– В смысле? Ты расскажешь ему все?

– Да, наверное. Только не знаю, как Вадик это воспримет. Он говорит, что его все устраивает, ты представляешь? А меня – нет. Меня все задолбало. Каждый раз, когда я начинаю говорить об Алисе… в общем, он не раз дал понять, что она ему не нужна. А теперь я сомневаюсь, что сама нужна ему. Он ведь один раз уже меня бросил, но я ждала, – она тяжело вздохнула, – а ты говоришь у тебя проблемы.

– Еще и Андрей чуть не запалил Вадика. С дуру ляпнула про того больного, что вечно докучал мне. Так сказать отвела подозрения. А теперь он умер.

– Что? Ты же сама тогда сказала, что он умер в своей квартире, ты-то тут причем? С ним и так было все плохо. Я знала, что когда он бросил учебу, то больше из дома не показывался.

– Да, наверное.

– Андрей, что… опять тебя ударил?

– Что? Нет, нет… – Ксюша резко замолчала, и они уставились друг на друга, – Да.

– Ты же не думаешь, что он мог этого Илью…?

– Да мне-то откуда знать! Задолбал уже! Вечно эта ревность, постоянно меня подозревает.

– Тем более! А что если он тогда пошел к нему?

Боль резко ударила в виски. Это было почти невыносимо. Максим все смотрел в их сторону. Они продолжают о чем-то говорить. Если не слышать этого разговора, то все кажется таким безобидным. Сидят две подруги на детской площадке и мило беседуют, а вокруг играют дети.

Он отошел подальше и вновь закурил. Хуже было только то, ЧТО он услышал от них. Мог ли Максим предполагать, что Андрей на такое способен? Он не знал. После того разговора с Кириллом у него не оставалось сомнений, что это сделал он, но теперь. Почему сейчас появились сомнения.

– А, неважно.

Он захотел позвонить Родиону, чтобы поговорить с ним о своих проблемах. Он хотел выговориться. Но только кому от этого станет легче? Он не знал. Вот только не хотел больше добавлять себе новых тайн. Это звучит даже эгоистично. Ведь если подумать, те остальные секреты так и оставались ими, потому что он знал, что если все вскроется, то легче никому не будет. Максим Воронов только расскажет об их с Катей решении и обо всем, что здесь услышал. И ничего другого к этому рассказу он добавлять не станет. Ничего, что касается прошлого. Ничего, что касалось бы его няни, ее сына или еще кого-то.

Докурив, выкидывает окурок себе под ноги, и в последний раз обернувшись, замечает, как та старушка теперь стоит, опираясь на другую лавочку и гораздо ближе, чем прежде. Подозрительно смотрит то на него, то на Ксюшу с Катей, и он запоздало понимает, что она все видела. Теперь точно пора сваливать отсюда.

***

Его брат ездил в автосервис и не знал, что Родион у них дома, а Ксюша опять куда-то ушла. Говорить отказалась, показывая это высоко поднятой головой и надменным молчанием. Собственно это было не его дело, так что ладно. Хотя Родион и подозревал, что она у очередного мужика, даже если доказательств не было.

Родион Здравый внезапно осознал, что хотел больше времени проводить с Алисой, так как чувствовал больше родства с ней (она в силу возраста еще ни в чем его не обвиняла). Так что когда в субботу утром позвонила Ксюша, у него не было причин отказывать. Он понял, что ему совершенно наплевать, что она теперь подумает, что на нем модно ездить без остановок. А вообще Родион просто устал ждать, когда же Андрей разглядит, что за женщина с ним рядом.

Забавно, что ни у одного из родителей нет времени на своего ребенка в выходной день. У каждого были свои дела. Как бы Андрей не говорил, что любит жену и дочку, он все чаще хотел провести свободное время вдали от них. Словно ему все приелось.

Погода сегодня была отличной, хоть сейчас и середина октября. Было на удивление безветренно и в меру прохладно. Даже солнце иногда пробивалось, но когда он пришел сюда сегодня, вдруг ощутил беспокойство. Казалось, сам дом был проклят для него, как бы он ни пытался отогнать от себя это неприятное ощущение. Он не мог понять от чего это, и из-за этого становилось хуже на душе. Словно вот-вот что-то произойдет, но все то время, что Родион здесь находится, было тихо и спокойно, за исключением его неугомонной племянницы. Всего минут десять или пятнадцать назад они играли в «догонялки», а теперь Алиса спокойно сидит и рисует, в то время как он все еще не может привести дыхание в норму после этих забегов по квартире.

Даже не хочу думать, что все дело в моем возрасте. Двадцать четыре года, это тебе не восемнадцать, но и не шестьдесят.

– Смотри, смотри, – Алиса протягивает ему рисунок.

На нем изображен дом и семья. Она, папа, мама и Родион, которого она держит за руку с одной стороны, а мать с другой. Все выполнено в ярких цветах. Такой наивный детский и светлый рисунок.

– Можно его забрать себе?

– Тебе понравилось? – ее глаза заблестели.

– Конечно!

– Тогда я его тебе дарю. Я сейчас еще нарисую.

– Хорошо. Только что-нибудь другое, – Родион погладил ее по голове.

Он еще раз взглянул на детский шедевр.

Похоже, что отец этого семейства я.

Почему она не нарисовала, как держит Андрея за руку?

Родиону было лестно, но он понимал, что это странно.

Нужно спрятать это, пока брат не увидел, а то мало ли какие вопросы у него появятся.

Пора научиться сглаживать углы.

Они играли в детской. Алиса легла на пол и сосредоточенно продолжила рисовать, а он сидел рядом. На ней сегодня надето очень милое светло-розовое платье с фатином и блестками, а в пышных волосах виднелась небольшая корона.

Маленькая принцесса, для которой каждый день праздник.

Алиса вдруг замерла с карандашом в руке, явно обдумывая, как все будет выглядеть. Тут она подняла вверх свободную руку и стала накручивать кучерявую прядь волос на маленький пальчик. Это был незначительный жест, но Родиону стало неприятно. Она копировала поведение своей матери. Желудок его скрутило. Она не должна себя так вести. Здравый не хотел, чтобы она стала такой же, как ее мать. Но в любом случае его никто не будет слушать.

Я ей не отец.

Как бы Родиону это не нравилось, он не тот человек, который должен им указывать, как воспитывать ребенка. Он это прекрасно понимал, они тоже. Что еще ужаснее, так это то, что она может повторить ее судьбу. Родион вгляделся в девочку и будто только сейчас осознал, как сильно внешне она похожа на Ксюшу. Те же сильно вьющиеся волосы, тот же нос со вздернутым кончиком. Только взгляд еще чистый.

– Дядя Родя, – она потрясла его за край кофты, пока он не пришел в себя, – давай поиграем в прятки?

– А?

Не став дожидаться его согласия, она тут же вскочила на ноги.

– Ты водишь!

Он начал на автомате заторможено считать. В комнате ее уже не было. Родион прокашлялся и стал считать громче.