечно трогательные, как у лемура.

На альбоме присутствовали семь композиций Леннона — Маккартни, одна Джорджа Харрисона («Don’t Bother Me») и шесть соул- и ритм-энд-блюзовых каверов. На десяти из четырнадцати треков доминирует Джон, и второй голос Пола выступает при нем чем-то вроде дрожжей, поднимая предельно жесткий и суровый лид-вокал в сферы, где царят веселье и благость. Но по-настоящему выдаются два из трех его сольных номеров: «All My Loving» и «Till There Was You». В каждом восторженном отзыве авторы говорили, как приятно были удивлены, обнаружив песню Пегги Ли в соседстве с вещами Чака Берри и Смоки Робинсона, и давали высокую оценку маккартниевской интерпретации, оттененной латиноамериканскими переборами акустической гитары Джорджа.

Говорят, что кинокамеры «любят» определенных людей, однако в более холодной телевизионной подаче такое случается реже. Насколько черно-белые телекамеры шестидесятых «любили» Пола, становилось все очевиднее по мере того, как телережиссеры все чаще оформляли студии в более эстетском ключе, во многом под влиянием образа с With the Beatles. Такой антураж делал его густую шевелюру трехмерной (в отличие от остальных трех), добавлял блеска его глазам и лоска коже, подчеркивал все контуры его детского лица, в том числе четкую линию подбородка — что, как правило, не удавалось ни одной фотокамере. Даже исправно подпевая Джону вторым голосом и целомудренно опустив глаза на гриф своего баса, он оставался звездой любого шоу.

Первый визит Beatles в Америку в феврале 1964 года, формально говоря, был не гастролями, а рекламной поездкой, включавшей только Нью-Йорк, Вашингтон и Майами. Огромной массе телезрителей, влюбившихся в них во время шоу Эда Салливана, пришлось ждать августа — они вернулись, чтобы дать 30 концертов в 23 городах, каждый для аудитории от десяти до двадцати тысяч человек.

Это была совершенно новая идея гастролей — не просто концерты здесь и там, а что-то вроде королевской процессии, которая на каждой остановке собирала исступленные толпы и мечущиеся СМИ, ставила под угрозу конструктивную целостность огромных арен и устраивала экстремальное испытание профессионализму и терпению местных полицейских и пожарных. Тур открыл ворота для «вторжения» в Америку других британских групп и солистов, которым ничего бы здесь не светило, если бы не первопроходческие усилия Beatles. Плюс именно в его ходе был изобретен способ честного отъема денег у молодежи в никому не снившихся прежде масштабах. Он превратил поп в рок — уже не просто музыку, а «культуру». Наконец, он изменил прически целого поколения, сделав стандартный американский полубокс таким же признаком прошлого, как авто «форд», модель Т.

Среди публики, собравшейся в чикагском «Интернэшнл одиториум» 5 сентября, присутствовал тринадцатилетний Гленн Фрей, который позже стал сооснователем Eagles, одной из лучших и самых популярных групп 1970-х. В тот вечер, когда Beatles выбежали на сцену, «симпатичного» битла уже никто не путал с остальными. Девушка, стоявшая на сиденье прямо перед Фреем, опрокинулась назад в его объятия с истошным криком «Пол!».

На долговечность Beatles никогда не рассчитывали. С момента, когда они стали знаменитыми, их постоянно донимали двумя вопросами: «Как долго, по вашему мнению, все это продлится?» и «Что вы собираетесь делать, когда все это закончится?». Ибо в короткой истории поп-музыки раз от разу повторялся один и тот же цикл. Исполнители хитов наслаждались всеобщим вниманием несколько месяцев, а то и несколько недель, после чего ветреная молодая публика пресыщалась ими и их звучанием и переключалась на кого-то еще. Немногим счастливцам удавалось вслед за Элвисом обосноваться в традиционном шоу-бизнесе или в кино, но большинство возвращалось в ту же безвестность, откуда пришло.

Поэтому, просуществовав восемь месяцев в качестве главной британской поп-группы, Beatles начали задумываться о том, что, может быть, их время подходит к концу. Рождество 1963 года, казалось, подтвердило их опасения, когда Dave Clark Five со своим так называемым «тотенхемовским саундом» потеснили их с вершины британских сингловых чартов, а их первый визит во Францию оказался встречен равнодушием. Правда, как раз тогда, когда парижская пресса называла их «vedettes démodées» (вчерашними звездами), «I Want to Hold Your Hand» поднялась на первое место в американском хит-параде.