— Зачем камень? Кулак проще, — пожал плечами тролль.

Гоблин оглядел тролля и кивнул. Затем он еще раз осмотрел мишень и произнес:

— Моя точный. Моя глаз хороший. Ты сильный. Будешь моя тролля? — спросил он и взглянул на здоровяка.

Тот в ответ оглянулся на пещерного тролля, у ног которого все еще выясняли отношение гоблины.

— Я малый. Там есть больше.

— Большой тролль — не всегда хорошо. Большой тролль обычно тупой, — пожал плечами Магаба. — Ты не большой, но ты умный. Сразу понял, что я говорю. Большой тролля заметный. Если луком по нам бить будут — в него проще.

Здоровяк хмыкнул.

— Как тебя зовут? — пробасил он.

— Моя Магаба. Магаба — племя степи.

— Грох. Мое племя в лесу живет, — отозвался здоровяк.

— Ну, так как? Будешь мой тролль? — с прищуром глядя на здоровяка, спросил гоблин.

— Они за тролля дерутся, — кивнул Грох на гоблинов. — Силой меряются. А ты нет. Ты умный... Умный гоблин — хорошо. Так Харко сказал. Гоблин сильный не нужен. Наглый гоблин тоже не нужен. Нужен умный.

— Был бы умный — вождем быть, — хмыкнул Магаба. — Ты говорить! Мой тролля или нет?

— Нет. Я не твой тролля, — улыбнулся Грох. — Ты мой гоблин!

Магаба расплылся в улыбке и протянул руку. Здоровяк в ответ так же протянул руку, но рукопожатия не было. Вместо этого Магаба быстро вскарабкался на шею огромному великану и уселся на шею.

Тролль развернулся и потопал в сторону лагеря, а гоблин достал кусок козьего сыра и разломил его пополам.

— Моя сыра взять, пока остальный драться, — похвастался он и, перегнувшись через голову тролля, сунул ему половину под нос. — Вкусна!

Здоровяк понюхал сыр и открыл пасть, куда тут же попала его доля.

— Шамана говорить, что раньше не голодать. Говорить, мы вместе жить. Гоблин и тролля — вместе сильный.

— Мы вместе, — пробасил Грох. — Мы сильный!

* * *

— Не стоит озадачивать местных жителей. Даже если они, как ты говоришь, НПС. Серьезно. Последнее, что нам сейчас нужно — постороннее внимание, — строго произнес Юринай, взглянув на кота. — Мы договорились?

Тот фыркнул, оглядел улицу и со скучающей миной взглянул на старого мастера.

— Мяу...

Юринай кивнул и потянул дверь таверны.

Войдя внутрь, он обнаружил заполненный зал и суетящихся мальчишек и пару женщин, которые разносили еду. В шуме зала выпивающих и закусывающих людей он отыскал глазами мужчину за стойкой, который наливал пенный напиток по кружкам, и направился к нему.

— Уважаемый, — обратился Юринай. — Мне бы еды с собой...

Мужчина хмуро глянул на него и проворчал, занимаясь разливом пива:

— Гусь запеченный — три медяка. Гуляш свиной — два. Если посуды нет — еще два медяка сверху.

— Тогда, пожалуйста, гуся, гуляш, пару сырных головок, лука, хлеба и кувшин чего-нибудь безалкогольного, — кивнул старый мастер.

— Молоко? — нахмурился хозяин заведения. — Или вино развести?

Юринай покосился на кота и со вздохом произнёс:

— Пожалуй, молоко.

Трактирщик кивнул и, налив последнюю кружку, крикнул мальчишке разносчику, чтобы тот забрал кружку и направился на кухню. Старый мастер же остался стоять у стойки, хмуро поглядывая на кота, который уселся возле стойки и поглядывал на посетителей.

— Я тебе говорю: инквизиторам шепнуть надо! — недовольно сказал один из мужчин в компании за ближайшим столом.

— Да ладно тебе! Просто старик, — отмахнулся другой. — Инквизиция сейчас на ушах стоит. Да и вообще, тебе лучше подумать о семье. Солдат выгребли всех, а если сейчас туго пойдёт, то еще раз выгребут. И сдаётся мне, если там все пойдёт тяжело — мы с тобой за оружие возьмёмся.

— Послушай, — вздохнул собеседник. — Этот старик ходит от деревни к деревне. Я слышал, что он что-то делал с курицами, и те взрывались, как огненные артефакты.

— Не, — подал голос другой мужик в штопаной рубахе. — Там не огонь. Там дрянь синяя и вонючая повсюду была.

— Вот! А ты слышал, чтобы курицы на синюю дрянь распадались?

— Знаешь, Вельс, ты, конечно, можешь хоть сейчас в инквизицию бежать, только это уже четвертый тёмный, на которого ты туда жаловаться бежишь, — хмыкнул один из мужиков. — Лучше послушай, Грега. Надо бы и о своей шкуре позаботиться...

Юринай, слышавший весь разговор, скосил взгляд на кота. Тот выразительно глянул в ответ.

— Десяток медяков, — раздался голос за спиной старого мастера.

Тот вздрогнул, но тут же взял себя в руки и, обернувшись, расплатился. Взяв еду, он молча покинул таверну, а выйдя, тяжело вздохнул.

— Что? Я ведь тебе говорил, что твое багоюзание до добра не доведёт, — заметил кот и, вскарабкавшись по плотному шерстяному платью, уселся на плечо старого артефактора. — Теперь надо линять из города. Желательно...

— Сегодня?

— Сейчас, — буркнул Шер.

Юринай тяжело вздохнул и спросил:

— И куда мы направимся?

— Надо думать. Если консоль невозможно вызвать просто так, значит, должно быть место, где эта консоль доступна...

— На чем основывается твое умозаключение?

— На адекватности тех, кто это создавал, — ответил кот, задумчиво поглядывая на прохожих. — Но это не точно. Может оказаться так, что админы были идиотами.

Юринай хмыкнул от такого умозаключения, а хвостатый продолжил:

— Если допустить, что доступ к консоли невозможен для нас, системных, то это вызывает вопрос: «Как ее тестировали?»

— А ее тестировали?

— Ее не могли не тестировать. Как ты себе представляешь иначе? Ты написал какой-то говнокод и пытаешься понять: насколько он пригоден. Что надо сделать? Запустить. В любом случае полезут баги. Как их выловить?

— А баги — это...

— Ошибки. Недочеты, пропуски в строках кода и логические тупики, которые вылезают всегда.

— Всегда?

— Всегда! Не ошибаются только боги, — вздохнул кот и тут же умолк.

Повисла пауза. Юринай открыл было рот, чтобы озвучить свою мысль, но затем закрыл его. Помолчал секунд двадцать, но затем все же произнес:

— А у тебя не было мысли, что... эту систему сделали боги?

— Хорошая мысль, — отозвался кот, хвост которого начал метаться по спине старого мастера. — А что если... Нет. Это ведь действительно мысль...

— Ну, говори уже, — недовольно буркнул Юринай.

— Нам нужно в храм...