Наверно, надо было спокойно принимать любые изменения в программе, ничем не выделяясь в толпе отдыхающих. Ведь русским же языком было сказано — «ведите себя органично»!

А я и вел себя органично, сердито ответил Вадим внутреннему обличителю. И если бы Гарсиа мог меня найти, то уже давно нашел бы. И не случайно он оставил свой адрес и телефон на приглашении. Мог бы и не оставлять.

Допустим, согласился внутренний обличитель. Допустим, Гарсиа действительно оставил свои координаты на бланке приглашения для того, чтобы ты его нашел. Но как ты оправдаешь эту поездку на угнанной машине? Что ты будешь говорить полиции, когда вас остановят? И, наконец, как ты собираешься вернуться?

Это был удар ниже пояса. Вадим Гранцов не знал, каким способом он вернется в Питер.

Ему оставалось надеяться только на три фактора. На помощь Оксаны — все-таки официальное лицо, персональный гид. На толстую пачку денег — у него с собой было около двух тысяч долларов и неизвестно сколько местных, доставшихся от похитителей.

Но больше всего Вадим надеялся на свой опыт. В конце концов, ему не впервой пробираться по чужой стране, где не то что говорить, чихнуть нельзя было по-русски. Он был способен пересечь материк от океана до океана, с помощью карты, денег и языка. При случае Вадим мог выдать себя за араба, если только не придется раздеваться догола. Мог имитировать как бостонское произношение, так и калифорнийское. Однако в разговоре с американцами он предпочитал не скрывать европейский акцент, чтобы собеседник мог подстроиться под полуграмотного иностранца.

Все это, однако, ничего не стоило в условиях гражданской войны. «Любой патруль может оказаться последним для таких путешественников», — подумал Гранцов. И сглазил.

За поворотом на обочине стоял армейский джип.

— Приплыли, — сказал Кирсанов.

— Ничего не приплыли, — бодро ответил Василь и лихо подкатил вплотную к солдатам.

Опустив стекло, он высунул в окно сложенные бумаги и прокричал что-то жизнерадостное.

Солдат с белой каской на поясе лениво подошел к «лендроверу», развернул бумаги и, не читая, вернул их Василю, успев ловко спрятать в нагрудный карман зеленую купюру.

Когда солдаты остались далеко позади, Гранцов заметил:

— Все как у нас. С долларами любой блок-пост можно пройти.

— Да дело не в долларах, — Василь щелкнул зажигалкой, прикуривая. — Здесь уважают дорогие машины. Если человек позволяет себе такие колеса, значит, за ним стоит очень большой дядя. Поэтому со мной никто связываться не захочет. И не нападут на такую машину никакие бандиты, даже самые тупые. Потому что куда они с ней денутся? На черный рынок? А она сама только что оттуда! Вот так-то. Одно плохо. Для таких машин все дороги — платные.

— Кстати, сколько ты ему дал?

— Без разницы.

— Это ты брось, — Вадим перегнулся между спинками сидений и положил несколько долларовых бумажек на приборную панель. — Вот, возьми билетиков. Десятками устроит?

— Да не надо, Вадим Андреевич, вы что, обидеть хотите? Это мои проблемы. Вы же меня бесплатно с того света вытащили, так и я вас бесплатно довезу. Уберите свои «билетики». У меня все рассчитано, все по смете. Вы мне очень крепко помогли. Возможно, просто-таки жизнь сохранили. Могли ведь и на фиг послать. Хотя, если честно, то я был в вас уверен, поэтому и обратился. Потому что вы свои. Мы же братья-славяне, кто же еще нам поможет, кроме нас?

— Хороши братья, — проворчал Кирсанов. — Когда отделялись, о братьях-славянах что-то не вспоминали. А теперь таможни, границы, валюта своя…

— Если б москали Союз не просрали, не было бы никакого отделения.

— Что? — Кирсанов так и застыл, задыхаясь от смеха. — Москали Союз просрали?

— Васек, да не слушай ты его, — вмешалась Оксана. — Расскажи еще про «семьи».

— Я уже почти все рассказал, — ответил Василь. — Самая знаменитая секта из всех этих «семей» — это Семья Берга. В общем, безобидная компания. Формально это выглядело как кружок по изучению Библии. Собирались приличные дяди и овладевали наследием Моисея. После уроков развлекались с девочками и мальчиками. Заловили Берга на растлении малолеток и понуждению к проституции. Он посылал на панель даже собственную жену, даже дочку.

— А где этот Берг сейчас? — напряженно спросила Оксана.

— Умер. Семья разбежалась по всему миру. А самая боевая «семья» называется, кажется, «семья-народ-родина», что-то в этом роде. Регион — Латинская Америка. В этой компании все совсем по-другому. Это вообще семья без женщин. Только мужики, причем военизированные. Такие городские партизаны-аристократы. На них вешают всякие темные дела типа убийства оправданных преступников и так далее. Сначала я думал, что эту компанию нельзя к сектам относить. Потому что в секте всегда есть секс. Даже слова похожие, «секта», «секс». Начинают с Моисея или с Сатаны, а заканчивают всегда одинаково — групповухой. А эта шайка латиносов, вроде бы, не такая. Но только на первый взгляд. Если копнуть, обязательно там, у этих защитников народа, найдется или педофилия, или еще что. Например, оргии с трупами врагов. Так что все они одинаковы.

— Ну и что же общего между этими семьями? — спросил Гранцов. — Групповуха?

— Не только. Главное — зомбирование. Затягивают к себе по-разному, а обрабатывают одинаково. Промывание мозгов. Ломка воли. То есть не дают спать, кормят всякой бурдой. Психика слабеет, человек легче поддается обработке. Пара месяцев, и он будет делать все, что прикажут старшие. На панель? С удовольствием. Застрелить кого-то? За милую душу.

— Где ты начитался таких сказок? — спросил Марат.

— Это не сказки, а научные факты. Я этих сектантов всяких отслеживаю с тех самых пор, как увидел свою любимую в «белом братстве». Могу давать платные консультации.

— И дорого берешь?

— От заказчика зависит. Крымский водочный король, например, просто рассчитался недвижимостью. Домик мне подарил в Симеизе. Кстати, приглашаю в гости.

— Ничего себе консультация.

— Да у него таких домиков много. А дочка одна. Если б твою дочку увели сатанисты, ты бы последнее отдала бы.

— Нет у меня ни дочки, ни домика, — сказала Оксана. — Нет, не отдала бы. За такую дуру? Нет, ни копейки не дала бы.

— Между прочим, жена его тоже была против, — усмехнулся Василь. — Но мужик рассудил по-другому. Жен много, а дочка одна. Вот так. И когда я девчонку нашел, он просто не знал, как со мной рассчитаться. Вот, а другой был случай, так мне вагон угля предлагали. Шахтеры.

— И ты отказался? — спросил Кирсанов.

— Проблема в том, что тогда у меня еще не было домика в Симеизе, — Василь сокрушенно развел руками, выпустив руль.

Он свернул к обочине и остановился.

— Ну и как же ты, крымский домовладелец, как ты дошел до жизни такой? — сочувственно спросил Гранцов, пряча насмешку.