Сначала мать все отрицала, но в конце концов ей удалось вспомнить отдельные эпизоды, но всю вину она возложила на отца, заявив, что если знала бы, что Дерек был так несчастен, то постаралась бы что-то для него сделать. Потом она разволновалась и спросила Дерека, как он может быть таким бесчувственным, ведь она совсем недавно стала вдовой. Это наиболее распространенная реакция жестоких родителей, находящихся в конфронтации со своими взрослыми детьми.

Дерек напряженно слушал мою лекцию о воспоминаниях личности и рода. Он сказал мне, что никогда не считал своих родителей злыми людьми, просто пугливой деревенщиной, и, возможно, они никогда не задумывались о последствиях своих поступков. В конце семинара Дерек сказал, что у него появилось немало пищи для размышлений, и он благодарен за нее.

Прошло четыре или пять месяцев, и Дерек черкнул мне пару строк. Он решил, что жизнь слишком коротка, чтобы копить в себе неприятные воспоминания, и предпочел верить, что сам вернул мать в свою жизнь и на примере собственного брака и отцовства показал ей, как надо уметь любить. С тех пор он регулярно навещал мать и верил, что вскоре «все наладится».

История Дерека говорит нам о наставлении к исцелению, которое берет свое начало в сфире Тифэрэт. Следуя этому наставлению, Дерек должен был переосмыслить свои мучительные воспоминания. И как это всегда случается с нами, наставление подоспело тогда, когда Дерек был уже достаточно взрослым, чтобы последовать ему. Повиновение голосу своей интуиции – это высшая форма профилактики заболеваний. Духовная энергия Дерека предупредила его, что негативные воспоминания могут причинить вред его физическому здоровью. Наша интуиция устроена следующим образом: редко бывает так, чтобы она не предупредила нас о негативных взглядах, которые могут и будут вредить нам или указывать решение, которое поможет освободиться от этих негативных энергий прежде, чем они перейдут в физическое заболевание.

Человек может исцелиться, совершив акт прощения. В жизни и учении Иисуса прощение – это не только духовно совершенный акт, но также акт физического исцеления. Прощение перестало быть только возможностью выбора, оно необходимо для исцеления. Прежде всего, Иисус исцелял душевные страдания немощных; физическое исцеление не заставляло себя ждать. Между тем как большинство теологов и проповедников воскресных школ истолковывают исцеления Христа как Божественное вознаграждение за раскаяние исповедующегося в недостойном поведении, прощение является основополагающим духовным актом, который должен свершиться для того, чтобы человек мог полностью открыться исцеляющей силе любви. Любовь к себе равноценна заботе о нас самих, и она обладает достаточной силой, чтобы в воспоминаниях о прошлом мы могли простить людей, чтобы нанесенные ими обиды уже не могли причинить нам вреда. Наши обиды не причиняют боли обидчикам, они причиняют боль только нам. Отрекаясь от собственной привязанности к этим обидам, мы поднимаемся над собственным детски наивным отношением к Богу, которое навязывают нам первые три чакры. На уровне четвертой чакры мы сотрудничаем с Богом и поступаем из чувства любви и сострадания к ближнему.

Энергии четвертой чакры ведут нас дальше к духовной зрелости, мы выходим за пределы патерналистского диалога с Богом, собственного неведения и страха перед неизвестным. Обиженный ребенок относится к Богу как к слепой силе вознаграждения и воздаяния, он пытается найти объяснение согласно законам человеческой логики. Обиженный ребенок не понимает, что каким бы ни был мучительным тот или иной опыт, в основе опыта лежит духовное прозрение. Обуреваемые страхом лишиться предмета своей любви мы будем по-детски рассуждать и любить с оговорками.

Будучи единым целым, наша культура стоит на пути к исцелению, отвращаясь от обид и комплекса жертвы. Впрочем, когда мы поддаемся влиянию негативной энергии обид, нам бывает трудно понять, как от нее избавиться и двинуться вперед, к «неуязвимости» и власти над самим собой. Пока что наша «культура четвертой чакры» не смогла превозмочь собственных обид и перейти к духовной зрелости.

Мы будем достойны победы над четвертой чакрой, когда преодолеем ее испытания и постигнем ее уроки. Вмешиваясь во внутренние дела сердца, мы оставляем за спиной избитое и неоригинальное мышление низших трех чакр и, в особенности, родоплеменное сознание. Мы не чувствуем себя в безопасности, так как изменили расхожим стереотипам: «Я работаю на благо семьи» или «Я не могу сменить место работы, потому что моя жена должна чувствовать себя защищенной». И в преддверии сердечных дел мы задаемся единственным вопросом: «А как же я?»

Этот вопрос – наша мольба, воспоминание о годах скрытых, но прочно осевших в памяти эмоциональных переживаний, которое озаряет сознание и в одночасье наставляет на новый путь. Иногда мы пытаемся сбежать и укрыться под сенью родоплеменного сознания, но чувство защищенности, которое оно дарило нам, уже в прошлом.

Мы приступаем к неимоверно сложной задаче познания самого себя через постижение своей эмоциональной природы – не ради кого-то или чего-то, а ради самого себя. Неважно, есть ли у человека тот, кто может играть главенствующую роль, он задает себе вопросы. Что мне нравится? Что я люблю? Что сделает меня счастливым? Что мне нужно для душевного равновесия? В чем мои достоинства? Могу я положиться на себя? В чем мои слабости? Почему я поступаю так, а не иначе? Почему я нуждаюсь во внимании и признании других? У меня достаточно сил, чтобы сблизиться с другим человеком и в то же время не забыть о собственных эмоциональных потребностях?

Эти вопросы отличаются от вопросов родоплеменного сознания, которое учит нас спрашивать себя: как я выгляжу в глазах других? Могу ли я быть сильным и в то же время привлекательным в глазах других? Что мне нужно от других, чтобы быть счастливым? Что я должен изменить в себе, чтобы хоть кто-нибудь полюбил меня?

Нам нелегко задаваться вопросами самопознания, потому что мы знаем, что ответы потребуют изменить жизнь. До 1960-х годов такой вид самопознания был уделом маргинальных членов общества – мистиков, художников, философов и других творческих людей. Встреча с «Я» запускает процесс трансформации человеческого сознания, и ее последствиями для многих художников и мистиков становились драматические эпизоды депрессии, отчаяние, галлюцинации, видения, попытки самоубийства и вспышки неукротимого гнева, такие как высшие состояния экстаза в сочетании с физическим и трансцендентным эротизмом. Во все времена было принято считать, что за духовное пробуждение приходится платить дорогой ценой и поэтому оно слишком рискованно для большинства людей и предназначено только для немногих «одаренных».

Но воодушевленные революционным порывом 1960-х годов массы хором скандировали: «А как же я?» В итоге движение за развитие человеческого сознания привело нашу культуру на порог четвертой чакры. Оно разоблачило наши сердечные тайны, во всех неприглядных подробностях озвучило наши детские травмы, поскольку от них зависит многое в жизни взрослых.

Неудивительно, что в нашей культуре четвертой чакры увеличилось число разводов. В эпоху расцвета четвертой чакры архетип брака трансформировался в архетип партнерства. В итоге, для того чтобы нынешние браки были счастливыми, супруги нуждаются в развитом чувстве Я, а не в его подавлении, что требовалось в традиционных браках. Символический смысл таинства Брака заключается в том, что человек должен быть в согласии с самим собой и духом. Как только у него возникнет ясное внутреннее понимание самого себя, он сможет вступить в успешные интимные отношения. Поэтому важной особенностью эпохи расцвета четвертой чакры является рост числа разводов и интерес людей к самопознанию. Большинство людей склонны считать, что их брак распался потому, что супруг не мог удовлетворить их эмоциональных, психологических и интеллектуальных потребностей, и в результате они были вынуждены отправиться на поиски любящего партнера.