— Мнил невмочие сию загадку сладити. Обаче теим пособием управился, драгий княжич, — с довольным видом высказался он, отдышавшись.

— Скажи мне, уважаемый Варфоломей. Почему ты приехал жить сюда, в далёкие холодные края? — захотелось мне спросить.

Взгляд больших, немного выпуклых, синевато-серых глаз скользнул озадаченно по моему лицу.

— Сей вопрос вельми вящ для младого принцепса? — ответил он вопросом.

— Нет, и ты можешь на него не отвечать, если не желаешь. Мне просто хотелось больше узнать о тебе, чтобы сильнее сблизиться, — заявил как можно простодушней.

— Я рождён был в ваших краях, в семье генуэзских промышленников Коломбо, нареченный Бартоломео, — согласился рассказать о себе дьяк, — Отец промысливал зде заготовкой древесины для корабельных мачт. Отроком был увезён в Сурож, ял тамо казание. В унотах полюбил деву из вятша мангупска рода и приял православие. Быти в Крыму сташа тужно, посему мы решиша уехати в Русь. В Москве нас приветиша нужно, волокитиша, требоваху мшелу. Ми присоветоваша грясти в Звенигород. Правит тамо брат государя. Он де всяк немцев привечае и дае службу. Мя приял сам князь Юрий и рекл ласково. Моя хитренность бысть им вресноту чещах. Мя наяша на службу во дворец. Взыматися паче до боярства, яко сам зри, княжич.

Тот случай, когда образованность даёт шанс прокатиться на социальном эскалаторе даже в лютое средневековье. Забавную русичи сконструировали ему фамилию из итальянской основы. Через двадцать лет на свет появится Христофор Колумб. Вдруг Бартоломео Коломбо как-то причастен к этому роду?

От воспоминаний о будущем отвлекли разговоры Данилы и Варфоломея, обсуждающих состояние дел, оставленных опальным боярином Кирияком. По словам нового главы, агентурная сеть в других княжествах практически развалена, приспешники бывшего руководителя откровенно саботируют работу. Из Вятки доносились сумбурные вести, будто бы вятичи выгнали князя Дмитрия Борисовича, отринув тем самым владычество над собой Галича. Толком выяснить ничего было нельзя.

— Люди наши зриша в Кашине надысь оного князя Вяцкого со всеми людьми и домочадцы, — подтвердил боярин Чешок, — Князь Дмитрий выехал из града по дороге в Бежецк.

Хорошо, что у высших сановников имелись собственные шпионы. Больше чем уверен, что у Плесни тоже всё было налажено на высшем уровне. За два года рулёжки Единцом тайным ведомством от плесниных наработок должно быть ничего не осталось.

— Значит, по направлению к Новгороду поехал князь Дмитрий? — переспросил я.

Боярин Данила изобразил неопределённый жест, который можно было трактовать как угодно.

— Подсылы в Новгороде у вас имеются? — поинтересовался у обоих.

Там наши джеймсбонды, однако, наличествовали.

— Я подозреваю, что готовится измена, — придал своему голосу необходимую значимость, — Бояре Жеховские собираются отдать Вятский удел обратно под власть Новгорода. Пусть подсылы, если заметят людей Жеховских в Новгороде, или подготовку войск к походу в сторону Вятки, немедленно сообщают об этом в Галич.

От моих глаз не укрылось, что смуглое лицо главы ведомства тайных дел чуть побледнело. Зато в глазах боярина Чешка явственно полыхнул отсвет скрытого торжества.

Явных фактов предательства со стороны Жеховских не имелось, только моя развитая сериалами паранойя. Сначала боярин Никитович свалился как снег на голову с какими-то путанными планами. Потом Жеховской слишком активно засуетился. Его сынок поехал почему-то в Новгород, а не в Галич.

— Желательно переговорить об этих подозрениях с государём втайне от тысяцкого, — предложил я, — Кстати, получив удел, я стану нуждаться в разных делопроизводителях. Помогите мне подобрать хороших работников.

— Пособлю те, еликомощно, благий княжич, — тотчас отозвался боярин Данила, — И Варфоломей те такожде совет даст. Он челядинцев путны поболе мя ведае.

Итальянец вежливой улыбкой подтвердил истинность слов приятеля. Они далее заговорили о событиях в Литве, мне жутко надоевшими. Я решил пройтись по просторному помещению кабинета. На одном из столов обнаружилась изящно выполненная струнная вещица с изогнутым грифом. Кажется, такой прародитель современных гитар был гораздо древнее лютни и назывался гитерном. Попросил у хозяина разрешения взять его в руки.

— Унотом тренькал у окон прелестных дев. Ныне лежит бездетельно. Мнил, иже Глебко стане сотворяти музыкию, обаче несть требно ему, — сообщил Данила, заметив мой интерес.

Восемь струн были изготовлены из жил молодых бычков, насколько мне было об этом известно. Пробежался пальцами по ним. Звучание вполне приятное для уха. Изобразил знаменитое вступление из "Crazy Frog". Собеседники возбудились на необычную композицию, вскочили и подошли ко мне.

— Кои кудесы! Зело лепо! — восхищённо воскликнул боярин Данила, — Ты такожде владаешь сей горней мастротой? Иде ты сему казался?

— У разных учителей…, — отмахнулся, не зная, что ответить.

— И в таврели, княжич, искусен, — с завистью добавил рядом стоящий боярин Варфоломей.

Узнав, что я к тому же и выиграл у боярина Данилы, итальянец вытаращился на меня во все глаза, подавленный моим величием. Игра в таврели считалась доступной только невероятно мудрым людям.

— Продай эту прелесть мне, — предложил Даниле.

— Бери её в дар се от ми, драгий Димитрие, — не задумываясь, ответил боярин Чешок.

Взял прекрасную вещицу в руки и долго гладил её по деревянной основе, трогал струны, тренькая какой-то сумбур. Подумалось, что Мироша бы особенно обрадовался гитерну. Инструменты у него с Треней потерялись, когда нас волочили в кремель кирьяковы держиморды. Может быть, самому чего-нибудь сыграть. Коли Чешок не брезговал брать эту вещь в руки, то и моя вятшесть не пострадает. Раз не хочет принять деньги, угощу-ка я новых друзей тем, что самому когда-то нравилось. Сбацал им композицию из Модернтокингов на песню "No Face, No Name, No Number". Особенно впечатлился Варфоломей. Вскочил и начал восклицать почему-то по-итальянски:

— Бенисимо! Ступендо!

Однако, засиделись мы допоздна. Пора и честь знать. Первым попрощался и ушёл дьяк Варфоломей. Я тоже решил последовать его примеру.

— К ми присно заходи по всяк требности, Дмитрие. Яко отичу тваму служу, тако и те служити буду, — высказался напоследок боярин Данила, выдавая мне мешочек с заслуженным призом, — Разумом крепен зельно и воспрял еси назло недругам. Радуемся истинно сему.

В мешочке потом обнаружилась гораздо большая сумма — целых десять рублей брусочками.

С утра по накатанному распорядку: утренняя молитва с отцом в дворцовой молельне, умывание, одевание в повседневное шмотьё. Слуги делали вид, что ничего не произошло. Ну-ну! Пора наказать этих припухших гадов. Послал обоих на княжескую кухню принести чего-нибудь для утреннего перекусона, а сам смотался во двор. Отловил там бродячую собаку грязно-рыжего окраса и приволок в свои палаты. Потом решил попасться отцу на глаза, объяснить вчерашнюю отлучку и попорченную морду. Наши желания с ним совпали отчасти, потому что в переходах меня настиг запыхавшийся дьяк с распоряжением от князя быть мне на боевой трене. Ну, раз надо, то пошёл исполнять отцову волю.