— Я рядом с девочкой-китаянкой два года сидел, она меня учила. И ещё у нас в школе есть кружок китайского языка.

— Почему сидел? Она уехала?

— Да, уехала. Вроде в Питер, но я её адреса не знаю.

— Может я встречала твою подругу? Как её зовут?

— Аня Ли. Мы её Лианой прозвали.

Бума сочувствовала, обещала поспрошать у ребят из других школ. Слово за слово, вытянула из меня всю историю. Даже то, что мы с Аней друг другу симпатизировали. Даже, что целовались, а на прощание она мне книжку подарила. Девочка попалась понимающая. К тому времени мы из холла ушли, сидели в нашей палате. Ничего такого, просто болтали. Дверь открыта, и ребята иногда забегали за вещами.

Очень душевно поговорили, потом под большим секретом, я показал Анину книжку. Дать до завтра почитать отказался, хоть девочка меня очень просила. Вдруг у неё цитатник кто-нибудь увидит? Отберут, да мы ещё и по шее получим. А смотреть там нечего. Картинок нет, китайский ты не знаешь. Зачем тебе книга? Разговаривали до самого призыва на ужин. Затем девочка ушла, а я развлёкся котлетой с картофельным пюре и сладким чаем с вафлями.

Выхожу из столовки, меня зовут:

— Костров, тебе из города приятель звонил, оставил телефон. Перезвони от кастелянши.

И кто бы мог мне звонить? Сокол? Откуда он узнал где я? Захожу в указанный кабинет, там учительница из местных и два мужика в костюмах. Один мне сразу затылок трепать начал:

— Молоток! Первый раз и сразу в дырочку!

— Артист! — поддержала учительница. — Цитатник у тебя из мешка девица вытащила. Если завтра встретишь её, устрой скандал.

— Не встретит. Девка не дура ему на глаза попадаться. Смотри, ты своё дело сделал. Веди себя тихо. Про книгу не жалуйся, но, если спросят, не скрывай. Говори, что для чтения брал. Кто вытащил, не знаешь. Думаешь на Буму, только ей показывал. Если когда-нибудь её встретишь, сам начни разговор про книжку. В общем, сообразишь.

На олимпиаде Бумы не было. На вопросы ответил все, но из первого тура опять не вышел. На следующий день меня отвезли в одну госслужбу и утешили:

— Плюнь ты на второй тур. Ты туда прошёл, однако если на нём сидеть, времени поговорить бы не было. Что толку тебе в грамоте? У тебя их пол чемодана.

Поговорили. Сухой остаток — больше на областные мероприятия я не ездок. Во-первых, поставленную задачу выполнил полностью. Во-вторых, подозрительно будет — и биология, и художественное чтение, и радиодело. Мастер на все руки от скуки. Если бы не получилось, тогда пришлось бы приезжать ещё, а так мудрее отойти в сторону.

Действительно, не особо мне нужны всяческие соревнования.

Тем более запасной план имеется. На случай если вдруг понадоблюсь. Выставка фотографий “Природа Корякии”. Фотографии уже напечатаны, в картонные паспарту вставлены и сложены в специальный чемодан. Снимки мои, но печатал профессионал. Качество печати с моим не сравнить. Приеду, развешу в школе, а через недельку в районном клубе. Дальше посмотрим. Дали пять, напечатанных на машинке, листов со словами, которые должен говорить при показе выставки. Ещё коробку с фотографиями на замену, если вдруг чего.

20-22.01.73

Прилетел в посёлок, дома никого нет, мои уже в гостях у Соколовых. На работу идти не хочется, народу там мало, выходной таки. Заниматься фото настроения тоже никакого нет.

Вдруг звонок в дверь. Открываю, Илья Иванович. Стоит, коробку к себе прижимает. Выхлоп термоядерный, как у огнемёта. Врага метров на пять снесёт, союзник обзавидуется. Никогда его в градусе не видел. Говорит:

— Лёша, я тебе Калину принёс. Помянуть есть?

Есть понятно. Я в наших запасах коньячку хорошего сыскал, закусочки организовал, что у мамы было. Капитан налил, выпил и объясняет:

— Я, Лёша, третий день пью. С прахом приятеля твоего, резолюция на мой рапорт пришла. Подпись и печать… Вот и прячусь у вас в посёлке, чтобы мои не настучали.

— Что случилось?

Человек выпил, зажевал коньяк салом.

— Про органы говорить прав не имею. На армии объясню. После школы, в 17 лет, ты поступил в училище, выпустился в 21 или 22, лейтенантом. Стоишь перед воротами части в начищенный сапогах, перед тобой дорога прямая — через два-три года ты старший, ещё через два-три капитан. Потом майор, подполковник. Словом, лет через пятнадцать после училища ты полковник. Ещё лет через десять генерал армии, а там и до генералиссимуса не сильно далеко. Сколько у нас каждый год лейтенантов выпускается? Через четверть века они все генералиссимусы. Правильно?

— Нет, конечно.

— Вот! Старлея дадут, капитана тоже. А вот чтобы майора получить, надо Академию закончить. Если нет большой и мохнатой лапы, то выслуживаешься. Задницу лижешь, бегаешь бешеным тараканом, едешь служить из Гржижопеля в Мухостранск и из Мухосранска в Задрищев, но направления на учёбу всё нет и нет. Родственников и тех, кто поближе к начальству посылают. И вот тебе 35, последний шанс, позже на очное не примут, а заочное тебе без пользы. Пишешь рапорт, напоминаешь все свои заслуги, просишь, умоляешь, а тебе… До 45 дослуживаешь капитаном. Потом выходишь из ворот части, начищенные сапоги стёрлись до самого… Тут тебя берут за этот самый и выкидывают на гражданку военным пенсионером… У меня последний шанс был продвинуться, теперь и его не стало.

— Может что-то можно сделать?

— Думаешь я не делал? А Кузьмич здесь сидит, ему природа нравится? Приятель твой на заставе, Степан Иванович, склад свой оставить не может? Нет! Дослуживают. Много тут таких. Теперь и я с ними… А ведь хорохорился… мечтал… Всего один раз лейтенантиком не на ту лошадку поставил…

Где-то капитан прав, но именно где-то. Лейтенант сразу после училища получает 110 рублей за звание и ещё 110 за должность, плюс пайковые, плюс бесплатное обмундирование, плюс месяц отпуска каждый год. А инженер после института только 110–120 имеет. Уйти на пенсию в 45 лет, плохо ли? Причём денег будут платить больше, чем гражданским, да ещё можно поработать за зарплату. Словом, люди знают за что служат.

Илья Иванович ещё стопку принял и на меня перешёл:

— Вот посмотри на себя — ни пьёшь, ни куришь. Пусть по болезни, однако подозрительно. Людей без недостатков не бывает, а паренёк ты вроде ничего. Вот я тебе в личное дело и записал, что по части девочек ты слабоват. Любой читающий сразу скажет “кобель”, поймёт, простит и дальше копать не будет. Потому, как понятен человек, есть за что при надобности выговорешник вкатить. Ты, если хочешь в органы, что к нам, что в МВД, то никогда не делай наколку. Любую, на любом месте. Тогда тебя точно не возьмут, скажут моральный облик подкачал. В стукачи ещё сгодишься, а на службу, даже вне штата, нет. Или вдруг имеется шрам на видном месте, тоже могут отказать, с особыми приметами на оперативную работу стараются не брать. Семья важна, но с этим ничего не сделаешь. Впрочем, у тебя всё нормально, даже родственница-пенсионерка из ГБ имеется.