обломка палки в его руке капала чужая кровь, а вокруг хранителя лежало не меньше двух десятков мёртвых изувеченных тел, у большинства лица были обезображены ударами обломанной деревяшки. Слёзы опять полились по щекам, когда я поняла, что Раян защищал не только себя, но и не давал врагам приблизиться к Джуну. Трупы лежали вокруг них обоих.

Ощутив мой взгляд, Раян поднял глаза. Его белки светились. Сверкали чистым белым цветом так сильно, что голубой оттенок радужки стал едва заметным.

У Раяна душа дракона. У него есть сила.

Моим мыслям вторил гром.

Кулак эвирца прилетел мне в лицо. Я рухнула, головой ударившись о землю, сплюнула кровь и хотела ударить мужчину ногой, но противник первым пнул меня по ногам, схватил за одежду и волосы. Грубо потянул вверх, и я со стоном поднялась. Новые попытки сопротивления он пресёк прижатым к моему горлу лезвием.

У меня не осталось сил и шатало словно пьяную. Я держалась в вертикальном положении лишь из-за эвирца, сжимавшего мою одежду на загривке и вынуждающего меня стоять. Пошёл дождь, крупные капли прибивали пыль к земле. Огонь шипел и взвивался новыми искрами и дымом, а где-то сверху и позади ударили молнии, следом прокатился оглушающий гром, вибрируя в костях.

– Ну наконец-то! А то бойня стала утомительной.

Голос и звук неторопливых шагов раздались у меня за спиной. Эйден встал сбоку на небольшом расстоянии, оказавшись в поле моего зрения. Он, как и остальные эвирцы, был в одеждах своей страны. С его короткого меча капала кровь, а к одному из наплечников крепилась перевязь с кинжалами.

– Прекрати сопротивляться, хранитель, или нам стоит перерезать горло госпоже?

Окружившие Раяна противники отступили на безопасное расстояние, тот остался на месте подле Джуна. Раян заметил лезвие у моего горла, и его светящиеся белым глаза опасно сузились, затем кожа едва заметно засверкала бледно-оранжевым. Лицо хранителя исказила ненависть, когда он вновь перевёл внимание на Эйдена.

– Что тебе нужно?

– Посмотреть, – насмешливо ответил король, резким движением стряхнув кровь со своего меча.

Эвирец неторопливо протёр лезвие и убрал его в ножны. Он бросил на меня короткий взгляд, одарив скупой улыбкой. В ответ мне захотелось плюнуть ему в лицо скопившейся во рту кровью, но он стоял недостаточно близко.

– Посмотреть и убедиться, что душа дракона в тебе. Буря, гром и молнии, хранитель! – восторженно провозгласил Эйден, словно актёр в момент кульминации представления. – Что за потрясающая сила, которая должна бы защитить храм! – Под уже редкие стоны умирающих Эйден обвёл рукой развалины. – И вот твой храм горит! Защищай его, дракон!

Король открыто насмехался над Раяном. По лицу хранителя прошла тень, он напряжённо сжал челюсти. Я хотела попросить его спалить молнией их всех, но не могла произнести и звука, поняв, что что-то не так.

– Вот можно было бы без дождя. Это не пугает, а раздражает, – с недовольством высказался Эйден, пару раз демонстративно смахнув капли с наплечника и рукавов.

Дождь, наоборот, усилился, мои волосы прилипли к лицу, а одежда тяжелела, промокая. Меня затрясло от боли, шока и холода.

– Чего ты добиваешься?! – рявкнул Раян, до скрипа сжимая деревяшку пальцами. Его фигура засветилась чуть ярче, и одна из молний ударила в стороне, ближе к пагоде.

Я сжалась от яркого света и грома, заложившего уши. Двое, стоявших слишком близко мужчин, умерли на месте, рухнули среди обломков зданий и тел других убитых, их плоть продолжала дымиться.

– Ты заплатишь за всё, – холодно пообещал Раян, и вокруг него задул ветер, воздух принялся закручиваться, поднимая пыль и обломки, а после изменил направление и устремился в разные стороны, отбрасывая ближайших противников.

Я, держащий меня эвирец и Эйден стояли на безопасном расстоянии, поэтому просто зажмурили глаза от песка.

– Ваше величество, может, стоит… – обеспокоенно заговорил подчинённый Эйдена на эвирском.

– Заткнись! – властно оборвал король. Малейший намёк на улыбку пропал, когда он повернул голову к своему солдату. Мгновение назад веселившийся Эйден теперь выглядел разъярённым, эта перемена заставила солдата умолкнуть и напрячься за моей спиной. – Следи, чтобы она стояла смирно. Большего от тебя не требуется.

– Хорошо, ваше величество.

Пальцы сильнее сжали ткань на спине. Эвирец встряхнул меня, предупреждая и приводя в чувство. Искра изумления при виде силы Раяна потухла во тьме опустошения, все эмоции сгинули, и я осталась один на один с чудовищной, пожирающей изнутри пустотой. Невидящим взглядом я смотрела на тело Джуна, зная, что скоро мы вновь увидимся. Всё вокруг потеряло смысл, и мне незачем было сопротивляться.

– Отпусти её, – голос Раяна прозвучал иначе.

Он говорил спокойно, но звук его слов с лёгкостью перекрыл шум дождя и шипение затухающего огня. Голос вроде принадлежал хранителю, но звучал более властно и гневно. Воздух вокруг наэлектризовался, кожу пощипывало.

– Госпожу Ян? – переспросил Эйден, подойдя ко мне ближе.

Тыльной стороной пальцев он ласково провёл по моей щеке. Я зашипела от отвращения и вяло дёрнула головой, уклоняясь от прикосновения. Горло напоролось на лезвие, но то оказалось недостаточно острым и не разрезало кожу. Из-за моего движения эвирец предупреждающе прижал кинжал сбоку, под подбородком.

– Не отдам, она мне ещё пригодится.

Он не знает, что я всего лишь двойник.

Я посмотрела на остатки павильона, вспомнив, что настоящей Наён больше нет. Несколько раз я тяжело сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле, но душащее ощущение не пропало.

– Сложи своё… – Эйден приподнял светлую бровь, бросив оценивающий взгляд на палку Раяна, – …оружие. И сдавайся, хранитель. Наён, конечно, пригодится мне живой, но не обязательно целой. Могу отрезать от неё по кусочку, пока ты не прекратишь попытки сопротивления.

Меня не пугали его слова, а вот на лице Раяна проскользнуло сомнение. Его взгляд метнулся от меня к Эйдену, а затем к Джуну.

Я не хотела, чтобы Раян сдался из-за меня. Не хотела, чтобы последний дорогой мне человек погиб из-за желания меня спасти. Я даже не ученик храма, и мы на слишком разных уровнях, чтобы называться друзьями. Я просто бывшая подопечная, а он – хранитель души Западного Дракона. Если эвирцам удалось сжечь Священный Клён, то нельзя позволить им уничтожить и душу нашего покровителя. Это всё, что осталось.

Раян – последний, кто остался.

Однако он не мог контролировать эту бурю и молнии – будь это так, все уже были бы сожжены. Либо потому что это ему в новинку, либо дело в чём-то другом. Мы ничего не знаем об управлении бурей и грозой, никто не мог научить его на практике. Все знания передавались только на словах.

Раян в