– И все же на минуту я подумала, что где-то вас видела…

– Вам показалось, миледи, – так же ровно ответил я, и дочечка губернатора, с досадой прикусив алую губку, отвернулась.

Надеюсь, военный мундир и тщательно выбритая физиономия не позволят ей признать того неотесанного мужлана, который бросил ее посреди леса вместе с перепуганной служанкой и раненым слугой. В противном случае у его сиятельства могут возникнуть проблемы.

– Хотите, я покажу вам дом? – наконец, собралась с мыслями леди и натянула на лицо весьма даже миленькую улыбку.

Что мне оставалось?

– Буду бесконечно признателен, – снова поклонился я, пряча досаду и очень надеясь, что вся эта хрень затянется ненадолго.

Мне не свезло – господин граф, чтоб ему икалось почаще, умудрился застрять в кабинете губернатора почти на час, доставив мне тем самым немало мучений. Леди Эмильена за это время пришла в себя, повеселела и с такой охотой проводила меня по офигительно большому первому этажу, что я, обычно не страдающий топографическим кретинизмом, едва не запутался во всех этих комнатах, переходах и коридорах. Естественно, при этом у леди ни на миг не закрывался ее очаровательный ротик. Она очень много говорила сама. Еще больше успевала спрашивать. Так что за неполный час мы успели не только обойти громадный дворец по периметру, но и переговорить на миллион разных тем, включая современную литературу, живопись и даже, что б ее, музыку.

Хвала Рам, мне в свое время дали прекрасное образование, так что подловить меня на невежестве госпоже Эмильене не удалось. Зато после этого она начала улыбаться почти искренне и тогда же ее по-настоящему увлек мой рассказ о крепости Ойт. Более того, ее неимоверно интересовали драхты и все, что с ними связано, поэтому я не скупился на подробности. Без излишнего драматизма, конечно – все же не забыл, что веду разговор с леди, а не с армейским приятелем, поэтому вроде бы не скатился на банальщину типа сопли-слюни-кровь-кишки.

Попутно я успел удивиться, что дочь у господина губернатора изрядно начитана. Довольно неплохо разбирается в истории. Достаточно смела, чтобы со мной спорить. И достаточно умна, чтобы понимать, когда дальнейшее препирательство не имеет смысла.

Стоило признать, что за этот час она слегка улучшила первое впечатление о себе, но я все время держался настороже. И, как только появилась возможность, с рук на руки сдал дочурку отцу, появление которого встретил с огромным облегчением.

– Как все прошло? – негромко поинтересовался я, когда мы распрощались с гостеприимным семейством и все-таки сели в экипаж.

Граф вместо ответа приоткрыл полу камзола и выудил оттуда небольшой кулон в виде темно-фиолетового камня в искусно сделанной золотой оправе. Цепочка тоже прилагалась. Довольно толстая и с виду вполне надежная для такого сокровища.

– Хорошая новость, – без особого удивления кивнул я, откидываясь на сидение. – Какая у него дальность?

– До двух с половиной сотен рисаннов.

Я мысленно вздохнул: маловато, конечно, но и то хлеб. Вряд ли стоило надеяться, что у окраинного губернатора найдется в закромах артефакт, сравнимый по силе с порталом великого императора. Но даже такой портал являлся для нас большим благом. Однако и просто так носить при себе подобную вещь было чревато.

– На, – проворчал граф, передавая мне телепорт. – Головой за него отвечаешь.

Я молча повесил артефакт на шею, попутно озаботившись, чтобы он ни при каких обстоятельствах не стал жертвой моего жадного организма. И больше мы с графом в тот вечер не разговаривали. А еще через пару дней, когда его сиятельство закончил дела в Трайне, засобирались обратно в Ойт.

Не знаю, случайно ли так вышло, или же мне на роду написано заниматься всякими благородными деяниями, но накануне отъезда случилось еще одно событие, о котором следует упомянуть. После полудня я отпросился у его сиятельства на прогулку и, пользуясь случаем, заглянул в ремесленный квартал. Хотел присмотреть пару ножей про запас, а знающие люди посоветовали заглянуть в одну конкретную лавку, до которой в свой прошлый визит я так и не дошел.

Хозяин лавки показался мне ушлым типом, цены у него были космическими даже по столичным меркам, но товар на прилавке и впрямь лежал стоящий. Причем настолько, что я даже рискнул поинтересоваться сталью, которую на Тальраме называли льдистой. По внешнему виду и качеству – чистый булат, ну да не в названии дело. Я знал лишь то, что именно из такого материала были выкованы мои прежние клинки. И из нее же предпочел бы иметь остальное оружие.

– Ножей нет, – пожевав губами, сообщил продавец. – Даже на заказ привозить невыгодно. Здесь для льдистой покупателей не найти. Но есть кое-что другое. Посмотрите?

Я кивнул. И минут через двадцать уже с удивлением рассматривал целый рой наконечников для стрел со знакомым рисунком. Хорошая вещь. К моему луку… да драхтам в глотки… пожалуй, для меня это будет более чем выгодное приобретение. Даже с учетом того, что какие-то потеряются, а какие-то твари утащат с собой в болото. Сколько их тут, штук тридцать? Тридцать пять? Маловато, однако.

– По пол-золотому за каждый отдам, – без особой надежды буркнул хозяин лавки, заметив мой интерес.

– Я знаю им цену, уважаемый, – качнул головой я. – У вас она завышена раза в два.

– Больше ты таких в Трайне не найдешь, – уязвленно отвернулся типчик. – Такую сталь сюда не возят.

– Скорее всего, вы правы. Это все, что есть?

– Нет, половина.

Я быстро прикинул свою наличность.

– Пятнадцать золотых. За все. Беру сразу.

– Тридцать… – машинально начал торговаться хозяин, но увидел, как я молча развернулся и направился к выходу, и почти сразу спохватился: – Согласен!

И молодец, что согласен. В этой глуши никто у него даже за треть цены не купит столько дорогих, довольно специфических в обработке наконечников. Да еще и оптом. Даром что сталь превосходная – дешевле будет арбалетных болтов прикупить за полсеребрушки штука. И против ворья, и против драхтов прекрасно сгодятся.

Расплатившись одним из камней ныне почившего графенка эль Нойра, я сгреб мелодично позвякивающие наконечники и, упаковав их в тряпицу, запихнул в сумку. Очень хорошо. Драгоценные камни на окраинах были особенно в ходу, потому что при высокой цене имели весьма скромный вес. Бриллиант, который я сегодня продал, стоил даже чуть дороже пятнадцати золотых, ну да не жалко. На нужное дело ушел. А у меня таких в тайнике лежало еще полсотни.

«Богатенький Буратино», – со смешком подумал я, выбравшись из квартала ремесленников на одну из центральных улочек Трайна. И едва успел отпрыгнуть, когда мимо на бешеной скорости пронеслась вывернувшая из-за угла карета, чуть не облив меня грязью из большущей лужи.

Первой моей мыслью было сочно выматериться, догнать карету и настучать ямщику по кумполу. Но оказалось, что мата на улице и без меня хватало: оказывается, лошади понесли, и с трудом удерживающему равновесие кучеру только и оставалось, что беззастенчиво материться, попутно стараясь хоть как-то управлять парой вороных, чтобы на полном ходу не вмазаться в стену.