Присев на край одеяла, я наблюдала за его осторожным приближением ко мне. Когда же его рука потянулась к поясу халата, я дрогнула и у меня вырвалось: – Даже не думай!

Рука замерла, затем он так же осторожно, не делая лишних движений и боясь меня спугнуть, растянулся на одеяле и замер.

«Какого чёрта я творю?!» – спросила я себя. Вопрос скорее был риторическим, так как ответа у меня не было.

Вздохнув, я потянулась к халату и оголила его спину до пояса.

– Николас, давай договоримся сразу, – решила озвучить свою позицию я, – массаж я тебе сделаю, но одно лишнее движение с твоей стороны и ты покидаешь комнату.

Протеста не последовало, и я приступила к массажу. При первых же моих прикосновениях все его мускулы напряглись, но под разогревающими спину массажными движениями он постепенно расслабился. Тело у него, конечно, было потрясающее, но я одёрнула себя, заставив сосредоточиться на том, что я делаю.

Интересно, а здесь есть масла? По идее должны быть, но сейчас не лучшее время спрашивать об этом. Узнаю завтра у Аглаи.

Если честно, то я сама не верила, что пошла у него на поводу и сейчас вместо того чтобы спать, делаю ему массаж. Стоило признать, что начни он от меня его требовать, то я бы упёрлась и фиг бы ему перепало, но от сочетания его наглого появления и безропотного подчинения, когда я попросила покинуть мою постель, я дрогнула.

Он действительно целый день провёл в седле, и поэтому сейчас я добросовестно массажировала ему каждую мышцу спины и рук. Свечу мы не зажигали, и комнату заливал лишь свет луны, падающий из окна, создавая интимную обстановку.

«Так, о какой интимности речь?!», – одёрнула я себя. Что-то мысли мои приняли не то направление, и я на себя разозлилась. Ещё не хватало начать слюни пускать на этот образец мужественности, под стать местным. Не дождётся!

Наверное, поэтому Николасу не достался расслабляющий массаж, как Костасу. Я решила не испытывать свою стойкость, и сразу же после завершения массажа натянула ему на спину халат. Николас лежал без движения, закрыв глаза. Он что, уснул?! И что мне теперь делать?

Я посмотрела на свою постель в раздумьях. Пойти и лечь спать? Но на одеяле лежит Николас и укрываться мне нечем. Неплохой такой коврик у моей постели. Не оставлять же его так до утра.

– Николас, – позвала я его, потормошив за плечо. Реакции не последовало.

– Николас! – зашипела я и более решительно его потрясла. Он перехватил мою руку и потянул на себя, перекатываясь на спину.

– Лера, давай спать, – заявил этот наглец.

Спать?! Интересно как? Ведь в данный момент я растянулась на его груди. Между прочим, насчёт сна он явно хитрил, так как некоторые части его тела ощутимо не спали. Возмущённо шипя, я попыталась сползти с него, но была прижата к его груди.

Одну мою руку он удерживал в своей у самого пола, переплетя наши пальцы, а второй я уперлась в его грудь, стараясь хоть как-то отстраниться.

– Почему ты бежишь от меня?

– Может потому, что хочу спать, а ты в этой комнате явно лишний? – предположила я. – К тому же массаж я сделала и мы в расчёте.

Его вторая рука опустилась с моей талии на ягодицы, погладив их.

– А где твои трусики?

Нормально?! Я и так рефлексирую из-за его близости и отсутствия оной детали туалета, а тут такие вопросы.

– К сожалению, ваше женское бельё ничего кроме смеха у меня не вызывает, и носить я такое не могу. Вот и приходится каждый день своё стирать, – раздражённо произнесла я, стараясь вырваться.

– Отпусти! – потребовала я.

Нехотя он разжал объятия, и я тут же вскочила на ноги. Этот же гад вытянулся во весь рост, заложив руки за голову и смотря на меня снизу вверх. Только через мгновение до меня дошло, что лунный свет, струящийся из окна, делает мою рубашку прозрачной.

Выругавшись, я юркнула на кровать, перестав светить своими прелестями.

– Жестокая, – вздохнул он, садясь и натягивая на плечи халат.

– Одеяло верни! – проворчала я.

Он поднялся, подхватив одеяло, и подошел ко мне. Развернув и встряхнув его, он укрыл им меня и присел рядом. Не успела я и рта раскрыть, как он взял в плен мою руку.

– Что ты делаешь?

– Разминаю пальцы, – просто ответил он, начав массажировать мне каждый пальчик.

А-а-а! До этого момента я и не представляла, что руки у меня являются эрогенной зоной, но от его прикосновений теплая волна распространилась по всему телу, сбивая дыхание. Слова протеста замерли на губах, и ничто на свете не могло заставить меня забрать свою руку, хотя я понимала, что надо это сделать.

Пауза затягивалась, а он отпустив мою руку взял вторую и повторил процедуру, как будто нет ничего важнее этого в данный момент. Ладони у меня горели и покалывали от его прикосновений.

Вот скажите, разве можно массажировать пальцы рук чувственно? Оказывается можно и ещё как! Внутри всё таяло, и с этим надо было что-то делать.

– Николас, тебе пора! – твёрдо произнесла я, забирая свою руку, и только я знаю, чего мне это стоило.

– Подари мне поцелуй на прощание, и я уйду, – тихо произнёс он.

– Я хотела возмутиться, но он наклонился ко мне и чуть хриплым голосом спросил: – Один поцелуй… Чего ты боишься?

Во рту пересохло, и я замерла, не зная на что решиться. Не дав мне времени на раздумья, он сократил оставшееся расстояние и его губы накрыли мои нежным прикосновением, ловя моё дыхание.

Что это был за поцелуй… Как будто самый первый, нежный и трепетный. Николас не сделал и попытки углубить его, а лишь нежно ласкал мои губы, соблазняя и ничуть не настаивая. Расслабившись, я ответила ему, и мои руки легли на его плечи. И в тот момент, когда я захотела большего, более страстного и напористого он… отстранился! Со словами: «До завтра», – он поднялся и покинул мою комнату. Я же осталась одна, с гулко бьющимся сердцем и разочарованием, запустившим в меня свои коготки.

А-а-а! Чтобы я ещё раз позволила ему к себе прикоснуться! Упав на подушки, я натянула на себя с головой одеяло, пытаясь прийти в себя. Вот что это было? Зачем?!

C трудом утихомирив разыгравшиеся гормоны, я попыталась уснуть. Всё что ни делается, к лучшему. Не хотелось бы оказаться с ним в постели, а на утро об этом жалеть. В том, что я бы пожалела о содеянном можно было не сомневаться. Вспомнив к тому же, что я больше не на таблетках и с предохранением здесь туго, так меня вообще накрыло волной облегчения. Не-е-е-т, спать и только спать, а все глупости вон из головы. Вот только одно было ясно точно, в моём противостоянии с Николасом я сама себе являлась злейшим врагом, так как без моего согласия тронуть меня он не может, а вот сделать так чтобы я сама этого захотела, может вполне.

Несмотря на тяжёлый день, сна не было ни в одном глазу. Николас и ругал себя за то, что ушел и в то же время понимал, что поступил правильно. Останься он, и это бы ничего не решило между ними. Да он поспорить на что угодно готов, что на утро она бы держалась от него как можно дальше, да ещё бы обвинила в том, что он нарушил слово. В то же время ему всё сложнее становилось держать себя в руках.