— Земфира, мне тоже принеси. Что малышки, вечер удался?

— Немножко, — за всех ответила Инга. — Закончился, главное, хорошо.

— Могло быть по-другому?

— Да местные дурочки задрались.

— А вы?

— Мы ни причём, они Риву делили, — пояснила Герда. — Совсем придурошные.

— Рива, тебя поделили?

— А я что… ну потанцевала… на стойке… бара. И все, честное слово.

— А вы? — обратился я к Инге и Герде.

— И мы… чуть-чуть. Но все там знают, что мы пара.

— А дальше?

— Полиция… — смущенно сказала Рива.

— И что?

— Мы сбежали. А остальные вступили с полицией в бой. Забаррикадировали вход в клуб.

— Вы с полицией не дрались?

— Нет… — не совсем уверенно сказала Рива. — Мы, после того, как стали дверь заваливать, через форточку в туалете сбежали.

— Девочки, скажите честно. Полицию били?

— Там, оказывается, такое часто бывает… — начала Герда.

— И полицейские, когда приезжают, сразу пост выставляют… под окном в туалете. Ловить тех, кто бежать захочет… — продолжила Инга.

— А мы не знали. И… все-таки сбежали. Полицейские целые… почти, — закончила рассказ Рива.

— Вас опознают?

— Нет. Сто процентов. Мы аккуратно все сделали.

— Это главное. Что на завтрак будете?

— А ты… ругаться не будешь? — робко поинтересовалась Инга.

— А есть за что?

— Нет, — дружно заявили девочки. — Ты самый лучший муж.

— Рива?

— Я за компанию сказала.

Девочки дружно взмолились на сегодня пробежку и полигон отменить. Я поворчал и поехал бегать сам. Потом переоделся в бермуды и футболку и помчался в полицию. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как из полицейского «Пинцгауэра», выполнявшего в городе роль автозака, выгружают оборванных и помятых лесбиянок и феминисток. Оказалось, что клуб взяли штурмом всего час назад. Я спросил у знакомого полицейского:

— Билл, это, я так понимаю, уже не в первый раз?

— Третий или четвертый. Надо нахрен закрыть эту контору, но не дают, — Билл зло сплюнул на газон.

— Кто не дает?

— Все не дают, — Билл еще раз плюнул и потер скулу, на которой начинал проявляться здоровенный синяк. А потом принялся перечислять: — Начальник полиции Ванденберг не хочет, то есть хочет, но не может, у него туда две дочери частенько захаживают. Доктор Лейбович не дает. Половина его врачих и медсестер — долбаные лесби, грозятся из города уехать, если закроют. Бургомистр не дает, хочет казаться либералом и демократом. Урод. И британские военные против закрытия клуба. Говорят, личный состав женского пола восстанавливается после боевых действий. Орден неофициально ходатайствует, у них весь женский состав представительства там зависает.

Эти сучки вырубили Тедди, Иеремию, Бака, Джорджа и Клауса минимум на неделю. Хорошо хоть, что мы устроили в клубе пост и на входе стволы забираем. А несколько девок все-таки смогли свалить, через окно в толчке. Сару и Бака глушанули и свалили. Поубивал бы.

— И что теперь? — я догадался, что за девки успели свалить. Не пущу нахрен больше.

— Наказывать-то никто не запрещает. Наоборот даже, — Билл зловеще ухмыльнулся. — Штраф, по штуке экю, минимум, общественные работы на месяц, с удержанием двадцати процентов от зарплаты. А сейчас подгоним пожарную машину и на заднем дворе проведём отрезвляющие процедуры. Потом на сутки в кутузку. Жалко, на рудники на месяц отправить нельзя, все эти гадюки очень нужны в городе. Ничего, вот скоро протянем закон о телесных наказаниях для белых и будем дурочек пороть. Нет, вот скажи мне, Макс, куда мы катимся?

— И не говори! — воскликнул я, дождался, пока всех девок выгрузят и заведут в участок, и направился к начальнику полиции.

Начальник полиции Деррик Ванденберг, низенький, усатый крепыш, стоял возле дежурки и распекал дежурную смену. Я скромненько дождался, пока он выдохнется и подошел.

— И ты, Макс? Только не говори мне, что твоих женщин тоже замели. До завтрашнего утра один хрен не выпущу.

— Нет. Слава богу, пронесло, — это действительно, начальник полиции был принципиальным до неприличия, ни за что и никого так запросто не выпустил бы. — Я по поводу катера.

— А что с катером? По закону он неделю у нас стоять будет, вдруг угнан и обнаружатся хозяева. Бред, конечно, но закон есть закон. Потом получишь на него документы, зарегистрируешь и владей. У меня к тебе другой разговор есть.

— Все, что в моих силах.

— Отдай нам КПВ.

— С какого это хрена?

— Давай меняться. Мы эту пушку на полицейский катер поставим, а тебе с него Браунинг М-2 отдадим. С лентами. Патронов много.

— Это грабеж. Сравнил хлопушку с гаубицей… Ладно, бери, но ты мне остаешься должен.

— Макс, пока я в этом городе начальник полиции, все мне должны. Ладно, спасибо и вали, мне еще с этими драными кошками разбираться.

Вот и уплыл пулемет. А я его собирался на комплекс зарегистрировать. Да и ладно. Ванденберг все равно бы не слез, мужик злопамятный. Я поглазел еще немного на девушек, материвших полицейских жуткими ругательствами, и свалил из полицейского участка. Следующим пунктом сегодняшней программы был оружейный магазин.

— Джимми, что у тебя есть хорошего? — поинтересовался я у хозяина

— Опять решил мне пару ящиков пива проиграть? — самодовольно заявил Джим. — Ну как, опробовал игрушки?

— Да. Отличные штуки. Давай подберем пару кобур на этого красавца, — я положил Таурус на стойку. — Синтетику, повседневно таскать, и кожаную, на выход в люди.

— Таурус… Без проблем. Симпатичный пистоль. Главное, все строго, без узорчиков, — Джим подошел к стенду и снял с него несколько кобур. — Это все Вlасkhаwk. Оригинал, не китайское дерьмо. Выбирай.

Я выбрал формованную кобуру из отличной темно-коричневой кожи с разными положениями крепления, и два поча под магазины. В наших местах хороший пистолет и кобура идут как дополнение к внешнему виду, вроде стильного галстука, например. На повседневку взял легонькую кобуру из кордуры, с плетеным синтетическим ремнем и почами к ней, в комплекте. Пластмассовую кобуру решил не брать, все же почти на голое тело носить, неудобно, да и кожу натрешь.

— Двести пятьдесят экю. Кожаная кобура — дорогая, — лаконично высказался Джим и положил коробочку патронов на прилавок. — Это подарок от фирмы. Фирменные патроны Таurus Соррег Вullеt, пуля экспансивная, цельномедная. И пробивная способность неплохая, и останавливающая тоже.

— Крохобор. У меня есть несколько стволов. Посмотри, — предложил я и притащил из машины сумку с оружием. — Вот, все в отличном состоянии. Смотри сам, если не доверяешь.