– Скостят, обязательно скостят! – проговорил Лебедкин.

– Я не тебя, я ее спрашиваю! Мужикам я и на грош не верю… научила меня жизнь… поверила один раз, так потом столько неприятностей через это схлопотала…

Лебедкин растерянно взглянул на напарницу и развел руками: ну что тут скажешь!

Дуся подошла ближе, взглянула в глаза Семужкиной и произнесла:

– Обещать ничего не могу, но что смогу, сделаю. Поговорю с кем надо, скажу, что ты помогла следствию. Если, конечно, ты действительно поможешь. Так что все от тебя зависит.

– Хорошо. – Семужкина вздохнула, кивнула и заговорила: – У него в фирме дела совсем плохо пошли. Ну сейчас, конечно, у многих проблемы, но он вообще был на волосок от разорения.

«Точно, сейчас уже разорился, раз мебель распродает», – вспомнила Дуся телефонный разговор.

– Банк денег уже не давал, не верил. Крутился он, искал, где денег раздобыть, – и тут вдруг узнал, что его бывшей жене большое наследство светит…

– Откуда же он это узнал? – заинтересовалась Дуся.

– Да вроде он письмо какое-то получил. Она, Светлана, прописана была еще по старому адресу, вместе с ним, туда и письмо пришло. Ну он это письмо вскрыл, прочитал и здорово расстроился. У него такие финансовые проблемы, а ей вдруг ни с того ни с сего деньги большие светят… Он поразведал, что наследство приличное – картины там, антиквариат, квартира огромная, в общем, большие деньги можно выручить. А по слухам, у этого Броницкого еще что-то было, что стоило гораздо дороже…

«Это, конечно, он к домработнице Броницкого под видом сантехника приходил, – снова вспомнила Дуся, – хоть она женщина опытная, его дальше прихожей не пустила, так у них даже в прихожей картины висят. Опять же сама квартира немаленькая…»

– Тут у него и появилась эта идея…

Семужкина замолчала.

Дуся немного подождала, потом поторопила ее:

– Давай уж! Начала, так продолжай, если хочешь, чтобы я за тебя слово замолвила! И вот еще что – откуда ты про это все знаешь?

– От верблюда, – огрызнулась Семужкина, – раз говорю – значит, знаю. Потому что мы с Сонькой давно знакомы, раньше в одном дворе жили. Не то чтобы дружили, она меня на пять лет постарше, но…

– Про детство свое золотое потом будешь нам впаривать! – раздраженно рявкнул Лебедкин.

– Тише, капитан, девушка же хочет сотрудничать, – мягко пожурила его Дуся. – Значит, Сонька – это, я понимаю, та самая женщина, которая выдавала себя за Светлану Чекан.

– Ну да, говорю же, идея у него возникла. Сонька его любовницей была, еще когда он на Светлане женат был. Он вообще бабник фантастический, девиц менял каждый месяц, пока с Сонькой не познакомился. А жена знала, конечно, но он ей объяснил, что это все несерьезно, ерунда, мол, девиц много, а законная жена одна. А Соньку такой расклад не устроил, и она вопрос поставила ребром, а потом сама подкараулила Светлану и все ей высказала. То есть так сделала, что никак нельзя было ее игнорировать.

– Некоторые так делают, но не у всех получается потом место законной жены занять… – заметила Дуся.

– Точно! – согласилась Семужкина. – Она-то думала, что Чекан жену выгонит в чем есть, потому что он жадный и скотина редкостная, но не вышло. Оказалось, что-то там у него на жену записано было, так что пришлось с ней полюбовно договариваться. Так что купил он ей квартиру приличную и еще денег каких-то выплатил. Зато на Соньку так орал и жениться на ней и не собрался. А потом у него неприятности с бизнесом начались, и тут как раз то письмо пришло. Он и придумал, как денежки прикарманить. Уговорил Соньку выдать себя за Светлану, ее в новом доме никто хорошо не знает, а они похожи немного были – обе блондинки, фигуры тоже похожи. Он, Чекан-то, все блондинок выбирал, так и говорил, что джентльмены предпочитают блондинок. Хотя какой он, к черту, джентльмен. – Семужкина плюнула на пол и попросила у Лебедкина сигаретку.

– Не курю! – буркнул Лебедкин. – И давай уже, кончай эти посиделки, это тебе спешить некуда, а у нас дел полно! Что там дальше было?

Снова Дуся поглядела на него неодобрительно, но ничего не сказала.

– Ну что было… – теперь Семужкина говорила неохотно, – уговорил он Соньку, а та меня на помощь позвала, а я уж к Коле обратилась, он в таких делах мастер. Взяли мы эту Светлану без шума и пыли, привезли в деревню.

– И оставили там в погребе связанную! – вспылил Лебедкин. – На земляном полу! Ты хоть понимаешь, что человека на смерть обрекла? Если бы мы не приехали…

– Я не хотела-а… – захныкала Семужкина, – я не хотела ее убивать… я думала, так обойдется…

– Черт знает что! – Теперь уже Лебедкин плюнул на пол.

– Только не говори, что вы потом Светлану выпустить хотели, – усмехнулась Дуся. – Ладно, и что пошло не так?

– Сонька запсиховала, потому что к ней в магазине привязалась какая-то баба и назвалась ее сестрой. И за домом следила, охранник потом сказал. Чекан ее успокоил – мало ли психов по улицам бродит. А уж когда ей из полиции позвонили – тут Сонька чуть со страху не обделалась. Ну конечно, хватило ума все отрицать, однако сообразили мы, что та баба не просто сумасшедшая, а даже в полицию решилась пойти. И тогда Чекан и говорит, что назад хода нету и что надо ту бабу тоже похитить, убить и тело спрятать так, чтобы никогда не нашли. Ну Коля в таких делах мастер, подманили мы ее вон на Людвига, он у меня обученный…

Доберман, услышав свое имя, не стал вилять обрубком хвоста, а зарычал еле слышно и чуть приподнял губу, показав клыки, как видно, больше у него не было теплых чувств к бывшей хозяйке.

– А она сбежала! – усмехнулась Дуся. – И кобель твой тоже сбежал. Ну дальше мы знаем, а что потом было?

– Сонька как увидела, что к ней слежку приставили, – сразу поняла, что кирдык ей. Стала у Чекана денег требовать, а у него нету, как раз фирма обанкротилась окончательно, у него одни долги. Короче, уговорил меня Чекан с ней поменяться, чтобы ваших идиотов отвлечь на время…

– Ты полегче! – вскинулся Лебедкин, хотя и сам не так давно назвал тех, кто упустил фальшивую Светлану, вообще неприличным словом.

– И если бы не та девка, что в меня влетела…

– Да ты же сама в нее влетела… – усмехнулась Дуся, – нечего на зеркало пенять…

С улицы послышался гудок – приехала полиция.

– Значит, ребята, эту – в отделение, в камеру посадить, а этих, – Лебедкин повернулся к доберману и Калерии Васильевне, – этих как оказавших значительную помощь в поимке опасной преступницы доставить до дома в целости и сохранности. Не волнуйтесь, Калерия Васильевна, с мигалкой быстро доедете! Зеленая улица вам будет!

В полицейской машине заслуженному доберману предоставили место арестованного.

– А вы, мамаша, вперед! – предложил молодой парень в форме.

– Нет уж, я с Людочкой! – не согласилась почтальонша. – А то ему скучно будет одному.