По крайней мере, впервые разговариваем без присутствия толпы, как на помолвке. Про его прежние визиты я вообще молчу. Это не в счет. Он больше общался с родителями и с Тамилой. Да и я не воспринимала его как мужчину. Вообще никак не воспринимала!

И вот теперь мы наедине. В доме родителей.

Он наряжен, как на самое настоящее свидание.

А я присматриваюсь. Разглядываю каждую черточку. Морщинки у глаз. Губы.

Запах… Непривычный. Табака и какого-то древесного парфюма…

– Нам многое нужно обсудить, и… По поводу нашей будущей жизни, и… Всего остального…

Нервно комкаю платок в руке. Нерешительно смотрю ему в глаза и опускаю свои снова.

– Что обсуждать, Саида?

Его голос уверенный, но мягкий. Глаза теплеют, когда он смотрит на меня. Но стержень в нем явно есть. И стержень крепкий, это чувствуется во всем. В том, как он смотрит и говорит.

И… Ничего общего с тем, кто украл мое сердце!

Давно пора его забыть! Выбросить из головы! Так почему я все же невольно их сравниваю?

– Я уже сказал. Не буду на тебя давить. Не стану делать ничего такого, чтобы тебя отпугнуло. Но и со свадьбой тянуть не желательно. И я хочу, чтобы ты помнила, Саида. Ты. Моя невеста. И только моя.

В сердце будто укол.

Как и после нашей первой встречи в парке. Мне кажется, будто все, что было у меня с Давидом, написано на лице. Пылает на щеках. Видно каждому!

– Конечно, Шамиль, – снова невольно опускаю глаза. – Но и тебя прошу понять. Мне все это непривычно, и…

– И мы чужие, да?

Вскидывает бровь.

– Это ничего, Саида. Не страшно. В наши времена, как и прежде, часто о свадьбе договаривается отец с женихом. Иногда впервые видятся просто на свадьбе. Мы станем отличной парой. Я не тиран. И буду относиться к тебе с должным уважением. Но в ответ, конечно же, ожидаю того же. Во всех вопросах.

– Конечно, – киваю. – Об этом не стоит и говорить.

– Я рад. Что не ошибся в тебе, девочка.

Его глаза на миг темнеют. В них вспыхивает уже знакомое мне что-то… Желание? Предвкушение? Все вместе.

Да. Он мой жених. Но мне хочется отшатнуться, когда Шамиль наклоняется к моему лицу, как для поцелуя.

– Я хотела бы обсудить еще некоторые вопросы, – отворачиваю голову. Выпаливаю на одном дыхании.

– Слушаю.

В его голосе уже слышен хрип. Дыхание сбивается. И это пугает меня до чертиков!

– Я… Планировала учиться. Хотела получить образование, и…

– Категорически нет. Все эти новомодные вольности просто абсурд и глупость. Место женщины в доме. За спиной мужа. За надежной и крепкой спиной, Саида. Женщина должна не знать забот, кроме семьи и детей. Все остальное удел мужчины.

– Но…

– Это не обсуждается. Подруги, общение, – сколько угодно. Разумно и в меру, разумеется. Но женщине не пристало надевать штаны и уподобляться мужчине. Кроме того, мы уедем сразу после свадьбы. Ты ведь знаешь. Мой основной бизнес в Европе. 

– А как же семья? Родители?

– Мы будем приезжать по возможности. Понимаю, – он смягчает тон. Мягко, но уверенно берет меня за плечо.

– ты беспокоишься . Твой уклад жизни изменится. Но это естественно, Саида. Пойдем. Больше нет времени. Скоро начнется бой, а у меня там несколько важных встреч.

– Бой?

Шамиль совсем не предупредил меня, куда мы отправимся. Не счел нужным? Видимо, это его привычная манера. Ставить перед фактом. Или, вернее, все решать.

– Иногда важные вопросы решаются в самых неформальных обстановках, – пожимает плечами, уже распахивая передо мной входную дверь. – А я ведь говорил. Мы будем проводить с тобой как можно больше времени. Да и в обществе нужно появляться вместе, ведь ты моя невеста!

Его рука чиркает по моей талии.

Но я спешу вперед. Отстраняюсь.

Рука соскальзывает, а Шамиль больше не повторяет попытки. Но все равно. Там, где он коснулся, все печет, будто кожу обожгли! И это совсем не те ощущения, которые были у меня с Давидом!

О, Боже! Ну почему я снова сравниваю!

Бойцовский клуб оказывается ужасным местом.

Я никогда бы в такое добровольно не пошла.

Крики. Гул. Свист. Просто сумасшествие какое-то! Не говоря уже о том, как здоровые мужики просто калечат друг друга!

На арену смотреть невозможно! Залитые кровью тела вызывают тошноту.

Еще бы закрыть уши, чтобы не слышать, как с хрустом чей-то кулак впечатывается в чужое тело!

Но оградиться невозможно. Да и отворачиваться не выход.

Кажется, здесь собрались все сумасшедшие города! Иначе как объяснить их азарт от того, что люди калечат друг друга?

Здесь серьезный бой. Дерется сам чемпион мира по боям без правил, как пояснил мне Шамиль.

Но для меня это все равно насилие. Ничем не лучше обыкновенной кровавой драки!

– Шамиль. Мы можем уйти?

Кричу ему на ухо, перекрикивая толпу.

И…

Вдруг вспышка. По всему телу. Как будто меня ножом ударили!

Вскидываю глаза и замираю.

Потому что встречаюсь взглядом с теми самыми черными глазами!

Только теперь они полыхают так дико. Так яростно. Кажется, в Давиде сейчас злобы больше, чем в тех. Кто раздирает друг друга на арене!

Скольжу взглядом дальше. Отчаянно, изо всех сил делаю вид, что не заметила его. Не полоснулась. Не порезалась диким, горящим взглядом!

Хотя как могла не заметить?

Еще до того, как встретилась с этим полыхающим пламенем, спина вытянулась в струну.

Чувствую. Я его чувствую. На любом расстоянии. Среди любой толпы и даже вот этого безумия и выкриков!

Кажется, этого скрыть от Давида невозможно!

С ним происходит тоже самое?

Иначе как бы он выхватил меня взглядом в этой беснующейся толпе?

Пальцы начинают дрожать.

Грудь вздымается, как будто я пронеслась километров сто!

Губы пекут, будто заново ощущая обрушившиеся на них совсем недавно поцелуи. Нет. Это были не поцелуи. Ураган. Ярость. Страсть. Нежность. Безумие, от которого можно задохнуться! Сойти с ума! Утонуть хуже, чем в озере! Ведь это намного, намного опаснее…

« Мной дыши», – раздается, будто в самые губы его хриплый голос.

И вся толпа словно исчезает.

Как будто и нет здесь никого, кроме нас!

Все замирает. Останавливается. Превращается в бледные тени.