Изи придвинула кресло поближе к кровати и перевернула лежащий на лбу Энны компресс прохладной стороной вниз. Энна сдерживала дыхание, пока не поборола желание плакать, а потом заговорила с мертвенным спокойствием:

— Я убивала. Сотни людей. Я сжигала их живьем.

— То была война, — откликнулась Изи.

— То была я, — с горечью произнесла Энна. — Ты оказалась права насчет огня, насчет того, что его сила слишком велика для одного человека. Но ты должна знать: ничто не заставляло меня делать это. Я выбрала… я… — Энна подняла руки и увидела свою обычную гладкую кожу. — Почему я не сгорела?

— Ты почти сгорела. Ветер принес мне весть о тебе, и я тебя остудила. Ветру пришлось задувать тебя, как он задувает сухую траву, которая то и дело вспыхивает.

— А-а… — вспомнила Энна.

Они немного помолчали. Энна рассматривала полосы света, что пробивались между занавесками и разрисовывали стены узорами.

— Все кончилось? — спросила она.

— Все кончилось.

— И?..

— Мы победили, более или менее. Наши земли вернулись к нам. И останутся нашими. Но там необходимо некоторое… восстановление.

Энна кивнула:

— А Рейзо и Финн?

— Рейзо будет жить, хотя и получил удар мечом в грудь, когда стоял рядом с тобой. Он еще в постели. И с Финном, я уверена, все в порядке. По правде говоря, я много дней просидела тут с тобой и никого к тебе не подпускала. Но теперь я могу пойти поискать его. Наверное, он болтается где-нибудь неподалеку.

— Не надо, — сказала Энна.

— Хорошо.

Энна подумала о том, как Финн прокрался в лагерь Тиры, готовый сразиться с целой армией, лишь бы освободить ее, Энну; вспомнила связанного, избитого Финна, истерзанного ревнивым Сайлефом просто потому, что капитан заметил взгляды, которыми обменялись Финн и Энна; вспомнила о том, как Финн спал рядом с ней, стараясь согреть. А она была влюблена в Сайлефа, пока Финн и Рейзо мучились в плену, и нападала на аванпосты Байерна, и уничтожила сотни людей… и все равно Финн простил ее. От этой мысли в сердце Энны будто игла вонзилась.

Она посмотрела на Изи, которая разглаживала рукой смятую страницу книги.

— Теперь я знаю, почему погиб Лейфер, — сказала Энна. — Отчасти такое может произойти, если используешь слишком много огня, но отчасти тут дело в выборе. Лейфер отдался во власть огня и разжег его до предела, а потом понял, что не сможет жить, зная, что именно совершил, и позволил себе выгореть изнутри. Это больно, но не так, как видеть то, что ты сделал. Мне следовало поступить так же, как Лейфер.

У Энны задрожал подбородок, лицо напряглось от желания удержать слезы.

Изи вздохнула и взяла Энну за руку:

— Я хочу, чтобы ты кое-что поняла, Энна, поэтому выслушай меня. Ты слушаешь? Это как раз то, что я пыталась сказать тебе в ту ночь… перед тем как ты в последний раз вышла из Остекина. Я говорила о тебе с Рейзо и кое-что прочитала, и мне кажется, что никто не смог бы справиться со всем так же хорошо, как ты. Разве ты могла сопротивляться, оказавшись между Сайлефом, обладающим даром слова, и огнем внутри тебя, ищущим причину вырваться наружу? Но ты сопротивлялась, и очень долго. Только ты, упрямая, стойкая Энна, была способна на это. И я знаю, что ты сделала все наилучшим образом.

Энна кивнула. Она была бы рада любым способом избавиться от чувства вины. Но она отлично помнила, как внутри ее зародилось пламя и помчалось к какому-то солдату, и еще до того, как оно стало настоящим огнем и отделилось от ее сознания, она ощутила, как жар ворвался в плоть того человека, в мягкую сердцевину его костей, влился в поток крови и только там стал огнем… Девушка содрогнулась до глубины души.

Поскольку она продолжала молчать, Изи спросила:

— Ты не ожидала, что выживешь, да?

Энна кивнула.

— Но ты пока и не вернулась к жизни по-настоящему. — Изи подалась вперед и заглянула в глаза подруге. — Ты все еще в огне, Энна. Уже больше двух недель горишь в лихорадке. Врачи не знают, как тебе помочь. Такое впечатление, что ты хочешь… выгореть изнутри. Может, прекратишь это?

Энна опять глубоко вздохнула и поморщилась от боли в груди, вызванной вздохом.

— Не знаю, Изи. Не представляю, как это сделать. Сначала мне приходилось искать обрывки тепла и втягивать их в себя, но потом тепло стало само находить меня. Как будто оно меня узнавало, разыскивало. И требовалась предельная концентрация, чтобы удерживать его и не впускать в себя. Но там, на поле боя, что-то во мне… сломалось. Я уже не могла его сдерживать. Оно само вливалось в меня, все сразу.

— Да, — задумчиво произнесла Изи.

— С тобой происходило то же самое? Ветер начал сам тебя искать, цеплялся к тебе и ты не могла его оттолкнуть?

Изи хотела ответить, но им помешал врач, который принес Энне еду и свежий холодный компресс на лоб. Пока он занимался Энной, Изи смотрела в свою книгу, хотя ее глаза вовсе не скользили по строчкам. Энна заснула, а когда проснулась вновь, над ней склонился какой-то мужчина. Девушка инстинктивно зарылась глубже в постель.

Изи подошла к ней и встала рядом:

— Энна, это Джерик.

Затуманенный взор Энны сосредоточился на мужчине, и она действительно увидела Джерика, который с озабоченным видом стоял у ее кровати.

— Мне уйти? — спросил он.

— Нет-нет, — ответила Энна. Она попыталась сесть, но Изи удержала ее за плечи. — Значит, с тобой все в порядке, Джерик.

— Похоже, тебе пришлось нелегко, — сказал король, хмуря брови.

Энна с трудом улыбнулась:

— Да и тебе, наверное, тоже.

— Джерик, — заговорила Изи, — я как раз собиралась тебе сказать. Мне кажется, я знаю, что нужно Энне для исцеления. Я отвезу ее домой, в Лес. Наши врачи все равно ничего не смогут сделать. Я распорядилась, чтобы для нас приготовили вьючную лошадь с припасами, а Альвадо и Мерри уже оседланы и ждут.

Изи замолчала, чуть заметно улыбаясь, как будто боялась того, как отреагирует король.

— Я тоже поеду с вами, — заявил он.

Изи покачала головой:

— Нет, у тебя здесь слишком много дел. Король не может покидать свой пост. Я вернусь, как только Энне станет лучше.

Джерик поджал губы:

— Пожалуй, ты права, но я хотя бы отправлю с вами сопровождение.

Немного помедлив, Изи кивнула:

— Хорошо.

Она поцеловала мужа в щеку и в губы, потом они обнялись. Глядя на их нежности, Энна почувствовала, как ее сердце заныло, стремясь куда-то. «Сайлеф», — внезапно вспыхнуло у нее в мозгу.

— Ох, — вздохнул Джерик, крепче обнимая Изи. — Я буду так скучать по тебе, моя золотая госпожа! Ты уж поскорее возвращайся.