и Техаса, вместе взятых. По соглашению компания обязалась заплатить 140 тыс. фунтов золотом в качестве первого платежа, ренту в размере 20 тыс. фунтов в год и 100 тыс. фунтов, когда нефть в коммерческих количествах на этих дополнительных землях будет раскрыта. Компания также должна была построить за свой счет небольшой нефтеперерабатывающий завод в Рас-Таннуре, чтобы бесплатно поставлять саудовскому правительству бензин и керосин.

Будущее, казалось бы, внушало оптимизм. Однако король и его сын, министр иностранных дел Фейсал, знали, что в воздухе снова пахло большой войной, как ровно четверть века назад. Как страна выживет в условиях войны? Кто будет победителем? Как сложатся отношения королевства с победителями? Как избежать ошибок? Как и в Первую мировую войну, Абдель Азиз решил лавировать между враждующими сторонами, сделав ставку на будущего победителя, а пока что высказывать самые дружеские чувства и тем и другим.

Король вел осторожную и многоходовую игру.

В январе 1939 г. Саудовская Аравия установила дипломатические отношения с нацистской Германией. В германских архивах, захваченных после поражения Германии, остались записи бесед Абдель Азиза в январе — феврале 1939 г. с Фрицем Гроббой — главой германских дипломатии и разведки на Ближнем Востоке. Гробба передавал в Берлин, что сильные антибританские чувства преобладали в непосредственном окружении короля.

В июне того же года Абдель Азиз тайно послал своего представителя в Берхтесгартен с личным письмом Гитлеру, заверяя его, что «наша главная цель — стремиться к тому, чтобы дружеские и тесные отношения с германским рейхом максимально развивались».

17 июня 1939 г. Гитлер принял эмиссара короля Халида аль-Гаргани в Баварских горах в Бергхофе. Их встреча была организована адмиралом Фридрихом Вильгельмом Канарисом — главой абвера, военной разведки и контрразведки Третьего рейха. АльГаргани сопровождал немецкий разведчик Вернер Отто Георг фон Хентиг, который действовал в районе Персидского залива (в 1950-х гг. он станет советником короля Сауда). Аль-Гаргани встретился затем с Канарисом и генералом Вильгельмом Кейтелем, начальником штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии. Они обещали Саудовской Аравии заем в 6 млн рейхсмарок, чтобы купить 4 тыс. винтовок и 8 млн патронов и построить небольшой оружейный завод близ Эр-Рияда. Немцы также обещали передать королевству несколько легких зениток и бронированных автомобилей. Заем выдавался под 6 % годовых.

Немецкое оружие так и не попало в Саудовскую Аравию. Лишь 10 грузовиков было поставлено в Джидду в августе 1939 г. Фейсал был в курсе этих договоренностей. Но после начала войны путь немецким поставкам на восток от Суэца был закрыт.

Абдель Азиз заигрывал и с немцами, и с итальянцами не только потому, что Гитлер и Муссолини постоянно делали проарабские заявления. Он хотел обеспечить дружбу с ними на случай, если Англия проиграет войну.

Но, флиртуя с державами оси, саудовский король старался сохранить самые лучшие отношения с британскими представителями в Джидде. Окруженный со всех сторон британскими владениями, он не мог вести себя иначе. Теплые слова он произносил и в адрес США в беседах с американскими дипломатами, которые стали появляться в королевстве во время войны.

Во время сезона паломничества, в 1940 г., Абдель Азиз находился в своем доме в Мине, недалеко от Мекки. Фейсал сообщил ему, что Фриц Гробба, прибывший в Джидду, попросил разрешения открыть германскую миссию в Саудовской Аравии. Итальянский посол передал королю личную просьбу Муссолини помочь Гроббе. Король обсудил с сыном ситуацию, и они решили, что Германия была пока что далеко и только англичане могут гарантировать поступление товаров в порты Аравийского полуострова из своих владений и зависимых от них стран. Но для давления на англичан они решили использовать отношения с Германией. Король за обедом встретился с английским послом и рассказал о просьбе Гроббы. Король обещал отказать в открытии миссии, если будут гарантированы поставки товаров в Саудовскую Аравию и Лондон предоставит заем в четверть миллиона фунтов.

Гроббе передали, что он может открыть миссию, если немцы займут Суэц.

Король искусно маневрировал и по палестинской проблеме, которая приобрела громкое звучание накануне войны, была несколько приглушена, но отнюдь не забыта в ходе самой войны и приобрела огромные масштабы в связи с холокостом и созданием Государства Израиль.

Вплоть до середины 1930-х гг. в Саудовской Аравии вряд ли обращали внимание на волнения в Палестине или особенно интересовались еврейской проблемой. В стране не было евреев. А оседлые палестинцы, потерявшие свои племенные связи, с точки зрения жителей Саудии, мало чем отличались от, например, египтян. Однако Иерусалим был третьей по значению святыней ислама и, естественно, находился в поле внимания благочестивых мусульман, какими были члены семьи короля и вся верхушка саудовского общества. В его окружении находились сирийцы и палестинцы, осведомленные о ситуации в Палестине. Абдель Азизу, Сауду и Фейсалу приходили газеты из Египта, Сирии и Ирака, и главные новости им зачитывали секретари. Би-би-си начала передачи на арабском языке, изображая объективность и, во всяком случае, сообщая о важнейших событиях. Король, его сыновья, ведущие советники и улемы обсуждали события на Ближнем Востоке. Отношение к евреям формировалось не из личного опыта, а на основе сообщений из Палестины и через призму истории ислама.

Абдель Азиз знал, что между иудаизмом и исламом было много общего. Ислам признавал многих еврейских пророков. Были общие правила принятия пищи, запрещена свинина, нужно было забивать животных особым образом, общим для евреев и мусульман. И еврейские, и мусульманские мальчики подвергались обрезанию. В самом начале своей миссии Мухаммед и его последователи обращались с молитвой по направлению к Иерусалиму как к кибле.

«Наша ненависть к евреям, — сказал Абдель Азиз английскому политическому агенту в Кувейте Гарольду Диксону в 1937 г., — начинается со времени, когда Бог осудил их за то, что они отвергли и казнили Ису (Иисуса Христа. — А. Б.), а впоследствии отвергли и его пророка Мухаммеда». Это заявление король сделал Диксону, протестуя против плана раздела Палестины на две отдельные зоны — еврейскую и арабскую, выдвинутого Великобританией в 1937 г. Таким образом, по его мнению, сионистам была бы представлена база для создания независимого государства, о котором они мечтали. «О Диксон! Понравилось бы жителям Шотландии, если бы англичане неожиданно отдали их страну евреям? — говорил он. — Мы не можем понять, как правительство, представляющее самую мощную христианскую державу мира, может сегодня хотеть вознаграждать тех самых евреев, которые несправедливо обошлись с вашим Исой…»[86]

По мнению саудовского короля, сионисты хотели бы создать свое государство, простирающееся вплоть до Медины и Персидского залива.

Для сионистов еще не были ясны масштабы надвигающейся катастрофы, но, учитывая антиеврейский настрой нацистской Германии, они пришли к убеждению, что должны иметь собственную территорию и никаких ограничений на иммиграцию евреев