— Вынужден вас разочаровать, Сергей Николаевич, для танка или даже гусеничного трактора этот двигатель непригоден. Он слишком велик, тяжел и тихоходен. Да и мощности ему явно не хватает, особенно если поставить его на гусеничный движитель. Американцы потому и сделали трактор колесным.

— Так что тогда, все с нуля начинать? А зачем тогда американские моторы покупали?

— Ну почему же зря, разберем, посмотрим, изучим конструкцию, технологию. Уточним необходимый станочный парк для производства. Потом на его основе разработаем собственную конструкцию. Увеличим мощность, высоту уменьшим.

— За счет чего? — заинтересовался Ерофеев.

— Добавим два цилиндра, уменьшим ход поршня, поднимем обороты, степень сжатия попробуем поднять, если бензин позволит…

— Тепловая нагрузка возрастет, придется переходить на водяное охлаждение, — не удержался и влез в рассуждения инженера Сергей.

— Верно, сударь, но все-таки попробуем обойтись без такого усложнения конструкции. Добавим ребра для охлаждения, поставим маслорадиатор. Кроме того, мотор с коробкой — это еще не все, главный и бортовой фрикционы потребуются, с подвеской надо будет определиться. Сергей Николаевич, масса проблем возникнет, о которых мы даже не подозреваем.

— Так что же, все бесполезно? — огорчился Сергей.

— Нет, не бесполезно, пошли к Кондратьеву, будем пробивать заказ на три штуки.

Эпопея с коробкой передач затянулась. Литейка местного завода долго тянула время, потом дважды выдавала брак, и только с третьей попытки были получены пригодные для дальнейшей работы корпуса. Валы, шестерни, каретки включения пришлось заказывать в Петербурге через дружеские связи Филиппова. По этой причине заказ был выполнен относительно быстро и с приемлемым качеством. Количество деталей на складе росло, а к сборке приступить так и не могли — не было подшипников. В России подшипники не производились вовсе, пришлось заказывать за границей.

За это же время разобрались с конструкцией американца. Один из запасных двигателей разобрали практически до винтика. Филиппов замерил основные параметры.

— Диаметр поршня десять дюймов, ход — пятнадцать. На два цилиндра получаем объем две тысячи триста пятьдесят шесть кубических дюймов…

Сергей попробовал в уме перевести расчеты инженера в более привычные литры. Получилось где-то чуть меньше сорока. И с этого объема американцы сняли всего сорок лошадиных сил при менее чем шестистах оборотах в минуту.

— Запас по форсированию у него огромный, — продолжил свои рассуждения Филиппов, — весь вопрос в охлаждении.

Заодно выяснили, что сделан двигатель довольно грубо. Разброс массы поршней был почти в фунт, небаланс коленчатого вала — два с лишним фунто-фута. Раскритиковав заокеанский мотор, инженер с головой ушел в проектирование собственной конструкции, а неисправная «тридцатьчетверка» продолжала продавливать настил пола дальнего бокса.

Уже в марте, когда зимние морозы отступили, день заметно удлинился, а после полудня солнце заметно пригревало, у Мирошкина случился день рождения. Именинник пригласил сослуживцев к себе. Праздновать решили в воскресенье. Отказаться было невозможно, парадным мундиром обзавестись Сергей не успел. Пришлось срочно привести в порядок повседневный китель и задуматься о подарке. К счастью, те же мысли мучили сослуживцев подпоручика, а три головы лучше даже двух.

— Может, ему пистолет подарить? Браунинг. Или маузер в деревянной кобуре.

Предложение Сергея было тут же отвергнуто более опытными в жизненном плане товарищами. Первым взял слово инженер:

— За такой подарок его Елизавета Андреевна живьем съест. Да и патроны ему потом за собственный счет покупать придется. Я недавно в лавке Ярославцева замечательный бритвенный набор видел. Золингеновский, с кисточкой из барсучьей шерсти и серебряным стаканчиком.

— И сколько такой? — осторожно поинтересовался Сергей.

— Двадцать два рублика с полтиною.

— Однако!

Впрочем, если разделить на троих, то сумма выходит не такая уж и внушительная. Устроившись в расположении роты, Сергей в средствах был стеснен даже менее, чем снимавшие в городе квартиры Кондратьев и Филиппов. Квартиру на жалованье подпоручика снимать весьма накладно, даже на полуторное. Сергей невольно вспомнил довоенных лейтенантов. Только что выпущенные из училищ, чистенькие, в новеньких гимнастерках, сверкающие эмалью кубарей и черным глянцем сапог, а по сути, еще восторженные мальчишки. Они были молоды, счастливы и могли не считать каждую копейку. Николай Второй своих младших офицеров держал в черном теле.

С подарком решили, сбор был назначен на без пяти два у дома именинника. Нацепив кортик и выдав фельдфебелю инструкции на время своего отсутствия, Сергей вышел за ворота. Город он знал плохо, но язык довел его до большого двухэтажного дома, где снимало квартиру семейство Мирошниковых. Капитан Кондратьев уже был на месте, буквально пару минут спустя на извозчике подъехал Филиппов. Шикует, однако, господин инженер!

Сергей снял перчатку, подставил ладонь под летящие с крыши ледяные капли.

— Весна скоро.

— Скоро, скоро, — согласился спешащий инженер, — пойдемте, господа, нехорошо заставлять хозяев ждать.

Квартира располагалась на втором этаже, куда пришлось подниматься по скрипучей деревянной лестнице. Именинник с женой встретили гостей в прихожей. Елизавета Андреевна цвела и пахла какими-то неведомыми духами. За то время, что Сергей ее не видел, она успела стать матерью и из молоденькой девушки превратилась в молоденькую женщину, округлившись в некоторых местах. Но это ее абсолютно не портило, а скорее, наоборот. Сергей вспомнил, что перед ним замужняя женщина и мать, а ее муж стоит рядом, и отвел взгляд от выдающихся достоинств Лизы.

Тут же начались приветствия и поздравления. Мирошкин пожал Сергею руку, а Лиза на правах старой знакомой чмокнула в щеку:

— Очень рада вас видеть, Сергей Николаевич!

Филиппов, дамский угодник, достал из-под пальто скромный букетик весенних цветов и с поклоном вручил хозяйке, наговорив при этом комплиментов. Лиза очень мило зарделась.

— Проходите, господа, прошу к столу.

Квартира оказалась неожиданно большой. Гостиная, спальня хозяев, детская, комната прислуги, кухня. Удобства, как выяснилось позже, во дворе.

— Это во сколько же тебе такая роскошь обходится?

Хозяин уже открыл рот, чтобы ответить, но, поймав взгляд жены, только махнул рукой. Понятно, что без помощи папаши из Харбина тут не обошлось.

В гостиной, кроме накрытого стола, гостей ожидал еще один сюрприз.

— Таисия Петровна, моя лучшая и единственная подруга здесь.

Похоже, подругу Елизавета Андреевна выбирала как фон, подчеркивающий ее красоту. Сергею девушка не понравилась, да и по местным понятиям уже перестарок. Капитан с инженером этим ничуть не смутились, расцеловали ручку и, заведя бессмысленно-легкий разговор, заняли места по обе стороны от нее. Сергею досталось место рядом с хозяйкой. Потом был первый тост и первая рюмка. Елизавета Андреевна как кормящая мать от спиртного отказалась и пила исключительно сельтерскую, ее подруга употребляла красное вино из бутылки темного стекла с иностранной этикеткой. Ну а мужчины, естественно, пили водку.