– Что мы разыскиваем? – спросил Люкас.

– Со мной Сипстрасси. В нем почти не осталось силы. У нее должен быть идентичный камешек. Сканируй землю. – Она медленно повернула голову. – Ты что-нибудь видишь?

– Нет. Ничего интересного. Повернись влево… Помедленнее. Он был в кармане брюк или рубашки?

– Брюк.

– От ног мало что осталось. Может быть, кто-то из зверей проглотил камешек.

– Продолжай искать, – сказала Амазига.

– Хорошо. Шагни вправо… Амазига!!! – От его тона у нее похолодела кровь.

– Да?

– Надеюсь, оружие у тебя в руках заряжено и взведено. Зверь в пятнадцати метрах справа от тебя. Высотой около восьми футов…

Амазига вскинула «узи» и повернулась. Когда серое массивное тело прыгнуло на нее, «узи» дал очередь. Громовой грохот разбил тишину ночи. Пули пронизали серую грудь, из ран хлынула кровь, но зверь не упал. Палец Ама-зиги жал на спуск, пока обойма не опустела. Пожиратель с развороченной грудью отлетел назад.

– Амазига!!! – закричал Люкас. – Их еще два! «Узи» был разряжен, Амазига лихорадочно нащупала «беретту» на бедре. Но звери уже атаковали.

И она поняла, что не успеет…

– Ложись, женщина! – крикнул Шэнноу.

Амазига нырнула вправо. Гром пистолетов Шэнноу – и пронзительный визг первого Пожирателя, который опрокинулся, лишившись половины черепа. Второй отвернулся от Амазиги и ринулся на высокого человека у опушки. Шэнноу выстрелил, зверь споткнулся. Второй выстрел разнес ему череп, и Амазигу обдало брызгами крови и ошметками мозга.

Шэнноу шагнул вперед, не выпуская пистолетов.

Амазига повернула голову..

– Есть еще? – шепнула она Люкасу. Ответа не последовало, и она обнаружила, что один проводок выскочил из правой коробочки. Тихо выругавшись, она вставила его на место.

– Ты не пострадала? – спросил Люкас.

– Нет. Что ты видишь? – спросила Амазига, медленно поворачиваясь на триста шестьдесят градусов.

– Всадники километрах в четырех к северу, они едут от нас. Зверей не вижу. Но обрыв очень высок, и наверху, возможно, есть еще. Могу ли я посоветовать тебе перезарядить твое оружие?

Выключив машину, Амазига неуверенно поднялась на ноги. Шэнноу протянул ей «узи», и тут подбежал Гарет, сжимая в руке своего автоматического Орла Пустыни.

– Спасибо, Шэнноу, – сказала Амазига. – Ты оказался тут очень быстро.

– Я все время был здесь, – сказал он. – Перешел ручей следом за вами.

– Зачем?

Он пожал плечами.

– Мне было не по себе. А теперь, если вы меня извините, я оставлю вас сторожить и дальше.

– Ух, черт! – воскликнул Гарет, глядя на трех убитых зверей. – Просто великаны!

– Причем мертвые, – отозвался Шэнноу, проходя мимо.

Гарет подошел к Амазиге, которая вставляла в «узи» новую обойму.

– Черт! Ну, вылитый снежный человек… – Он оборвал фразу, и Амазига увидела, что он глядит на голову другой Амазиги. – О Господи! Господи!

Мать взяла его под руку и повела к ручью.

– Я жива, Гарет. И ты жив. Думай только об этом. Слышишь?

– Слышу. – Он кивнул. – Но, черт…

– Никаких «но», сын! Они мертвы, мы живы. Они хотели спасти Сэма. Они не сумели. Мы сумеем. Ты понял?

Он судорожно вздохнул.

– Я тебя не подведу, мама. Можешь положиться на меня.

– Я знаю. А теперь пойди поспи. Я буду дежурить.

* * *

Сэмюэль Арчер не был религиозен. Он уже давно решил, что Бог, если он существует, либо самодур, либо бездарность. А возможно – и то, и другое. Однако теперь Сэм стоял на краю плато и молился. Не о себе (хотя остаться в живых было бы более чем приятно), но о последних оставшихся в живых из тех, кто вместе с ним выступил против Кровь-Камня. Позади него были оставшиеся инсургенты – всего двадцать два, включая женщин. Перед ним и внизу на равнине были отборные исчадия. Двести воинов, чьи боевые качества были усилены семенами демона в их лбах. Все до единого – беспощадные убийцы. Сэм поглядел по сторонам. Инсургенты выбрали отличное место для последнего боя – высоко над равниной, а деревья с густым подлеском создавали что-то вроде естественного форта. Исчадиям придется взбираться по крутому склону под шквальным огнем. «Будь у нас достаточно боеприпасов, мы могли бы долго продержаться», – подумал Сэм и скосил глаза на две патронные ленты, перекрещенные на его широкой груди. Пустых кармашков было больше, чем патронов. Он пересчитал их. Из кармана разорванной серой рубашки он вынул полосу вяленого мяса – все, что осталось от его доли съестных припасов.

Сэм знал, что отступать им некуда. В двухстах ярдах за его спиной склон отвесно тянулся вниз до самого дна ущелья, которое выводило в пустыню Мардих. Даже если бы им удалось спуститься с обрыва, без лошадей им никогда не добраться до далекой реки. В пустыне их ждет смерть от жажды.

Сэм вздохнул и протер усталые глаза. Четыре года он противостоял Кровь-Камню, собирал бойцов, сражался с исчадиями и Пожирателями. И все впустую. Свой небольшой запас Сипстрасси он израсходовал целиком, а без них нет надежды остановить убийц. У него по руке полз муравей. Он смахнул его.

«Вот кто мы, – подумал он. – Муравьи, гордо не отступающие перед лавиной».

Отчаяние – мощная сила, и почти все эти четыре года Сэм противился ему. Вначале это было не так уж трудно. Оставшиеся в живых Хранители сплотились против Саренто и выиграли три сражения с исчадиями. Но ни одно не оказалось решающим. Затем Кровь-Камень создал волчецов-мутантов, и у человечества появились новые страшные враги; Целые общины перебирались в горы, ища спасения от свирепых зверей. В результате армия Хранителей, всегда немногочисленная, лишилась продовольствия, которым ее снабжали фермеры, теперь бежавшие от Пожирателей. Не хватало боеприпасов, и многие бойцы вернулись к себе домой в тщетной надежде защитить свои семьи.

И вот их осталось двадцать два. А завтра не останется никого.

К Сэму подошла красивая высокая смуглая женщина с двумя пистолетами на наплечных ремнях, надетых поверх вылинявшей красной рубашки. Иссиня-черные волосы были закручены в тугой пучок на затылке. Сэм улыбнулся ей.

– Думается, Шэмми, мы подошли к концу длинного печального пути. Я сожалею, что вовлек тебя во все это. Шэмшед Синг пожала плечами:

– Здесь или дома… Какая разница? Либо сражаться, либо умереть.

– Либо и то, и другое, – устало сказал Сэм. Она села рядом с ним на камень, положив короткоствольное ружье поперек стройных ног.

– Расскажи мне про счастливые времена, – внезапно попросила она.

– О чем-нибудь конкретном? – сказал он. – Я ведь прожил триста пятьдесят лет, так что есть из чего выбирать.