Хотя дитя и криво, но матери и отцу мило. Каюсь, отвернуться от команды я был не в силах, душа болела. Мог я мало, только исподволь старался повлиять на игроков, побуждая их помнить о чести «Спартака». Не до обиды: исправно посещал все матчи, наблюдал издали за тренировками.

Не намерен ворошить старое, обвинять молодых руководителей, неожиданно для них самих оказавшихся во главе именитой команды, да еще в трудный момент. Но разобраться в причинах их неудачи считаю полезным.

Более всего подводила Крутикова чрезмерная самоуверенность. Создавалось впечатление, что он решительно настроен произвести реорганизацию с помощью одного лишь топора. И началась, как обычно в подобных случаях, чехарда с составом, что дается легче всего. Пошли рискованные замены и перестановки без необходимых в такой ситуации осторожности и такта. Казалось, что старший тренер, не желая никого слушать (вот он, диктат!), вознамерился одним махом преобразить «Спартак», сотворить что-то вроде чуда, благодаря чему сразу показать себя сильной личностью, утвердиться в числе лучших тренеров страны. «Спартак» сделался как бы ставкой азартного, слепо верящего в удачу человека. И ставка эта была бита.

Под конец осеннего чемпионата только и было разговоров: «Уцелеет ли «Спартак» в высшей лиге или вылетит?» Да и как не поговорить – ситуация небывалая. Это потом гораздо спокойнее отнеслись к путешествию в первую лигу другого именитого клуба – ЦСКА, можно сказать, по проторенной дорожке, после нас. А тогда многими это воспринималось как потрясе ние основ. В последних турах, как в шахматной партии, «комментаторы» обнаружили 14 (!) вариантов спасения. Принимались в расчет результаты не только «Спартака», но и ряда матчей других команд. Напомню, что «Спартак» в итоге набрал 13 очков и остался предпоследним, тогда как у пяти команд было по 14 очков. Немудрено, что все висело на волоске. Однако «сыгран» был 15-й вариант, при котором все наши туманные шансы испарились. Как нарочно! Не имею права утверждать, но исход нескольких матчей казался мне нарочитым, словно кому-то из озорства хотелось узнать, а что будет, если «Спартак» – сам «Спартак»! – потеряет место.

Не скрою, тут же нашлись болельщики, которые пытались ходатайствовать, чтобы «Спартак» сохранил место в высшей лиге с помощью реконструкции чемпионата, благо аналогичные ситуации в прошлом возникали. Например, в 1967 году последним остался «Зенит» и ради него высшую лигу расширили с 19 до 20 команд. Я был среди тех, кто такие попытки не поощрял: доброе имя послаблениями и милостями не поддержишь, ронять достоинство не хотелось. Мы хоть и не знали тогда толком, что из себя представляет первая лига, но решили, что предназначенный путь полагается пройти.

В это взбаламученное, нервное время заявился ко мне человек, которого я видел первый раз в жизни (запамятовал уж, в каком городе он проживает), и без церемоний объявил следующее: «Из первой лиги вам самим без помощи не вернуться, застрянете надолго. Я гарантирую возвращение сразу, через год. Вы мне даете московскую прописку, трехкомнатную квартиру и на нужные расходы – сорок пять тысяч». Вот так, ни много ни мало. Я выпроводил прохиндея. А вспомнил об этом для того, чтобы читатели лучше представили, что творилось вокруг «Спар така».

Страсти страстями, а работа работой. Кому быть тренером? Есть хирурги, отваживающиеся на операцию, от которой отказались другие. «Спартаку» в тот момент нужен был именно такой человек. Не скажу, чтобы команда была погорелым местом, но капитальная перестройка была совершенно необходима.

Мой брат, Андрей Петрович, назвал Константина Ивановича Бескова. Тот как раз находился не у дел, в опале, как и я, сидел в служебном кабинете за письменным столом и ведал футболом в обществе «Динамо». Он согласился. И попросил, чтобы на должность начальника команды вернули меня. Ну а мне во всем, что касается интересов «Спартака», раздумывать и выбирать не приходится.

О нас говорили: «Два медведя в одной берлоге», предрекая несовместимость. Верно, поначалу мы поглядывали друг на друга выжидательно. Ведь незадолго до того, когда мы с Бесковым занимались в олимпийской сборной, у нас нет-нет да и случались шероховатости.

Кое у кого размолвки сидят в памяти, как занозы, но Бесков, придя в «Спартак», на прежнем поставил крест, и я в этом увидел его тренерский профессионализм: дело, которое нам предстояло, требовало полного единодушия.

Мне приходилось работать рука об руку со многими тренерами, я имею возможность сравнивать. Очень скоро стало ясно, что Бесков необычайно точно соответствует той роли, какую ему предстояло сыграть в полуразрушенном «Спартаке».

Он из тех тренеров, которые знают, чего хотят, и неуклонно, упорно идут к намеченному. Цель – вернуть «Спартак» в высшую лигу – для него была и проходной, и попутной, само собой разумеющейся. На его месте другой тренер, весьма вероятно, планировал бы только возвращение, и неизвестно, решил ли бы эту ограниченную задачу. Бесков с самого начала задумал создать команду, которая смогла бы выйти на первые роли. У него есть своя шкала требований к игроку, я бы сказал, к «игроку его мечты». И к командной игре тоже. Его любимое выражение: «Этого требует футбол завтрашнего дня». Иными словами, он работает с перспективой. И наконец, Бесков имеет вкус к занятиям с молодыми, веру в них.

«Спартаку», естественно, нужны были новые игроки. Где их взять? «Перехватить» кое-кого из известных? Это был принципиально важный для нас вопрос. Думаю, если бы мы смалодушничали и принялись гоняться за именами, того «Спартака», каким он стал года два спустя, нам бы не создать.

Георгия Ярцева, форварда, быстрого и поворотливого, Бесков приметил в команде Костромы во время январского турнира в нашем манеже. Было ему 29 лет, но нас это не смутило – бомбардир был необходим.

Вратаря Рината Дасаева из спартаковской команды второй лиги Астрахани нам рекомендовал тренер Федор Новиков, помощник Бескова.

Полузащитника Сергея Шавло Бесков приглядел весной в Сочи в «Даугаве». Оказалось, что им там не очень довольны, определили центрфорвардом, а он забивал не часто. Тренеры «Даугавы» любезно разрешили мне переговорить с Шавло и дали согласие на его уход.

Юрия Гаврилова Бесков знал как динамовец динамовца. Места этому прирожденному диспетчеру в основном составе не находилось, и руководители «Динамо» по нашему ходатайству разрешили Гаврилову переход к нам.

Были у нас в «дубле» 18-летние Вагиз Хидиятуллин и Валерий Глушаков. Вернули уехавшего было обратно в Красноярск защитника Олега Романцева. Это сегодня их фамилии, что называется, звучат. А тогда я слышал со всех сторон: «Неужели вы надеетесь с «этими» вернуться?»

Мне особенно хотелось бы подчеркнуть, что в возвращении уже в 1978 году «Спартака» в высшую лигу и в том, что в 1979 году он стал чемпионом страны, нет и намека на ворожбу, на необычайное везение. Кудесниками мы не были, добросовестно и напряженно трудились в меру своих знаний и умения. «Спартак», бывало, поколачивали и в первой лиге, а в год возвращения в высшую весь первый круг он тащился еле-еле, среди замыкающих, и только во втором круге разыгрался, привлек симпатии аудитории и занял неплохое место – пятое.