Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кажется, последняя фраза далась Усманову-старшему с трудом.
На несколько секунд, во время которых я стою не дыша, в холле воцаряется молчание.
— Конечно, — произносит Демид, наконец, и шаги начинают приближаться к тому месту, где я затаилась.
Я отступаю от двери и вжимаюсь в стену в надежде, что эти люди, кем бы они ни были, не заглянут в комнату. Слава богу, они проходят мимо меня в направлении кухни.
Снова о чем-то переговариваются, но я уже не могу услышать их, как ни стараюсь.
Проходит не меньше минуты, прежде чем дверь открывается и на пороге появляется Демид.
— Ульяна, тебе придется выйти и познакомиться с нашими гостями. Они не задержатся надолго, — произносит Демид, осматривая меня с головы до ног.
Думаю, он точно так, как и я, понимает, что сейчас не самый подходящий момент для приема гостей, но делать нечего.
Спорить с ним в этом вопросе я не решаюсь.
— Хорошо, — киваю я, — вот только… я сейчас… не в том виде, чтобы принимать гостей, — все же говорю я.
— Поверь, это последнее, что всех сейчас интересует.
— Кто эти люди?
— Да так. Отец и два его приятеля. Они зашли ненадолго, так что не бери в голову. Главное, помалкивай. Справишься?
Я хмурюсь и снова сжимаю кулаки.
Что ж, это в его стиле. Ответить на вопрос так, что ничего в итоге не рассказать. Зато отдать очередной приказ из разряда, веди себя как рабыня.
— Ульяна.
Киваю. Потому что понимаю, для чего-то это нужно, иначе гости не уйдут.
— Хорошо, тогда пойдем.
Демид берет меня за руку и тянет за собой к выходу из комнаты.
Несколько метров по коридору кажутся мне сущим адом.
Во-первых потому, что он прикасается ко мне снова.
Во-вторых, ведет туда, куда я совершенно не хочу идти.
Но он, как и всегда, не оставляет мне выбора.
А когда мы, наконец, оказываемся в кухне, и я вижу перед собой трех мужчин за шестьдесят с холеными породистыми лицами в костюмах за сотни долларов, я понимаю, отчего все мое существо противилось этой встрече.
Эти люди последние, с кем бы мне захотелось оказаться лицом к лицу. Настолько сильной парализующей опасностью веет от этой троицы разом и от каждого из них по-отдельности.
И сейчас эти мужчины, лицо одного из которых кажется мне смутно знакомым (наверное, это и есть отец Демида) в упор смотрят на меня своими хищными внимательными взглядами, в которых нет и тени доброжелательности.
Лишь любопытство, злоба, алчность, опасность и еще раз опасность.
Кем бы они ни были, я точно не хочу никуда с ними уходить.
— Итак, — произносит тот, в котором угадываются черты Усманова.
Те же темные волосы, смуглая кожа и надменный взгляд. Единственное, что мужчина несколько полноват, видимо, возраст берет свое. Либо дает о себе знать не слишком здоровый образ жизни. Кажется, мелькало где-то в новостях, что этот мужчина любитель светских приемов.
И он не настолько высок и угрожающ, как его сын. Хотя сейчас опасностью от него веет не меньше.
Двое других мужчин седовласы и худы.
Первый имеет непримечательную наружность. Он выбрал диван и теперь сидит, сжимая в руках позолоченный набалдашник трости.
Трость выглядит впечатляюще. Она щедро инкрустирована драгоценными камнями и кажется… ну очень древней. Как будто старик выкрал ее из музея.
Что касается третьего гостя, то он не только высокий, но и худой, как жердь. Сейчас он стоит у окна и буравит меня своими светлыми водянистыми глазами.
Из всех присутствующих он нравится мне меньше всего.
У него высокий лоб, впалые щеки и почти бескровные, сжатые в тонкую линию губы. Внешне он похож на… Кощея из детской сказки.
Сходство дополняет большой выпуклый перстень, сверкающий на одном из его узловатых костлявых пальцев.
И хотя этот «Кощей» расположился от меня дальше всех, от него веет самой большей опасностью.
И он разглядывает меня в сто раз внимательнее, чем остальные.
Я уверена, что глубоко не нравлюсь ему, и он даже не пытается этого скрыть.
Усманов-старший между тем подходит ко мне ближе, и я чувствую новый скачок адреналина в крови.
— Что ж, познакомимся, — с улыбкой акулы произносит он.
Быть этаким добрым дядюшкой у него получается из рук вон плохо.
— Здравствуйте, — вежливо говорю я и на этом замолкаю, помня о предостережении Демида.
— Итак… Ульяна… Петрова, отличница-студентка и красавица, — начинает перечислять он, немного приукрасив действительность.
— Живет себе на свете, и вдруг, неожиданно для всех нас, оказывается весьма одаренной девочкой.
Я все еще молчу, а Усманов-старший продолжает.
— Знала ли ты, деточка, до недавнего времени, кто ты такая на самом деле? Смею предположить, что нет.
Кошусь на Демида, но тот как ни в чем не бывало возится с чаем.
Я даже не уверена, прислушивается ли он к разговору.
Не знаю, как мне лучше ответить, оттого неопределенно пожимаю плечами на манер Демида. Я видела, он так делает, когда не хочет отвечать на неудобные вопросы.
Хотя, похоже, ответа никто и не ждет, а вопрос из разряда риторических.
— Такая молодая, совсем еще ребенок, и вдруг, несказанная удача. Найти свою вторую половинку. Разве такое возможно в нашем мире, когда люди столетиями не могут…
Тут Усманов-старший замолкает и делает еще один шаг ко мне, нагло вторгаясь в мою зону комфорта, что видимо у них с сыном семейное.
А потом начинает хмуриться.
Поворачивается сначала к одному из своих друзей, тому, что с тростью, потом ко второму.
— Мммм… да… похоже…
В его голосе сквозит явная неуверенность и он снова приглядывается ко мне.
Пока он так увлечен процессом, я набираюсь наглости и пробую прочитать его мысли. Но тут же получаю невидимый, но довольно ощутимый удар по лбу. Такой, будто только что с силой впечаталась в бетонную стену. На мгновение из меня вышибает дух, отчего я еле удерживаюсь на ногах.
Ч… что это было?
Слава богу, что мужчины снова заняты многозначительным переглядыванием друг с другом и не обратили внимание на мою секундную потерю ориентации.
— Похоже, что она действительно… - снова хмурится Усманов-старший.
— Подойди ко мне, — вдруг говорит «Кощей», перебивая своего друга, и я со страхом понимаю, что он обращается ко мне.
Я вновь кошусь на Демида, который теперь занялся чайником, а потом делаю несколько осторожных
