— Отпусти его, Вилли. Отпусти его.

Вилли видел только туманную фигуру матери, стоящую в центре комнаты. Вероятно, почему-то зрение его совсем ухудшилось — ему казалось, что мать держит вскинутое к плечу ружье. Она снова крикнула, подтвердив это его предположение:

— Отпусти его! И если он пошевелит хоть пальцем, я его пристрелю!

Вилли нехотя отпустил большого, грузного человека. Тот, спотыкаясь, сделал шаг вперед и ухватился за стул, чтобы не упасть. Вилли видел, как затем Бентвуд медленно выпрямился и огляделся.

Зрелище Тилли, держащей его на прицеле, вновь разъярило непрошенного гостя. Вдобавок, вокруг нее собрались все ее лакеи: даже те, кто работал во дворе, стояли за ее спиной. Двоих он узнал — братья Дрю. А в дверях толпились женщины, готовые броситься на защиту своих мужчин.

Симон воззрился на Тилли и с горечью воскликнул:

— Ты меня пристрелишь, говоришь? А помнится, ты когда-то была против ружей, даже кроликов жалела. Но это было до того, как ты переплыла через океан. Признайся, ты сама пристрелила Сопвита, чтобы он не прикончил тебя за то, что ты путаешься с черномазыми?

Звук выстрела заставил его замолчать. Симон слегка покачнулся. Пуля задела плечо, слегка оцарапав кожу.

В наступившей тишине Симон сунул руку под пиджак, затем вытащил ее и стал рассматривать. Рука была влажной. Симон посмотрел на Тилли. Она щелкнула затвором. Тилли Троттер выстрелила в него. Она могла его убить. Он хотел что-то сказать, но был настолько потрясен, что, онемев, протягивал к ней окровавленную руку, и слушал.

— Я целилась тебе в плечо. Теперь даю тебе ровно пять минут на то, чтобы убраться из этого дома. Но если ты еще когда-нибудь сюда заявишься, Симон Бентвуд, я уже буду целиться не в плечо. Да, еще вот что. Даю тебе год, чтобы убраться с фермы… Артур, Джимми. — Тилли, не взглянув на братьев Дрю, бросила: — Проследите, чтобы этот человек покинул мои владения.

Когда Джимми и Артур подошли к нему, Бентвуд, очнувшись, завопил:

— Не подходите! Она меня еще не прикончила. Я еще способен разобраться с лакеями.

— Артур.

Окрик удержал Артура Дрю от продолжения драки.

Симон Бентвуд оторвался от стула и, ковыляя мимо Тилли, прошипел:

— Я на тебя заявлю. Стрелять в людей — преступление. И никто тебя на этот раз не встретит при выходе из суда. Здесь еще существует справедливость, так что я призову тебя к ответу.

Тилли знала, что это пустая угроза — ведь он нарушил границы чужого владения и силой ворвался в дом, но она содрогнулась при воспоминании о том первом случае, когда ей пришлось побывать в суде. Тогда только он один подошел к ней, чтобы утешить. А сейчас трудно было поверить, что этот грузный человек, выходящий в дверь, и есть тот самый молодой и внимательный Симон Бентвуд. Ужасное зрелище… Оказывается, любовь может превратить человека в то, чем Симон стал на самом деле.

Комната наполнилась разноголосицей. Женщины столпились вокруг нее — Пег, Фэнни, Лиззи, Бетти и Кристина Пибоди.

— Как вы, мэм? Вы хорошо себя чувствуете?

— Да-да, со мной все в порядке. Принеси чай и… виски, — попросила она Пег, а остальным сказала: — Да, все хорошо. Теперь оставьте нас, пожалуйста.

Тилли положила ружье на стол и сжала руки, чтобы они перестали дрожать, затем подошла к Стиву, около которого стоял Вилли. Пибоди и Биддл все еще находились на страже, и Пибоди произнес:

— Мне думается, мэм, что мистер Макграт нуждается в медицинской помощи.

Тилли низко наклонилась и из-под низа заглянула в лицо Стива, который одной рукой держался за живот.

— Плохо?

Стив не ответил и не пошевелился. Тогда Тилли повернулась к Биддлу и Пибоди и спросила:

— Не могли бы вы ему помочь подняться наверх, в голубую комнату?

— Разумеется, мэм.

Мужчины взяли Стива с двух сторон под руки, но он отстранил их помощь. Тогда Вилли, остановившись перед ним, тихо сказал:

— Если ты выпрямишься, Стив, ты сможешь идти. Только дай мне руки.

Стив медленно поднял голову, посмотрел на Вилли и сделал так, как тот велел. Вилли, поддерживая его за локти, осторожно потянул и поднял, затем приложил руку к его пояснице и спросил:

— Лучше?

Стив жалко улыбнулся и ответил:

— Да, как ни странно.

— Фил Споук научил меня нескольким приемам.

— Похоже на то, — кивнул Стив. Взглянув на Тилли, он спросил: — Ты в порядке?

— Да. — Ее голос слегка дрожал, но она повторила: — Да, все хорошо. Ты сможешь подняться по лестнице?

— Спасибо, но я лучше поеду домой.

— Но мне кажется, за тобой надо присмотреть.

— Ну… тут только синяк.

Тилли внимательно изучала его.

— Хорошо, — согласилась она потом, — но верхом ты не поедешь. — Она повернулась к Биддлу: — Скажи Майерзу, чтобы он немедленно заложил карету. — Не сводя глаз со Стива, Тилли взяла его за руку и попросила: — Сядь.

Стив осторожно и неуверенно подошел к дивану, а когда Тилли жестом предложила ему сесть, он с сомнением покачал головой:

— Вероятно, мне лучше постоять, если ты не возражаешь.

Она снова заволновалась:

— Мне кажется, тебе лучше остаться. Позволь мне позаботиться о тебе.

— Ты не беспокойся, я привык управляться самостоятельно. Тебе о себе стоит подумать. — Стив с трудом повернулся к стоящему рядом Вилли и спросил: — Ну как, изменил свое мнение насчет этого маньяка?

Вилли промолчал, задумчиво глядя на мать и Стива.

— Норин, очевидно, сбежала. Почему она не пришла сюда?

— Ясно, как Божий день — она не хотела подвергать тебя опасности.

— Так куда же она направилась? — Вилли по очереди смотрел то на одного, то на другого, и, не получив ответа, добавил: — Я ее найду. Далеко ей не убежать. Да она ведь и не сумеет. Она в жизни не бывала нигде дальше Ньюкасла.

Тилли смотрела на сына и молилась, чтобы его поиски оказались безуспешными. Женщина знала, что если он найдет Норин, радоваться ему придется не долго. Так или иначе, но Симон об этом позаботится. И разве сможет она всегда быть рядом с ружьем в руках.

Вся деревня пришла в ужас. Это надо же! Эта, из особняка, снова взялась за свои штучки. Теперь она подстрелила фермера, который всего лишь зашел спросить, не видела ли она его дочь. И ее любовник тоже на него набросился! Ну, фермер Бентвуд с ним разобрался: уложил его почти на неделю, говорят, чуть навсегда не отбил у него охоту таскаться по бабам. Но только подумайте, взяла ружье и выстрелила в фермера, а ведь он так по-доброму к ней относился, когда она была молодой. Да, что говорить, это из-за нее рухнул его первый брак, ведь если бы она не закатила истерику в день его свадьбы, он бы не помчался ее утешать и не бросил бы несчастную невесту.